Пуд соли, или 12 Шагов в «Северном сиянии» - Рафаэль Азизов

А в бане снова чифирь лился рекой, но уже с подачи волонтёров, ведомых невидимой щедрой рукой консультанта Большого. Дело в том, что духовный пастырь обитателей Первого дома был шибко заинтересован в успешном вечернем выступлении подопечной самодеятельной труппы, ведь видеозаписи праздничного концерта немедленно отправлялись на суд самого Вождя. Поэтому Гладковыбритый Консул и мотивировал или подкупал своих артистов поневоле, отнюдь не как добрый самаритянин на духовном росте, а как обычный наркоделец с одной лишь целью – сделать от себя всё необходимое для «зачётной постановы» дабы избежать критическую беседу со своим грозным руководителем, которая никогда не проводилась в конструктивной форме.

Вечером в назначенный час на Первый подтянулись Второй и Пятый дома со своими представлениями, угощениями и карнавальными нарядами. В воздухе витало и оживление, и напряжение, и прочее коллективное возбуждение, принимающее порой форму ненужной суеты. Из зала были вынесены лишние столы, у дальней стены разместили концертную колонку, принесённую со Второго дома, и расставили поперёк комнаты скамейки для зрителей. Скамейки образовывали партер импровизированного театра, шконари соответствовали его ложам и балконам, пространство для сцены было перед чилинарием, а в самом чилинарии соответственно находилось закулисье откуда и должны были по замыслу устроителей сказочным образом появляться слуги Мельпомены.

Публики собралось достаточно много, ведь в Центр нагрянуло приличное количество гостей – выпускников заведения прошлых лет, избегающих таким образом городской Новогодний угар. Зрители расположилась на шконорях, скамейках и даже стояли в коридоре. Многие гости и «впереди гребущие» приготовились снимать представление на телефоны, что несколько напрягало перспективой будучи в сценическом образе оказаться в кадре чужой видеокамеры. Первый дом выступал последним по очереди, поэтому Доктор комфортно расположился на своём шконаре на втором ярусе откуда был прекрасный обзор всего происходящего в общем зале. Рядом «пригнездился» Боцман и немолодые товарищи с интересом наблюдали за выступлением творческих коллективов двух других домов. Непосредственно перед выходом на сцену команды Первого был организован большой перерыв с перекуром и глотком термоядерного чая на кухне от Консультанта для вдохновения артистов.

Затем все дружно (сперва девочки) втиснулись в чилинарий, где переоблачились в сценические костюмы и мандражируя хором ожидали своего звёздного часа. Казах в ярко-красном колпаке Санта Клауса занял место у концертной колонки приготовившись включать с телефона нужные треки, суфлировать и дирижировать ансамблем. Первыми за штору или кулису чилинария выпорхнули Аслан и Фага в старушечьих образах с сарафанами, косынками, бутафорскими титьками и задницами. Зрительская толпа одобрительно загудела. Пацаны отчитали приветственные четверостишья и пригласили псевдо-«Рефлекс», состоящий из Малины и Булки в недопустимых для реабилитации откровенных платьях и с ярким вызывающем макияжем. Девчонки, особенно Булка сперва немного обламывались выступать на публику, но под одобрительное улюлюканье зрителей быстро пришли в себя и зажгли аудиторию как надо. Две старушки-веселушки, взобравшиеся на стулья по краям от выхода из чилинария лихо отплясав на подтанцовке у девочек, не дав народу как следует опомниться от мощного выброса гормонов следующим четверостишьем объявили выход «Шоколадного зайца».

Когда из-за шторки выскочил зайчишка-Пиночет с бумажными ушками а-ля Плейбой на голове с голым торсом и в чёрных шортиках с мягким белым хвостиком сзади, дом буквально содрогнулся от взрыва хохота. Причиной столь безудержного веселья стали диссонирующие на фоне образа доброго зайчика из детства татуированные тюремные сюжеты с куполами на мощных ляжках зайчищи и две здоровенных пятерни с толстыми пальцами-сардельками по заячьи сложенными у груди. Пина мужественно отскакав под песенку про «зайца из чермета коричневого цвета» вкратце отражавшую последние годы его жизни перед попаданием в «Северное сияние» привёл собравшихся в состояние настоящего неистового восторга, которое уже не покидало реабилитян и гостей праздника до конца выступления Перводомников.

На ура был встречен Гемба в образе мистера Кредо с тряпкой по-арабски на голове. В переделанной с участием Доктора песенке говорилось об алчности устроителей данного заведения. Кот, выбривший на башке волосы крестом для пародии на Жанну Агузарову в коротком платьице с волосатыми ногами, сорвал свою кучу аплодисментов несмотря на надорванный ещё в процессе репетиций голос. Боцман не взирая на возраст и пластину в позвоночнике под дружный аккомпанемент зрительских ладоней поверх фонограммы лихо отплясал «Морячку с моряком» Газманова в тельняшке и с якорем на ремне в полпуза размером, нарисованном заранее Асланом. Умка вызвала новый групповой прилив гормонов зажигательно покрутив своими женскими прелестями вокруг «мужчины с бородой» Кваги, бороду которому «смастырили» из какого-то чёрного мехового воротника.

Даже менее яркие и запоминающиеся выступления Китайца, Мороза и Француза были вполне успешными за счёт подготовки зрителей, подтанцовки девчонок и угарных хохм от разошедшихся старушек. В конце концов подошла и минута славы главного героя. В образе Стаса Михайлова с только что выбритой в бане бородой-эспаньолкой и ажурным крестом на волосатой груди также нарисованным на картоне талантливым Асланчиком в сопровождении Булки и Малины по флангам он в песне трогательно попрощался с символичной бутылкой. По замыслу Доктора в руках у него должна была быть настоящая водочная бутылка, но Консул в последний момент «переобулся»263 и пришлось петь песню пластиковой «двухлитровке» из-под пепси-колы. От волнения, чая, кофе и избытка чувств незамысловатый текст песни постоянно ускользал из головы Дока и поэтому ушлый и наглый старый нарк обмотал листком с написанными на нём словами бутылку и без палева читал его прямо во время выступления.

Завершал шоу Японец с ремиксом «Зеленоглазого такси» Михаила Боярского. В картонной широкополой шляпе и с нарисованными прямо на коже чёрной краской усами он затянул куплет этой песенки со словами, переделанными Доктором про старую ржавую «Газель», на которой доставляли продукты, вещи, посылки и прочие необходимые товары в эту глухую деревню. По решению творческого коллектива припев вышли петь хором все участники Новогоднего концерта. Песенка получилась настолько проникновенная, а атмосфера в зале настолько располагающей, что её подхватили благодарные зрители – и это был несомненный успех! Выступление Первого дома было безоговорочно всеми признано лучшим по деревне.

После того как гости разошлись, Первый дом приступил к праздничному ужину, на который подали салаты, толчёную картошку и по большому жаренному куриному окорочку каждому. Пожелав друг другу всего наилучшего в наступающем году и запив эти добрые слова безалкогольной шипучкой плотно поужинав коллектив перешёл к танцам. Так или иначе танцевали все кроме Доктора и Деда. К танцам были поданы фрукты и газировка. Самым незатейливым танцем в стиле обычной ходьбы отличился Француз – он просто дошагал за ночь примерно до Парижа.