Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Эльфийская кровь. Книга 3. Пророчество Двух Лун - Владимир Ленский

Эльфийская кровь. Книга 3. Пророчество Двух Лун - Владимир Ленский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 123
Перейти на страницу:

В представлении Элизахара Чильбарроэс всегда оставался стариком. Истинное бытие Чильбарроэс обретал только в туманах. День за днем, год за годом Чильбарроэс обходил границы своего королевства. Он заглядывал в каждый сон, он неустанно выискивал возможных врагов и наиболее вероятных соратников.

Гораздо спокойнее Элизахару было с Аньяром, одним из тех эльфов, что оставались с Гионом с первого часа его развоплощения. Аньяр, во всяком случае, был тем, кем казался. Он не изменялся каждую минуту, не рассыпался на капли и не исчезал в тумане, как это проделывал Чильбарроэс. Аньяр даже не снился Элизахару, в то время как Чильбарроэс вторгался в сны бывшего наемника с абсолютной бесцеремонностью, как будто имел на это какое-то право.

Как правило, в видениях Чильбарроэс приходил к Элизахару в привычном для того образе старика; поэтому как-то раз ночью, увидев перед собой короля Гиона, Элизахар решил, что все происходит наяву.

Гион выступил из темноты и безмолвно протянул руки к Элизахару. Бывший солдат встал, приблизился к королю и остановился в нескольких шагах от него.

Гион покачал коронованной головой. Тяжелый обруч с зубцами сдавливал его волосы. Пестрые пряди топорщились из-под литого золота, как будто рвались на волю. Прежде короны всегда плавали над макушкой Гиона, как будто не решались коснуться особы короля; сегодня же знак власти был бесцеремонно нахлобучен и утвержден навечно.

Гион нетерпеливо шевельнул рукой, и Элизахар понял, что надлежит приблизиться вплотную и взять короля за руку.

Но рука Гиона оказалась призрачной, она легко прошла сквозь кисть Элизахара и повисла в воздухе.

– Где вы, мой господин? – заговорил с королем Элизахар. – Вы в другом мире. Я не могу коснуться вас.

Губы Гиона задвигались, по юному лицу пробежали синие тени, светлые глаза наполнились желтоватым светом. Элизахар разобрал беззвучно произнесенное слово.

– Дурак!

Все-таки перед ним был Чильбарроэс. Странным образом это успокоило Элизахара.

Гион отступил назад. Элизахар шагнул за ним следом и вдруг провалился в темноту. В этой темноте не было ничего: ни звезд, ни лун, ни даже смутных очертаний человеческой фигуры, находившейся поблизости. Элизахар лишь чувствовал присутствие Гиона: король по-прежнему находился где-то рядом.

«Таким был мир для Фейнне», – подумал Элизахар.

И тут, очень далеко, почти неразличимо, появилось маленькое окошко света. Все остальное по-прежнему исчезало в полной мгле, но в открывшемся прямоугольнике возникли и начали двигаться плоские силуэты.

– Что это? – прошептал Элизахар.

– Смотри. – Теперь голос Гиона был слышен отчетливо. Король действительно стоял вплотную к Элизахару.

– Я почти ничего не вижу.

– Пойдем туда, – предложил Гион.

Элизахар не успел ничего ответить. Воздух, которым он дышал, вдруг изменился, стал горячим и сухим, и следующий же вдох обжег горло.

Тысячи воспоминаний хлынули вслед за этим ощущением.

– Это пустыня, – сказал Элизахар.

– Ты воевал в этих краях, – прошептал Гион. – Теперь ты понимаешь, что происходит?

– Нет.

– Ларренс знает ситуацию в племенах кочевников лучше, чем иные кочевники… Смотри.

– Где мы?

– Смотри, – повторил Гион. – Смотри и молчи. Это сон.

У Элизахара кружилась голова. Он был одновременно и очень близко от происходящего, и невыносимо далеко; по этой примете он уверился в том, что видит сон. Чужой сон, чье-то видение, проникнуть в которое было почти невозможно.

Он повернулся к Гиону и увидел, что король улыбается.

– Я почти никогда этого не делаю, – шелестел голос Гиона. – Это сон вождя анат. У кочевников иначе устроены мысли, их видения ходят по другим тропам: мне редко удается встать у них на пути.

– Поэтому так трудно рассмотреть? – не то подумал, не то спросил вслух Элизахар. В этом сне действительно все происходило не так, как всегда, и с каждым мгновением это становилось все очевиднее.

– Можно разговаривать с другом, а можно допрашивать пленного, – отозвался Гион. – Разные способы узнавать правду.

Образы как будто проталкивались сквозь неподатливую упругую преграду, то и дело их размывало; они являлись словно бы через пелену падающей воды.

– Ты узнаешь его? – шептал Гион.

Ларренс. Грузный, с квадратной бородой. Проседь почти совсем изгнала черноту из его волос, все еще густых.

– Отец, – прошептал в ответ Элизахар. – Что он здесь делает?

– Расскажи о нем.

– Мне трудно говорить.

– Не обязательно произносить вслух слова. Просто думай, я услышу.

Мысли остановить невозможно, и они, как будто радуясь этому обстоятельству, тотчас потекли, опережая друг друга, и Элизахар едва сумел ввести в русло их беспорядочные потоки, подумав строго: «Какое значение имеет сейчас для меня отец? Это было важно давным-давно, когда я был мальчиком, а теперь мне тридцать лет».

Но он, разумеется, лукавил: Ларренс всегда занимал очень большое место в жизни Элизахара. Герцог отбрасывал огромную тень, в которой утонули и первая его жена, рано умершая, и старший сын, почти сразу забытый, и вторая его супруга, ныне здравствующая, и две дочери, о которых Ларренс вспоминал лишь в те редкие дни, что проводил в замке.

Мать Элизахара умерла родами. Ларренс был тогда в отлучке. Спустя месяц он вернулся, и ему показали сына; Ларренс, как и полагалось в подобных случаях, публично признал его своим законным отпрыском, после чего почти сразу же уехал и отсутствовал почти три года.

Второе за время жизни сына появление Ларренса в родовом замке стало первым воспоминанием Элизахара. Отец, гигантская гора человеческого мяса, гора, исторгающая рычание и хохот, красная, с жесткими волосами угольного цвета. С ним была женщина, молодая и довольно хорошенькая. Элизахару она показалась похожей на какого-то безопасного лесного зверька.

Мальчик помнил недоумение, с которым отец смотрел на него, словно пытаясь сообразить, что это такое ему показывают. А потом женщина принялась визжать. И тогда Элизахар испугался.

Он почти уверился в том, что отцова спутница – настоящий волшебный зверек, лишь отчасти наделенный обличьем молодой женщины, настолько поначалу она ему понравилась. И если бы волшебный зверек заговорил с Элизахаром человеческим голосом, мальчик бы ничуть не удивился: в сказках такие вещи случаются сплошь и рядом. Но она гневно, пронзительно завизжала. Ничего подобного не происходило ни в одной из легенд.

А женщина кричала на Ларренса, надсаживаясь и тряся маленькими крепкими кулачками:

– Вы обещали мне титул! Вы обещали, что мои дети будут наследовать! А теперь? Что теперь?

1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 123
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?