Гарвардский баг - Мира Вольная

— И что? Что бы ты сделал? — еще выше вздернула она подбородок. — Думаешь, я не пыталась его отследить или заблокировать? Это одноразовые номера, Ястреб, он их меняет примерно раз в два дня, генерит новые, пишет эти сообщения.

— Воронова, — я сжал пальцами переносицу, — он неделю тебя дергал за ниточки, как куклу, и ты терпела. Что это за мазохизм? Объяснишь? Почему номер не сменила?

— Сменить номер и показать, насколько он меня действительно достал? Ты в своем уме, Ястреб? — она оторвалась от стены, уперлась ладонями мне в грудь, отталкивая. — Ты зачем вообще пришел? Чтобы в очередной раз мне мозг вынести? Поковыряться и успокоить собственную совесть? Типа смотри, я сделал все, что мог, похлопал тебя по спине, подержал за руку, могу валить, — снова легко толкнула, зло сверкая глазами лисьими. — Вали отсюда, Ястреб. Возвращайся к остальным. Ты…

Я перехватил тонкие руки, сжимая собственные пальцы на запястьях прежде, чем она толкнула снова. Удержал. Ее пульс шкалил. А Воронова натянулась и застыла. Только вдохнула шумно и длинно, задрав ко мне голову.

— Бесишься? Или это ревность, Слава? — сощурился, склоняясь к ней.

— Какая к херам ревность? — дернулась Славка. — Вы сегодня все перегрелись? Да отпусти ты меня! — рванулась сильнее, заставляя все-таки разжать пальцы. Отступила на шаг, уставилась зло, а потом вообще отвернулась.

— Слав? Посмотри на меня, — позвал.

Воронова голову не подняла. Злилась все еще, напряженная. Ощетинилась вся.

— Слав… — я вздохнул.

Черт. Никогда не умел вот это вот все. Видимо, пора учиться.

— Я беспокоюсь, Сашка беспокоится, — повторил и развернул ее к себе, не встречая особого сопротивления. Вот только голову она не подняла, смотрела себе под ноги упрямо, наверняка хмурилась и поджимала губы. Голая кожа под пальцами нежная. Мурашки. — И ты об этом знаешь.

Собственную лапу пришлось отдергивать. Еще секунда и точно бы сорвался.

— Да, — очень тихо.

Я втянул носом воздух, пытаясь сбить градус напряжения и злости, даже улыбнулся в ответ на несмелое подтверждение. Уже что-то, правда?

Отступил на шаг, потом еще, опустился на диван.

— Садись. Давай разберемся с твоим преследователем, Слав, — с места она не сдвинулась, голову не подняла. — Я хочу помочь, Воронова. Я могу помочь.

— Ты чудовище, — пробормотала Славка, неохотно поднимая на меня взгляд. Недоверчивый, невероятно настороженный.

Почему ты никому не веришь, Слава?

— Деятельное чудовище, Ястреб, — добавила Воронова, усмехнувшись.

— Да, — кивнул согласно, махнув рукой на диван. — Ты полгода почти со мной работаешь, должна была понять.

— Я с первого дня все поняла, Ястреб. Как только увидела тебя, — покачала она головой, но все-таки села рядом. — У тебя есть какие-то мысли? — сощурилась.

— Предлагаю набрать Черту, попросить его приглядеть за квартирой и попробовать выяснить, кто занимается тем же. И номер тебе я все-таки поменяю. Впереди еще два дня, и ты не будешь дергаться из-за сраных сообщений вместо того, чтобы отдыхать.

— Контакты… — нахмурилась Славка. — Мама и…

— Энджи обновит им твои контакты, — я вложил в ее руки телефон, не прекращая говорить. — Просмотришь книгу, скажешь просто, кому не высылать обновление. Зина с тобой?

Но через пару минут Воронова вернулась. Откинулась на спинку и снова скрестила руки на груди.

