Воспитание чувств - Джорджетт Хейер

– Словом, дорогой мой, я видела твою жену там, где ей находиться не было никакого резона, и как она попала туда – ума не приложу, потому что все мои старания, узнать, кто же сделал так, что она познакомилась с Шарлоттой Джиллингем, не увенчались успехом.

– Что?! – не веря своим ушам вскричал его светлость.

– Да, дорогой мой, именно там я ее и видела, причем выглядела она очень растерянной! Твоя жена была похожа на бедняжку, которая не знает ни одной живой души и жалеет о том, что пришла туда, если я хоть немного разбираюсь в людях! Короче говоря, Шерри, игра шла по-крупному и твоя супруга здорово проигралась. Быть может, я не стала бы ничего говорить, если бы не узнала, что она отправилась туда снова, уже на следующий вечер, а тебе не хуже меня известно: ежели она попадет в лапы к этой банде, то они погубят ее окончательно и бесповоротно.

– Боже мой! – пробормотал Шерри. – О господи, что она сделает в следующий раз?

Нэнси, ласково похлопав его светлость по руке, сказала:

– Ну же, не стоит огорчаться раньше времени! Ничего особенно плохого пока не случилось. И не вздумай злиться и кричать на бедное дитя, потому что она выглядела перепуганной до смерти, когда я заметила ее. Не сомневаюсь – она хорошенько усвоила урок и без того, чтобы ты окончательно поверг бедняжку в ужас.

– Нет, – сказал он, – конечно, я не стану этого делать. Шарлотта Джиллингем! Но кто, во имя всего святого… – Оборвав себя на полуслове, виконт вскочил на ноги. – Клянусь богом, если бы я только мог предположить… Нэнси, мне пора! Ты чертовски хороший друг, девочка моя, и я чрезвычайно благодарен тебе!

– Что ж, тогда поцелуй меня еще раз! – со смехом сказала она.

Вернувшись домой, его светлость обнаружил, что супруга отправилась кататься в Парк. О благоприобретенном чувстве ответственности виконта можно судить хотя бы по тому, что, метнув взгляд на часы на каминной полке, он велел доставить записку на Страттон-Стрит, в которой коротко извинился перед мистером Рингвудом за то, что не сможет сопровождать его в Ричмонд.

Геро, воротившись наконец домой, легко взбежала по лестнице, и Шерри услышал, как она расхаживает по комнате позади гостиной. Судя по всему, она отнюдь не пребывала в подавленном расположении духа. Войдя в гостиную, девушка вздрогнула от несомненной радости при виде мужа.

– Шерри! – воскликнула она. – А я не знала, что ты дома! Значит, ты все-таки не уехал с Джилом?

– Нет, я поужинаю дома. Иди сюда, Котенок: я хочу поговорить с тобой.

Она, зардевшись от удовольствия, ответила:

– Правда, Шерри? Это очень мило с твоей стороны!

– Вряд ли ты останешься при своем мнении, когда выслушаешь меня! – пробормотал его светлость.

Геро подошла к камину.

– Что ты сказал, Шерри? – спросила она.

– Ничего. Присаживайся! Ох, черт бы побрал эту птицу! – Быстрым шагом подойдя к канарейке, он накрыл клетку покрывалом и повернулся к Геро. – А теперь, чертенок, выкладывай! Сколько ты проиграла в доме Шарлотты Джиллингем, пока меня не было?

Краска сбежала с ее лица, а в глазах угасло доверчивое ожидание.

– Ох, Шерри, кто рассказал тебе об этом? – испуганным голоском пролепетала она.

– Не имеет значения! Так сколько, Котенок?

Она, содрогнувшись, произнесла:

– Ой, не спрашивай! Это было так ужасно!

– Не спрашивать, значит! – воскликнул он. – Но как, черт возьми, я могу погасить твои долги, если не знаю, каковы они? Не говори глупостей!

– Ох, Шерри, Шерри, мне очень стыдно! Я вовсе не собиралась быть такой плохой женой! А тебе ничего не нужно уплачивать, поскольку я все заплачу сама и сделаю это непременно, Шерри, ведь ты выделил мне большое содержание на булавки, но теперь я не буду покупать себе новые платья и вообще ничего! Обещаю!

– Все это вздор, чертенок. Кроме того, карточные долги полагается оплачивать немедленно, чтоб ты знала. Нельзя заставлять людей ждать, пока ты заплатишь им то, что должна. Это чертовски дурной тон, девочка моя!

– Да-да, я знаю и уже выкупила все свои расписки, хотя поначалу не представляла себе, как это можно сделать, и решила, что скорее умру, чем…

– Одну минуточку! – перебил ее Шерри, схватив за руки, которые она, похоже, не знала, куда девать. – Откуда ты взяла деньги, чтобы выкупить свои расписки? Я готов поклясться: от ежеквартального содержания у тебя оставались сущие гроши! Котенок, ты ведь не продала изумруды?

– О нет, Шерри! Разумеется, я не сделала ничего подобного! Как я могла продать их, если они не мои? Как ты мог подумать, что я решусь на такой поступок?

– Тогда каким же образом, дьявол меня забери, ты сумела раздобыть деньги?

– Я их одолжила! – торжествующе заявила Геро.

– Одолжила? Господи Иисусе, Котенок, я бы предпочел, чтобы ты продала изумруды! Кто… Только не говори мне, Котенок, что ты обратилась к бедному старине Джилу с просьбой ссудить тебя деньгами!

– Нет-нет! Я знала, что это недопустимо! Поэтому отправилась к тем людям, о которых ты мне говорил, и они оказались очень любезны, и…

– Каким людям? – бледнея, вновь прервал ее виконт.

– Я не помню, как их зовут, но ты их знаешь, Шерри! Ты называл их лихоимцами, и они живут…

– Говард и Гиббз! – ошеломленно пробормотал он.

– Да, их зовут именно так, – кивнула она. – Как только я сообщила им, что я – твоя жена, один из них преисполнился уважительности и сказал, что готов с превеликим удовольствием одолжить мне денег и мне можно не беспокоиться насчет того, что он потребует скорейшего их возврата.

– Еще бы! – произнес Шерри и отпустил ее руки. – Говард и Гиббз! Котенок, как ты могла?

– Ты сердишься! – пролепетала она. – Я поступила дурно? Но ведь я не знала. Ты сам говорил, что вел с ними дела, и я подумала…

Его светлость застонал.

– Дьявол! Я говорил! – произнес он. – Ради всего святого, девочка, я когда-нибудь говорил, что ты можешь иметь с ними дело?

– Нет, Шерри, – жалким голоском ответила Геро. – Но ты не говорил и обратного. Что же мне оставалось, когда я задолжала такую сумму?

Он резко бросил:

– Черт возьми, почему ты не рассказала об этом мне? Проклятье, я мог бы надрать тебе уши, и не исключено, что так и сделаю, но не нужно было бояться меня!

Она вдруг вскочила на ноги, и щеки ее зарумянились.

– Бояться тебя, Шерри! О нет, никогда! Но мне было ужасно стыдно! Ты не понимаешь! Тебя преследовали неудачи, а потом эти ужасные лошади так гадко повели себя в Ньюмаркете – я готова была сделать что угодно, только бы не просить тебя уплатить мои карточные долги!

Он уставился на нее с таким видом, словно не верил своим ушам.