Взвод специальной разведки - Александр Тамоников

— Ты?!! Живой?!! Ах, скотина!.. Против своих?..

Гудилов, а это он лежал перед Калининым, ощерился:

— Да, я! Удивлен? Думал, Волочков твой банды водит? Ха-ха-ха, ловко вас моджахеды провели. — У бывшего офицера началась истерика. — Что смотришь? Это все из-за тебя, сука, из-за твоего отпуска! Ты там дома с женой нежился, а меня вместо тебя в горы! Это ты должен был оказаться на моем месте. У-у, суки! Всю жизнь загубили. — И тут же Гудилов сменил тон: — Но я, Сань, не по своей воле! Нет! Я не сдался! Меня взяли. Мы к сараю вышли, а тут козлы эти словно из-под земли. Только Гобура дернулся, его и завалили первым. А потом… потом! Духи из стволов отделения сначала расстреляли своих, ну, пленных или рабов, не знаю, а затем из своего оружия расстреляли и всех наших. Перед этим однорукий Амин приказал мне переодеться в форму Волочкова, ну, а того одели в мою. И жетон в карман положили.

Калинин спросил:

— Кто сжег ребят в сарае?

— Я! Мне приказали! Но там уже живых не было. Я жег трупы!

К командиру взвода подвели душмана.

— Вот еще одного взяли. Среди камней укрылся.

Перед Калининым стоял молодой бородатый афганец. На левой руке играл огнем дорогой перстень. Видимо, не простой был дух.

— Имя?

Бандит закивал головой, вереща что-то на своем языке.

Калинин подозвал Балаева. Уроженец Туркмении много лет прожил в Таджикистане и языком фарси владел неплохо.

— Ашир! Спроси у этой вонючки, кто он?

Балаев повторил ответ:

— Ахмад. Ахмадулла.

Александр кивнул на лежащего Гудилова:

— Это правда, что русский офицер, бывший офицер, расстрелял сарай из гранатомета, когда в нем уже не было живых солдат?

— Да, правда!

И ощерился, показав два золотых зуба:

— Их до этого, как баранов, строем положили.

Калинин взорвался:

— Ты чего скалишься, ублюдок? Безоружных людей расстрелял и радуешься.

Прямой удар сбил боевика на землю. Тот вместе с кровью выплюнул и свои зубы.

Александр навел на душмана ствол автомата:

— Сейчас и ты, козел, отправишься на небеса к своему Аллаху!

Гудилов вдруг закричал:

— Не стреляй, Саня, не надо! Это брат самого Амирхана. Младший брат!

Старший лейтенант опустил ствол:

— Вот как? Тем лучше!

И, обернувшись к Гудилову, прошипел:

— А для тебя, урод, подстилка, я не Саня, понял? Нет у тебя больше ни друзей, ни земляков! И если бы не приказ да необходимость восстановить честное имя сержанта Волочкова, ты бы, сука, у меня сейчас весь магазин проглотил! Это ваша свора обстреляла базу из СЗО?

— Да!

— И ты был наводчиком?

— Меня заставили!

— Стреляли с машин?

— С «УАЗов»! Три машины, три установки.

— Где оставили технику и вооружение?

— «УАЗы» с лафетами бросили в лесу, грузовики в Жанаве! Я могу показать место!

— Покажешь! Куда ты теперь денешься?

Калинин приказал связать вместе Гудилова и Ахмада. После чего прошел к связисту:

— Вызывай Весну!

Комбат ответил почти тут же:

— Олень? Ну, что у тебя?

— Все как и планировалось. Банда вернулась той же тропой. Я встретил ее. В результате духи в подавляющем большинстве уничтожены.

— А Волочкова среди них не было?

Голос командира батальона был сильно напряжен.

Александр спокойно ответил:

— Нет! Волочкова в банде не было. Вместо него на духов работал старший лейтенант Гудилов.

Комбат чуть не поперхнулся:

— Ч-что?!!

— Гудилов, говорю, был проводником стаи Амирхана.

— Да ты что? И ты взял его?

— Конечно! Вон он, лежит в обнимку с младшим братом Амира.

— С кем лежит?

Комбат явно еще не пришел в себя.

Калинин повторил:

— С младшим братом Амирхана!

— Ты не шутишь?

— Какие могут быть шутки, командир?

— Вот это да! Это успех! Ты вот что… организуй там оборону, я немедленно вылетаю к тебе. Обеспечь посадку вертолетов.

— Вертолетов?

Но ответ Глобчака Александр уже не услышал, майор отключился.

Калинин отдал команду взводу занять позиции, оставив у пленных охрану из двух человек.

Через полчаса над ущельем прошло звено вертолетов огневой поддержки «Ми-24», а два «Ми-8» произвели посадку. Из одной машины в ущелье высыпал взвод Листошина, из другой на камни спрыгнули командир батальона майор Глобчак, командир роты спецназа капитан Новиков, особист майор Гуреев и с ними четверо бойцов службы контрразведки.

Офицеров встретил Калинин.

Первым заговорил Гуреев:

— Ну, где твои трофеи, Александр Иванович?

Александр указал в сторону склона:

— Да вон они, лежат, отдыхают.

Особист с комбатом быстро пошли к задержанным. За ними следовали ротный с Калининым и Листошиным, а также бойцы спецконвоя.

Подошли к пленным.

Они лежали, связанные спиной к спине.

Глобчак приказал бойцу охраны:

— Развяжи их!

Солдат, недолго думая, перерезал веревки.

Гудилов начал растирать онемевшие руки.

Но привести себя в порядок комбат ему не дал. Майор рывком поднял предателя на ноги и головой ударил тому в физиономию. Гудилов вскрикнул. Второй удар полностью расквасил лицо, разбив и нос, и рот бывшего командира взвода. А майор, оттолкнув жертву на камень, врезал ему ногой в пах. Командир батальона явно не контролировал себя:

— Забью, тварь! За пацанов, подставленных тобой, и за всю мерзопакостность твою, ублюдок. Пидор гнойный, удавлю собственными руками!

Крики сопровождались ударами.

Офицерам с трудом удалось оттащить Глобчака от Гудилова. Последний, потеряв сознание, лежал в пыли.

Гуреев пощечиной привел комбата в чувство:

— Охренел, Сергей? Он же важный свидетель.

— Тварь он последняя!

— Согласен, но и свидетель! Вот будет дел, если ты замочил его.

— Туда и дорога.

Постепенно майор Глобчак взял себя в руки.