— Я не буду менять номер, Игорь.

— Слав…

— Я не хочу давать ему понять, что он имеет какое-то влияние на мою жизнь, что может контролировать и управлять мной, — твердо и жестко, глядя перед собой в темноту за окном.

А я склонил голову к плечу, снова подавил тяжелый вздох. Не потому, что сложно с ней, потому что не пускает к себе.

— Я ничего не говорил про блокировку, Воронова. Анон не поймет, что ты поменяла номер.

— В смысле? Предлагаешь мне таскать второй телефон? В чем суть, брат? — повернулась девчонка ко мне.

— Не надо тебе будет ничего таскать. Просто скопируем симку ко мне, а у тебя будет новая, все твои контакты со старого номера удалим. Пусть придурок шлет свои сообщения, пусть видит, что они доходят до адресата, пусть продолжает беситься от твоего молчания, — пожал плечами. — И пока он бесится, мы все же попробуем его отследить.

Хотелось обнять ее, прижать, успокоить. Но все, что я мог себе сейчас позволить, просто сжать ладонь, лежащую теперь на коленях, и тут же убрать собственную руку.

Славка задумалась, передернула плечами, растирая тонкие пальцы.

— Ты дашь мне знать, о чем он пишет? Если… если там будет что-то важное? Что-то новое? — и взгляд серьезный и опять настороженный, как у дикого зверька.

— Да. Обещаю, — улыбнулся. — Набираю Черту?

Воронова только кивнула и подхватила со столика Зину, разблокировала свой смарт, приступая к синхронизации и переносу, а я набрал Серого.

— Я тебя понял, — прогудел Черт через пятнадцать минут разговора. — Станислава рядом?

— Да, — кивнул, покосившись на Славку.

— Поставь меня на громкую. Надо пару вопросов ей задать.

— Серый, — протянул, предупреждая. Я не изменил решения и не хотел поганить Вороновой отдых, обсуждая Нестерова, Сухорукова и все, что с этим связано, до конца отдыха.

— Я помню, — усмехнулся Лысый. — Речь не об этом, не рычи.

— Энджи, громкая связь, — отдал я приказ помощнице. И Славка оторвалась от Зины, снова откидываясь на диван. Она, само собой, слышала весь разговор. Мое рычание тоже.

— Добрый вечер, Станислава. Ответите на несколько вопросов? — прогудел Черт, и так это было сказано, что, если бы Серый стоял сейчас передо мной, я бы ему точно по роже съездил. Просто для профилактики.

— Скорее ночи, Сергей. Половина второго уже, — фыркнула Славка, дернув уголком губ. — Спрашивайте.

— Вы знаете что-то о своих соседях? Можете рассказать? Это поможет сэкономить время.

— Попробую. Но, боюсь, особенно не помогу. Я почти не вижусь с ними, графики… знаете ли, не совпадают.

Серый понятливо хмыкнул.

— Вы начните, а там посмотрим, — и снова эти бесящие интонации.

— Хорошо. — Воронова сильнее откинулась назад, прикрыла глаза. А я взгляда не мог оторвать от изящной шеи, от тонкой бьющейся жилки, от медленно вздымающейся груди.

Эта майка — гребаная жесть!

— На этаже еще две квартиры, — продолжала Славка, наверняка не догадываясь, что творит. — Одна справа — трехкомнатная, вторая по прямой от лифа — однокомнатная. В первой живет семья с ребенком. Оксана и вроде бы Алексей, как ребенка зовут не знаю, но он маленький. Въехали до меня. В однокомнатной — Екатерина Николаева Штольц, ей где-то под семьдесят, и, если правильно, помню, до середины сентября она будет за городом. Каждый год в начале лета уезжает, возвращается в пятнадцатых числах. С верхнего этажа кто соседи, не знаю. Кажется, что даже не видела их не разу. Зато слышала, они ссорятся постоянно. Квартира подо мной — пустая.