Человек в витрине - Хьелль Ола Даль

— Вы запускали щупальца куда-нибудь еще?

Хиркенер кивнул.

— И какую же репутацию вы рассчитываете приобрести у братьев Фольке-Есперсен?

Супруги переглянулись.

— Давай ты, — велела жена.

Хиркенер всплеснул руками.

— Они продают хорошие вещи, — сказал он.

— У них хороший вкус, — уточнила Иселин. — Хороший вкус!

Фрёлик поднес к губам чашку, но она оказалась пустой. Он поставил чашку на стол.

— Не понимаю, зачем вам так рисковать? — спросил он.

Озадаченные супруги молча уставились на него.

— Чем вы занимались раньше? — спросил Фрёлик.

— Я была учительницей, — сказала Иселин. — Преподавала язык и историю искусства. — Она с улыбкой посмотрела на мужа: — Теперь ты!

— Угадайте, — ухмыльнулся Хиркенер.

Фрёлик пожал плечами. Хиркенер поспешил ответить сам:

— Машинами.

— Ну да, он был автодилером, — с легкой издевкой пояснила Иселин. — Херманн твердо убежден, что способен продать что угодно, не важно что. Главное — уметь продавать. Просто ему расхотелось быть вульгарным автодилером…

— Зато ты у нас прекрасно разбираешься в антиквариате, — парировал Хиркенер. — Историк искусства!

— Какими машинами вы торговали? — спросил Фрёлик.

— Дорогими. «Мерседесами», БМВ… Самыми большими и самыми дорогими.

— Ладно. — Фрёлика все больше раздражало, что супруги, не стесняясь его, поливают друг друга грязью. — Я никак не могу взять в толк: зачем вообще было устраивать встречу у Арвида? Зачем это было нужно?

Супруги переглянулись.

— Сами догадайтесь, — предложил Хиркенер.

— Мы должны были закрепить договоренность, — сказала Иселин. — Решили увидеться лично со всеми братьями, чтобы они выслушали наши предложения и доводы.

— Значит, на той встрече речь о цене, в общем, не шла?

— Нет, — ответил Хиркенер. — О цене мы к тому времени уже договорились.

— И Рейдару, значит, уже было известно о планах продажи и о том, сколько вы предложили за их магазин…

Супруги дружно кивнули.

— Ни сама встреча, ни ее цель не должны были стать ни для кого сюрпризом, — сказал Хиркенер. — Кстати, я не могу припомнить, чтобы кто-то из них возражал по какому-либо пункту.

— Вы не выдвигали новых условий, ничего такого, что могло бы заставить Рейдара Фольке-Есперсена изменить свое решение?

— Ничего, — ответил Хиркенер.

— Может быть, два брата что-то от вас скрыли?

Муж и жена снова переглянулись. Иселин медленно опустила плечи. За нее ответил Хиркенер:

— Теоретически возможно все. Но об этом вам лучше спросить их самих. Мне… — Он покосился на жену; та кивнула в знак согласия. — Нам не показалось, что он был удивлен или не знал, зачем пришел.

— Если уж он так хотел сорвать сделку, он, должно быть, пришел к этой мысли еще до того, как появился у брата, — добавила Иселин.

— Вы связывались с кем-либо из братьев после встречи?

— С Арвидом, — ответила Иселин, по-прежнему вертевшая тюбик с бальзамом.

— Когда?

— Мы позвонили Арвиду в тот же день, да, милый? А он сказал, что лучше подождать денек-другой, а потом все встанет на свои места.

— Он не говорил вам о том, что Рейдар против сделки?

— Нет.

— Вы не помните, что именно он вам сказал — слово в слово?

Иселин кашлянула:

— Вот что он сказал дословно: «Я думаю, надо подождать несколько дней, а потом все встанет на свои места».

— А вы что?

Она пожала плечами:

— Я немного… как бы получше выразиться? Ну да, немного испугалась. Поэтому спросила, в чем дело. Арвид сказал, что на горизонте появилась тучка, но она уйдет еще до конца дня.

Фрёлик бросил на нее внимательный взгляд:

— Тучка, которая уйдет еще до конца дня?

— Так он сказал.

— Когда это было?

— В тот же день, когда мы встречались. Часа в четыре…

— А потом? Вы больше не разговаривали?

— Арвид сам позвонил на следующий день. Тогда мы еще ничего не знали об убийстве. Он позвонил утром и сказал, что его брат Рейдар умер. Поэтому им придется вначале покончить с юридическими формальностями, а уж потом возобновлять сделку. Он спросил, хватит ли у нас терпения подождать.

Теперь оба смотрели на Фрёлика.

— Ну и что же?

— Что? — не понял Хиркенер.

— Хватит у вас терпения подождать?

Супруги переглянулись и заулыбались.

— Да ведь именно этим мы сейчас и занимаемся, — ответила Иселин. — Ждем.

— И долго вы готовы ждать?

Супруги долго переглядывались; потом Иселин со смиренным видом повернулась к Фрёлику и сказала:

— Это мы и обсуждаем последние дни… Особенно долго мы ждать не станем.

Эммануэль Фольке-Есперсен напряженно думал.

Гунарстранна сидел на диване и терпеливо смотрел в окно. Любуясь видом, открывавшимся с террасы дома Есперсена, он думал о Туве. Перила и крыши соседних строений покрывал иней, похожий на толстый слой сахарной глазури. Лучи зимнего солнца высвечивали жирные пятна и отпечатки пальцев на стекле. Эммануэль все вертел в руках старую фотографию и тер глаза. Он попробовал закинуть ногу на ногу, но вскоре отказался от такой рискованной затеи.

Гунарстранна позволил себе ненадолго забыться. Несколько часов назад он впервые за много лет проснулся в одной постели с женщиной. Он откинулся на спинку стула и смотрел, как солнечные лучи дотягиваются до противоположного угла комнаты. У Эммануэля горел камин; воздух над камином словно дрожал и переливался.

Гунарстранна нисколько не сомневался: Эммануэль знал женщину с фотографии. Правда, ему явно не хотелось в том признаваться. Сначала Есперсен глубоко вздохнул и даже печально улыбнулся, но улыбка скоро увяла. Поджав губы, он довольно долго смотрел инспектору в глаза. Потом упрямо выпятил нижнюю губу и объявил: он понятия не имеет, кто такая женщина с родинкой на щеке.

— Я говорил с Арвидом, — продолжал Есперсен. — По его словам, вас очень интересует, почему Рейдар стал торговать предметами старины…

Стол, как и в прошлый раз, был завален еженедельными газетами и журналами. Посередине высилась стопка из трех книг. Гунарстранна разглядел «Большой словарь кроссвордиста» и однотомную «Норвежскую энциклопедию». Третья книга была такой старой и затертой, что прочесть название на корешке оказалось невозможно. На диванной подушке между ними расположился черно-белый хозяйский кот.