Младший сын мэра - Ольга Рузанова

Какое-то время, избегая смотреть друг другу в глаза, просто молчим. А потом он вынимает из кармана флешку и протягивает ее мне.

— Ладно. Передай Насте, я туда все графики скинул… ей для диплома пригодится.

Забираю и сжимаю ее в ладони.

— И это… Грех, не знаю, говорила она тебе или нет, у нас с ней ничего не было… никогда…

— Знаю.

— Привет ей передай.

— Непременно, — буркаю ему в спину.

Дожидаюсь, когда он сядет в машину и уедет, только после этого захожу в подъезд. На одном дыхании влетаю на третий этаж и утопляю палец в кнопке звонка. Дверь тут открывается.

Улыбаясь, Настя, смотрит по сторонам и пытается заглянуть за мою спину, будто, я там Рокотова прячу.

— А где Артур?

— Какой Артур? — изображаю удивление.

— Он звонил, сказал, что подъехал.

— Так он… это… вспомнил про срочное дело и уехал.

— Да?.. — скептично смотрит на меня исподлобья.

— Просил тебе это передать.

Настя забирает флешку и отходит в сторону. Я же, переступив порог, подхватываю летящего на меня Ромку.

— Папа-а-а-а!

— Хе — хе… дай мне раздеться, бандит, — смеюсь, стараясь не прижимать его к холодной куртке.

Раздеваюсь, иду в ванную мыть руки, а потом мы вместе с Ромашом идем на кухню, где Настя уже накрывает стол.

— Ты смотрела ссылки, которые я тебе прислал?

— Ссылки? Ага, смотрела.

— И?.. Понравилось что-нибудь?

— Да, мне понравилась та, что со вставками под дерево…

— Заказываем?

— А сколько она стоит?

Засранка. Кобенится уже второй месяц. На несколько ночей у меня получилось затащить их к себе, но по факту — мы живем втроем в Настиной тесной однушке.

Решив зайти с другой стороны, я начал обустраивать Ромке детскую. Неделю мы выбирали цвет стен, но только на стадии выбора занавесок Настя стала входить во вкус — увидел вкладку в ноутбуке «Дизайн комнаты для мальчика».

Сейчас стены покрашены, потолок и пол готовы. Остались завезти мебель и, собственно, самого мальчика.

— Какая разница, Насть?.. Мы ведь не на цену ориентируемся.

Глубоко вздохнув, она вдруг оборачивается и одобрительно улыбается.

— Это «да»? Заказываем?..

— Да.

— О’кей, — пока она не передумала, захожу на мебельный сайт с телефона и оформляю заявку.

— В нашей спальне ремонт будем делать? — спрашиваю как бы между прочим, для того, чтобы прощупать реакцию.

— Зачем, Кир? Там же все новое!

— Да так… просто спросил…

Поставив перед нами с Ромашом по тарелке, Настя снова отворачивается спиной. Наполняет стакан сына компотом и вдруг негромко произносит:

— Если можно, поменяй матрас. Он неудобный.

Пряча улыбку, потираю пальцами подбородок.

— Я поменял еще месяц назад, Насть. Если неудобный, давай купим другой.

— Поменял? — переспрашивает удивленно, — я не заметила. Пусть тогда остается…

— Тебе же неудобно…

— Не беси меня, Греховцев, — цедит сквозь зубы, не забывая при этом улыбаться, — пусть останется этот. Я уже начала к нему привыкать.

Балдею, когда она такая. Схожу с ума. С каждым днем она врастает в меня все глубже и глубже. Под кожу пролезла, ни одной поры без внимания не оставила, сердце чарами оплела. Насмерть…

Еле дожидаюсь, когда, прослушав три сказки, Ромка, наконец, засыпает, и Настя выходит из комнаты. Подходит ко мне сзади и прижимается грудью к спине. Я, желая продлить этот момент, не шевелюсь и не дышу даже тогда, когда ее ладошки, пройдясь по моей груди, опускаются ниже.

— Ооо, — вздыхает изумленно, обнаружив у меня в штанах каменное свидетельство моих к ней светлых чувств.

Меня долбит со всего маху. От ее касаний швыряет из проруби в топку печи и обратно. А ей хоть бы что. Хихикая, продолжает баловаться пальчиками.

— Настя?..

— Ммм…

— Не могу больше, — предупреждаю, вдавливаю ее ладонь в свой пах.

Вместо ответа она ловко расправляется с пряжкой ремня и расстегивает ширинку. Оттягивает пальцем резинку трусов и ныряет туда рукой.

О, да-а-а-а… Бл*дь… звезды в глазах мерцают!

Я даю ей играться ровно полминуты, до того момента, пока бедра сами не начинают толкаться ей в руку. После чего разворачиваюсь и, поддев под попку, усаживаю на край стола кухонного гарнитура. Эта высота нам подходит идеально. Проверено опытным путем не один раз.

Развожу в стороны полы короткого халатика и раздвигаю ноги. Настя инстинктивно прогибается. Хватает меня за рубашку и тянет на себя.

Склоняюсь, ловлю ее губы, всасываю в себя дерзкий язычок. Целуемся так, словно не делали этого лет десять. Одновременно я отодвигаю в сторону полоску белья и делаю, как она любит. Ласкаю ее головкой члена. Настя пищит, обвивая меня ногами, тянет на себя.

Держа ее поясницу, проталкиваюсь внутрь. Тесно, жарко… ох*енно…

— Настя… бл*дь… хорошо как…

— Да-а-а…

— Замуж выходи за меня…

— Что?..

Чччерт! Не так ведь хотел! Красиво, в ресторане с цветами и кольцом. Но с ней невозможно в себе держать… само наружу все лезет.

— Люблю тебя! Замуж выходи! Выйдешь?..

Смотрит на меня большими глазами, но в какой-то момент голова ее закидывается, я притягиваю ее к себе и залпом выпиваю мой любимый момент. Настин оргазм. Кончаю в нее через несколько секунд, а потом бережно ставлю на ноги.

— Ну, так как?

— Уболтал, Греховцев. Засылай сватов.

3 года спустя.

Кирилл.

— Просто ты меня не любишь и все, Кир! — проговаривает Настя с надрывом, — вот и вся причина!

Стянув толстовку, пихаю ее на полку встроенного в прихожей шкафа. Заруливаю в ванную, чтобы вымыть руки, а потом иду на кухню, где Настя, очевидно, уже заполняет заявление на развод на Госуслугах.

Подбираюсь сзади и сгребаю ее в объятия.

— Греховцев! Ты все свои косяки замаливаешь одним и тем же способом! — восклицает она, активно работая локтями.

Ломая ее сопротивление, быстро добираюсь губами до шеи. Что-то возмущенно вякнув, Настя затихает.

— Ну, не было обезжиренного молока… прости…

— Надо было купить в другом магазине, — всхлипывает жалобно.