Охота за «Красным Октябрём» - Том Клэнси

К этому нужно привыкнуть, размышлял коммодор Захари Итон. Когда его флагманский корабль был спущен на воду, он сам ещё пускал кораблики в ванне[19]. В то время русские были союзниками, но союзниками по необходимости – их объединял с американцами общий враг, а не общая цель. Подобно китайцам сегодня, подумал он. В то время врагами были немцы и японцы. За двадцать шесть лет своей службы он часто бывал в обеих странах, а первый корабль, которым он командовал, эскадренный миноносец, вообще базировался в порту Йокосука. Действительно, странный этот мир…

У его флагманского корабля было немало достоинств. Несмотря на огромные размеры, лёгкое покачивание на десятифутовых волнах напоминало, что он находится в море, а не за столом у себя в квартире. Видимость была около десяти миль, и где-то там, далеко, за её пределами, милях в восьмистах, находился русский флот. К встрече с ним, как и в старые времена, словно авианосцы так и не появились на свет, готовился его линейный корабль. Эсминцы «Кэрон» и «Стамп» находились в пяти милях от него по каждому борту. Чуть дальше по носу держались крейсеры «Биддл» и «Уэйнрайт», которые обшаривали горизонт своими радарами. Боевая группа надводных кораблей просто крейсировала на месте, вместо того чтобы направиться вперёд, как бы хотелось коммодору. От побережья Нью-Джерси в сопровождении двух фрегатов к ним спешил десантный вертолётоносец «Тарава»[20]. На его палубе находились десять ударных истребителей AV-8B «харриер» и четырнадцать противолодочных вертолётов, предназначенных для усиления воздушной мощи боевой группы «Нью-Джерси». Это было нелишним, но не особенно волновало Итона. С баз ВВС в штате Мэн действовало авиакрыло «Саратога» и значительное количество самолётов наземного базирования ВВС, прилагающих немало усилий, чтобы освоить искусство нанесения морских ударов. Авианосец Королевского флота «Инвинсибл» находился в двухстах милях к востоку и занимался противолодочным патрулированием, а в восьмистах милях от этой боевой группы плыл «Кеннеди», скрывающийся под атмосферным фронтом недалеко от Азорских островов. Итона несколько раздражала помощь британцев. С каких это пор американский военно-морской флот нуждался в чьей-то помощи при защите своих берегов? Впрочем, мы оказали англичанам немало услуг в прошлом.

Русские разделились на три соединения, причём авианосец «Киев» находился на восточном фланге против боевой группы «Кеннеди». Группа «Нью-Джерси» отвечала за соединение, где флагманом была «Москва», тогда как британскому авианосцу «Инвинсибл» противостояло соединение во главе с «Кировым». Данные по всем трём русским соединениям постоянно поступали в центр управления огнём линкора, и оперативный штаб непрерывно перерабатывал их, составляя флагманский план. И всё-таки коммодор не мог понять, что замышляют русские.

Итону сообщили, что якобы они ищут пропавшую подлодку, но он верил этому ничуть не больше, чем, например, известию о продаже Бруклинского моста.

Скорее всего, подумал он, они хотят продемонстрировать, что обладают мощным океанским флотом и могут в любой момент подойти к нашим берегам, создав тем самым прецедент.

Это не нравилось Итону.

От собственной роли в операции он тоже не был в восторге. Поставленные перед ним задачи не сочетались друг с другом. Следить за действиями русских подводных лодок было достаточно трудно само по себе. «Викинги» из авиакрыла «Саратога» не действовали в выделенном ему районе, несмотря на посланный запрос, да и большинство «орионов» находилось мористее, ближе к «Инвинсиблу». Его собственные противолодочные силы были едва достаточными для защиты от вражеских подводных лодок и не могли принять участия в преследовании русских субмарин. С прибытием «Таравы» ситуация изменится, но одновременно расширится и район его действий. Вторая задача Итона заключалась в том, чтобы установить и поддерживать контакт с группой «Москва» и немедленно докладывать о любой необычной активности кораблей этой группы главнокомандующему Атлантическим флотом. Вот это имело смысл – по крайней мере до некоторой степени. Если русские надводные корабли предпримут агрессивные действия, в распоряжении Итона достаточно средств справиться с этим. Сейчас принималось решение, на каком расстоянии будет осуществляться слежение за ними.

Проблема заключалась в том, находиться ли поблизости или сохранять дистанцию. Поблизости означало расстояние в двадцать миль – дальность артиллерийской стрельбы. У «Москвы» было десять эскортных кораблей, ни один из них не выдержит двух попаданий его шестнадцатидюймовых снарядов, чтобы остаться наплаву. На расстоянии двадцати миль коммодор мог выбирать: использовать обычные полнокалиберные или подкалиберные снаряды, причём последние наводились на цель с помощью лазерного прицела, установленного на вершине главной мачты линкора. Испытания, проведённые в прошлом году, показали, что он может вести непрерывный артиллерийский огонь со скоростью три снаряда в минуту, причём лазерное наведение будет переключаться с одной цели на другую до тех пор, пока их больше не останется. Однако при этом и сам линкор и сопровождающие его корабли станут уязвимыми для торпедного и ракетного огня русских кораблей.

Отойдя подальше, Итон по-прежнему мог вести огонь подкалиберными снарядами с расстояния в пятьдесят миль, но при этом снаряды будут направляться на цель лазерным прицелом, находящимся на вертолёте линкора. При этом вертушка окажется уязвимой для обстрела ракетами «земля-воздух» и для атак советских вертолётов, вооружённых по имеющимся сведениям, ракетами «воздух-воздух». Для решения этой проблемы «Тарава» доставит сюда два ударных вертолёта типа «апач», вооружённых лазерами, ракетами типа «воздух-воздух» и собственными ракетами типа «воздух-земля» – это были противотанковые ракеты, и предполагалось, что они окажутся эффективными против небольших кораблей.

В этом случае корабли его боевой группы окажутся уязвимыми для ракетного огня, но за свой флагманский корабль Итон не боялся. Если только у русских нет ракет с ядерными боеголовками, их противокорабельные ракеты не смогут нанести серьёзного ущерба линкору – он был покрыт бронированными плитами толщиной более фута. Разумеется, русские ракеты могут вывести из строя его радиолокационное снаряжение и средства связи и, что того хуже, потопить эскортные корабли боевой группы, у которых тонкая броня. На его кораблях находились свои противокорабельные ракеты – «гарпуны»[21]и «томагавки»[22]– хотя их было не так много, как хотелось бы коммодору.