Мои дорогие девочки - Эмма Берсталл

Эльза подняла голову и махнула рукой, показывая помощнице, что та может идти.

– Зачем ты приехала? – спросила она. Ее взгляд, хотя и скрытый под складками кожи и морщин, был пронзительным и вопрошающим.

– Мне нужно кое-что выяснить, – спокойно и уверенно произнесла Виктория.

– Я уже все тебе сказала, – ответила Эльза с сильным австрийским акцентом. – Лео мертв, и я скоро присоединюсь к нему. Что еще ты желаешь знать?

Виктория вдруг сообразила, насколько высокой и нескладной она может выглядеть в глазах этой крошечной женщины на фоне изящной обстановки дома. Не дожидаясь приглашения, она с осторожностью, чтобы ничего не сломать, присела на край кресла с золотой обивкой с противоположной стороны кофейного столика.

– Что случилось с сестрой Лео? – спросила Виктория, пристально наблюдая за старухой.

Эльза молчала.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – наконец промолвила она.

Виктория сложила руки на коленях.

– Нет, понимаете. Я говорила с Мэйв Гэннон, теперь Коркоран, и она все мне рассказала. У Лео была сестра, и вы запретили ему общаться с ней. Что произошло?

Эльза приподнялась в кресле и широко открыла рот, будто собиралась закричать, но потом передумала и снова села.

– С какой стати я должна тебе рассказывать? – брызгая слюной, крикнула она. – Какое твое дело?

Странно, но Виктория была абсолютно спокойна – знала, что правда на ее стороне.

– Лео был моим спутником жизни, любимым человеком и отцом моих детей. И я не смогу двигаться дальше, пока не выясню правду.

Эльза поджала тонкие губы:

– А мне безразлично, будешь ты двигаться дальше или нет. Я даже не знаю, что это означает.

– Если вы мне не расскажете, я все равно это выясню. Стану задавать вопросы, проведу поиски. Через Интернет теперь гораздо легче найти информацию о людях. Существуют списки детей, пропавших во время войны. Почему бы вам не облегчить мне задачу? Может, избавите меня от необходимости расспрашивать ваших старых знакомых? – Она прищурилась. – Людей, которые находились рядом с вами в Австрии, когда Лео был маленький. Тех, кто знал его сестру или кто в курсе его романа с миссис Гэннон…

Лицо Эльзы ничего не выражало, но ее руки с выпирающими венами дрожали на коленях. Осознав, что старуха с трудом скрывает панику, Виктория сообразила, почему она так настаивала на кремации Лео. Тогда ей это показалось странным, но она была не в том состоянии, чтобы возражать. Теперь все стало ясно. Эльза стремилась избежать публичности, чтобы имя ее драгоценного сына осталось незапачканным. Виктория ругала себя за глупость – как она тогда этого не поняла?

– Хорошо, – кивнула Эльза. – Я расскажу.

Виктория замерла, и каждая ее клеточка, каждый нерв пришли в напряжение.

– У него была сестра, – медленно произнесла старуха. – Младшая. Ее звали Анна.

Анна? Теперь, когда у этой девочки появилось имя, она стала для Виктории реальным человеком.

– С ней что-то было не так, – продолжила Эльза. – Она болела, особенно зимой, постоянно кашляла. Всегда была такая, с самого раннего возраста. – От этих воспоминаний морщинистое лицо Эльзы исказила гримаса. – До войны я водила ее по врачам и делала все, что было в моих силах. – Она посмотрела на Викторию. – Мне говорили, будто у нее слабые легкие. Она такой родилась, и ничего невозможно было поделать. Говорили, что ей поможет другой климат, например, жаркий, как на юге Испании. Но как я могла ее туда отвезти? Кроме того, мне нужно было думать о Лео и о его занятиях музыкой. – Глаза Эльзы зажглись огнем. – Я поняла, что у него талант, когда он впервые взял в руки скрипку.

Эльза взглянула на дверь. Повернувшись, Виктория увидела там помощницу, но хозяйка снова отослала ее.

– Когда мне стало известно про «Киндертранспорт», я не сомневалась, что Лео должен ехать, – продолжила Эльза. – Нужно было отправить его в безопасное место.

– А Анна?

Эльза покачала головой:

– Она была слабой. А если бы заболела по дороге и Лео из-за нее совершил бы какую-нибудь глупость? Он захотел бы вернуться домой вместе с ней. Я не могла идти на такой риск. А потом подумала: если она все-таки доедет до Англии, кто захочет взять ее к себе? Кому нужна маленькая еврейская девочка, постоянно кашляющая? Это бы уменьшило шансы Лео попасть в хорошую семью. А у него получилось, так ведь? – Она хитро взглянула на Викторию. – Они ведь отлично заботились о нем, правда? И тоже обратили внимание на его талант.

Виктория глубоко вздохнула, но решила, что больше не станет поднимать тему предательства Лео по отношению к семье, принявшей его. Сейчас неподходящий момент. Она хотела больше узнать об Анне.

– Что с ней случилось? – тихо спросила Виктория.

Эльза пожала плечами:

– Ее увели, как и остальных, как моего мужа и всю семью. Ее и мою племянницу, которая присматривала за ней. Солдаты забрали их в Аушвиц, а там отправили в газовые камеры.

Ее голос звучал ровно. Виктория не понимала, что это значит: неужели у старухи нет сердца или под грузом пережитого она ожесточилась?

– Вы оставили ее, когда уехали к Лео в Лондон?

Эльза кивнула.

– Но почему не взяли с собой? Гэнноны помогли бы вам. Они бы сделали все, чтобы спасти вас обеих.

– Глупая девчонка, ты разве не слышала, что я сказала? Или не поняла? Анна была нездорова, ей требовалась медицинская помощь. А та семья уже оплачивала лучшую школу для Лео, давая ему возможность получить отличное образование. Анна отвлекла бы их внимание. Они стали бы вкладывать силы и деньги в ее здоровье, и от этого пострадала бы музыка Лео, его талант. Я не могла этого допустить.

Виктория молчала, обдумывая услышанное. Оно вспомнила своих детей: Ральфа и Саломею, и ни секунды не сомневалась в том, что любит их одинаково. Ничто не заставило бы ее пожертвовать интересами одного ребенка ради другого.

– Как вы могли это сделать? – прошептала она. – Вы! Мать! Как вы могли оставить малышку одну, фактически обрекая ее на смерть?

Вопрос не был риторическим. Она искренне не понимала Эльзу и хотела услышать ответ. Она говорила, не сводя с нее глаз. Старуха тонкой рукой слегка дотронулась до лба.

– Ты не понимаешь, – повторила она. – Это было страшное время, и решение далось мне нелегко.

– Но вы ведь знали, что Анна умрет?

– Конечно, я надеялась, что ей и моей племяннице повезет и они спасутся. Кому-то ведь это удалось, как ты знаешь. Но, к сожалению, они не выжили.

У Виктории горло свело спазмом, но она не собиралась тратить драгоценное время на плач. Она сжала кулаки и продолжила:

– Бедная Анна. А Лео удалось выяснить, что с ней случилось?

– Не знаю. – Эльза отвела взгляд в сторону. – Мы никогда о ней не говорили. Как только мы оставили ее, сели в такси до вокзала в Вене, я потребовала, чтобы он больше не произносил ее имени. Это был единственный выход.