Вспышка молнии - Рексанна Бекнел

Таннер задумался в поисках уклончивого ответа.

— Сначала я сделаю землянку. Вот что мне действительно надо.

Отвечая Эбби, Макнайт старался выглядеть как можно более наивным, не понимающим смысла ее вопросов. Он едва не зевал ей в лицо. Сначала на лице Эбби отразилось сомнение, потом сожаление, которое она постаралась скрыть.

Некоторое время они молчали. За соседним столиком обедала пара с двумя детьми, и смешные ужимки детей отвлекали путешественников от их собственных проблем. Таннер исподволь наблюдал за семьей. На мужчине был добротный серый костюм-тройка. От кармашка к кармашку бежала золотая цепочка от часов. Его светловолосая жена была маленькой и кругленькой. Эта пара была совсем не похожа на них с Эбби. Но, когда мужчина помог дочке разложить салфетку на коленях, а женщина нарезала мальчику мясо, Таннер с легкостью провел параллели.

Из Эбби получится прекрасная мать. Она умело и доброжелательно обращается с детьми. И она так многому может их научить! В отличие от нее, он, Таннер, не мог научить детей ничему, кроме как выслеживать людей и получать за это деньги.

Макнайт сердито отодвинул от себя тарелку, не в силах проглотить кусок. Подав знак официанту принести счет, он сказал:

— И захвати еще бутылку виски.

Много времени прошло с тех пор, когда он последний раз чувствовал потребность напиться. В дороге это было слишком опасно, а ему была нужна светлая голова. Но сегодня… Напиться сегодня — единственная возможность избежать ошибки, которая может разрушить жизнь Эбби.

Эбби закрыла дверь своей комнаты, как велел Таннер. Затем, прислонившись к ней спиной, устремила взгляд на другую дверь, которая вела в комнату Таннера. Эбби слышала, как он прошел к себе, как тяжело поставил бутылку виски на тумбочку и после этого принялся снимать ботинки.

Их разделяла тоненькая дверная перегородка. Все, что требовалось сделать, это толкнуть ее. Но Таннер приказал ей закрыть и эту дверь, как будто нуждался в дополнительных преградах между ними.

Прохаживаясь по комнате, Эбби стащила с себя сначала одну перчатку, потом другую и бросила их на туалетный столик. За перчатками последовала шляпа. Затем, остановившись перед зеркалом, женщина окинула себя критическим взглядом. Наверное, она не красавица. Во всяком случае, не каждому мужчине она понравится. Но и не уродка. А самое главное — она понравилась Таннеру с самого начала. По крайней мере, он проявлял к ней интерес. А теперь он, кажется, был настроен держаться от нее подальше. Неужели оттого, что она отдалась ему?

Эбби с горечью отвернулась от зеркала. Вряд ли причина отчуждения — в ее падении. Наверняка дело в том, что она оказалась внучкой Вилларда Хогана. В отношении Таннера к ней появилась холодность только тогда, когда он понял, что она та девушка, которую он ищет. Если верить Таннеру, то теперь она наследница большого состояния. Интересно насколько богат дедушка?

Эбби расстегнула пуговки на лифе и осторожно сняла вуаль. Наступила очередь юбки и пояса. Неожиданно ей в голову пришла дерзкая мысль. Недолго думая, женщина вынула шпильки, которые удерживали волосы в прическе, и подошла к зеркалу, чтобы нарумянить щеки. Однако к косметическим уловкам ей не пришлось прибегать. Одной мысли о том, что она задумала, было достаточно, чтобы щеки ее заалели, а зрачки расширились. Трепещите, Таннер Макнайт! Подбадривая сама себя, Эбби повернула ручку двери, разделяющей их комнаты, и смело шагнула на вражескую территорию.

Таннер сидел на кровати, обхватив голову обеими руками, на полу, между его босыми ступнями, стояла бутылка виски. Увидев Эбби, он, казалось, одеревенел.

— Я же велел вам закрыть эту проклятую дверь! — прорычал он и, сделав изрядный глоток виски, спросил: — Что вам надо?

Эбби не выдержала: колени под ней подкашивались, ладони стали влажными.

— Я… мой корсет… Я не могу сама расшнуровать его.

Таннер уставился на нее таким взглядом, как будто она сообщила ему, что в отеле начался пожар. Нет, если бы она сказала про огонь, он бы отнесся к этому спокойнее. Он просто не верил собственным ушам.

— Сукин сын!

Эбби не отступала.

— Шнуровка на спине, а хозяйка магазина…

— …не должна была продавать такую идиотскую вещь, платье, которое нельзя снять без посторонней помощи. О черт! — пришел в ярость Таннер.

— Она полагала, что найдется кто-нибудь, кто сможет мне помочь, — прошипела Эбби. — Она думала, что вы мой муж.

— Почему же вы не поправили ее?

— А вы?

Молодые люди едва не кричали друг на друга. Таннер в позе бойца сжимал и разжимал кулаки. Эбби, подбоченившись, вызывающе задрала подбородок. Волосы ее слегка растрепались. Таннер долго собирался с мыслями, прежде чем вымолвить слово:

— Повернитесь.

— Сначала надо снять накидку.

Как только женщина сняла с плеч тонкую накидку, с затылка на спину водопадом заструились, переливаясь, шелковистые волосы. Зрачки Таннера потемнели, стали почти черными, и Эбби вдруг почувствовала странное смущение.

— Там должны быть два ряда шнуровок, — прошептала она и отвернулась, как бы испугавшись его голодного взгляда. В душе Таннера боролись два желания: желание обладания женщиной и желание, чтобы она ушла.

Какое мучение знать, что он вот-вот коснется ее, и не знать, будет ли его прикосновение холодным и безразличным или чувственным и страстным.

Эбби почувствовала, что Таннер подошел к ней вплотную, ощутила тепло, исходящее от него, почувствовала его легкое дыхание.

— Эбби… ну зачем вы это делаете? Зачем?

Она не ответила. Что она могла сказать? Говоря по правде, он и не ждал от нее ответа.

— Вы делаете наши отношения сложнее, чем им следует быть, — пробормотал молодой человек.

Эбби прикрыла глаза. Ее затопила радость оттого, что он желает ее. Но она хотела, чтобы Таннер любил ее. И пока он не полюбит ее, она будет страдать от неразделенного чувства.

Таннер обнял ее за плечи.

— Девочка, пока не поздно, иди к себе.

В ответ Эбби слегка покачала головой.

— Помоги мне снять корсет, — едва слышно вымолвила она.

Пальцы Макнайта надолго замерли на ее плечах, затем со вздохом Таннер разделил волосы, бегущие по ее спине, на две пряди и нащупал шнуровку.

Эбби опустила голову на грудь, чтобы ему было удобнее. Сначала Таннер развязал бантики, потом принялся за саму шнуровку. Дыхание ее было частым, а удары сердца барабанной дробью отдавались в ушах.

Удерживая корсет пальцами, чтобы он не упал на пол, Эбби стояла и ждала, чтобы Таннер сделал следующий шаг. Наконец он провел ладонью вдоль ее позвоночника, осторожно повторяя изящные изгибы женского тела, и рука его замерла ниже ее талии. Эбби перестала дышать, а сердце ее, казалось, перестало биться.