Шла бы ты... Заметки о национальной идее - Евгений Сатановский

Местные лидеры типа Мохаммада Махатхира в это то ли поверили, то ли сделали вид, что поверили, до такой степени, что начали произносить по этому поводу грозные речи на мировых исламских конференциях. Хотя всю жизнь душили и гнобили исключительно китайцев, отродясь никаких евреев не видели и не очень представляли, кто они такие и с чем их едят. Но как могли соответствовали старшим братьям во исламе.

С другой стороны, именно израильтян маленький и частично мусульманский Сингапур, зажатый между индонезийской военной хунтой и малайскими националистами, привлёк для формирования стратегии национальной безопасности и создания вооружённых сил. И не прогадал. Поскольку как отбиваться от крупных исламских соседей, имеющих подавляющий перевес в живой силе и технике, никто в мире лучше Израиля не знал и по сей день не знает.

Систему обороны смуглые иностранцы, говорящие на никому из местных не понятном языке, Сингапуру построили. Соседи этой страны даже не поняли, что там происходит, и не успели возмутиться. Тем более что инструктора из Израиля были из соображений конспирации представлены их подопечным в качестве латиноамериканцев.

Да они в принципе на них вполне, по местным понятиям, и походили. Не англичане. Не голландцы. Не американцы. Кто их разберёт, кто они такие? Может, бразильцы. Или из какой-нибудь другой экзотической страны по ту сторону океана. Мало ли где такие люди живут…

Пристальный взгляд на регион в целом позволяет понять, что в мешанине ислама, христианства разных толков, индуизма и язычества всех форм, от высокоцивилизованных до диких и примитивных, стержней и опор у местной государственности несколько.

Первый — древнее и средневековое прошлое. Которое у каждой местной страны есть. Легендарные правители и великие герои. Храмы и монастыри забытых религий. Затерянные в джунглях города и дворцы правителей. Завоеватели, освободители и вожди восстаний. Пророки, боги и жрецы.

Второй — культура, искусство и традиции, которыми регион богат чрезвычайно. Резьба по камню, дереву и кости. Изготовление тканей и изделий из бумаги. Театр теней и театр кукол. Национальная кухня и сельское хозяйство. Кузнечное и оружейное дело. Музыка и поэзия. Строительство кораблей.

Плюс традиционная жизнь, сосредоточенная вокруг горных террас или расчищенных в джунглях полян, прибрежных кампонгов или мегаполисов. У морского побережья, по берегам рек или в речных дельтах. В каждой стране чуть-чуть своя. Со своим особым историческим центром или центрами.

И третье, главное. Объединяющее тех, кто не вписывается в традиционные рамки королевской власти в пределах отдельно взятой страны. Кто именно был колонизатором и в рамках какой именно колониальной империи существовали все эти земли. Что в полной мере относится к Индонезии, Малайзии и Филиппинам.

При всей разнице этих государств, у каждого из которых своя история. Диктаторы, компартии и военные хунты. Меньшинства и история преследования меньшинств. Свои методы притеснения местных китайцев. Где-то в масштабах геноцида, как в Индонезии 60-х. Где-то погромов и ограничений, как в Малайзии. Где-то обычных притеснений, как на Филиппинах.

В каждой стране свои сепаратисты. Вроде филиппинского Фронта освобождения Моро, индонезийского Движения за освобождение Ачеха или ланкийских «Тигров Тамил-Илама». Свои методы притеснения религиозных и национальных движений. Чтобы помнили своё место. Свои исламские и неисламские террористы и свои причины заигрывания с ними властей.

Наконец, в каждой стране своя резня. Христиан на индонезийском Амбоне, Восточном Тиморе и Южных Филиппинах. Индуистов на Бали. Тамилов на Шри-Ланке. Даяков на Калимантане. Папуасов-язычников в Ириан-Джая. Не без взаимности со стороны местных племён.

И в каждой стране, где правительство удосуживается поисками национальной идеи, свои завихрения и заморочки по этому поводу. На этнической почве — если прокатывает. Поскольку сингальская или малайская идея ничуть не хуже бирманской, лаосской или камбоджийской.

На религиозной — в основном исламской. Вроде Бангладеш и тех же Малайзии и Индонезии. При всех заклинаниях Джакарты и Куала-Лумпура о многонациональности и равенстве религий населения. То есть всё по Оруэллу. «Все звери равны, но некоторые равнее»…

На понимании того, что если правящая элита китайцы, так и надо держаться своей бранжи — как говорили совсем в другой части света и по другому поводу герои Исаака Бабеля. Получается по-разному. Где-то малой кровью. Где-то большой. Где-то очень большой.

До самого конца позапрошлого, XIX-го века огромное большинство населения планеты идентифицировало себя по линии свой-чужой, исходя из религиозной принадлежности. И многие до сих пор это делают. Ну, из какого рода или племени — тоже было и остаётся. Хотя уже поменьше.

Так как религия только до определённого момента совпадает с племенными маркерами, когда она становится по-настоящему широко распространённой и тем более мировой, границы между этносами она в значительной мере стирает. Хотя и не до конца. Такая общая историческая закономерность.

Опять-таки, как говорил Иван Васильевич в фильме Леонида Гайдая, важным было, «чьих будешь». Именно в том самом смысле, что «чей холоп». То есть чьё сало ешь, кто твой король и где твоя столица. Поскольку вера верой, а вертикаль власти вертикалью власти.

Если начальство говорит, как надо верить в Б-га с понедельника или с какого другого дня недели, то ему и карты в руки. Для особо непонятливых: у него меч, а у несогласных с его мнением голова с плеч. Как, очевидно, и родилось на свет конное поло, гольф и прочие спортивные игры с перебрасыванием чего-то круглого. Подвижные, бодрые и оптимистичные.

Но всё имеет свой конец. И королевская власть не вечна. Поскольку конституционная монархия — это уже не монархия, а так, пенсион. Для любимой бабушки-королевы, её дедушки-консорта, сына-раздолбая и внука-вертолётчика. И парламентская демократия, отметим, тоже.

Хотя все те, кто искренне полагает себя народными избранниками, протирая задами кожаные сиденья в служебных автомобилях стран с демократическими традициями, будут возражать. Но увы. И теократия имеет свой конец. И диктатура. И вообще всё, всё, всё. А также империи и национальные государства, построенные на базе распространившихся по миру вместе с просвещением национальных идей.

Так как нет на этом свете идеального общественного строя. И населению всегда будет казаться, что это только у него правители бурбоны и прощелыги, а вот где-то там… И оно век за веком будет менять своё шило на чужое мыло. А потом опять и опять. По кругу. Так как никто, попав наверх, не остаётся идеальным.

Нет у человечества пока такой идеи, светлой, незапятнанной и чистой, которая не была бы похоронена всеми теми, кто её пытается (или делает вид, что пытается) в реальную жизнь воплотить, прямо на предварительном этапе. Что наблюдалось в истории, а также наблюдается по сей день и наблюдаться будет скорей всего во веки веков. Аминь.