Последний герой - Виталий Гладкий

Он немного подождал, прислушиваясь и всматриваясь в то место, где упал бомж. Самусь был скрыт от Люсика невысоким кустарником, но там как будто не шевелилась ни одна ветка. Значит, бомж или убит, или потерял сознание, решил Люсик.

Он знал, что сделает дальше. И это знание наполняло темную сторону его души мрачной радостью вампира, готового вонзить свои клыки в тело жертвы…

Побродив без толку часов шесть, Люсик решил устроить засаду на звериной тропе. Он уже знал, что эта тропа была у обитателей острова главной, магистралью, к которой примыкали другие тропинки и дорожки, протоптанные мелкой и крупной жив – ностью.

А потому Люсик вполне обоснованно предполагал, что кто-нибудь из ненавистной ему троицы может появиться на тропе. И пока он сидел в засаде, это предположение постепенно переросло в уверенность.

Откуда в нем возникло это чувство, он не понимал. Впрочем, ему и не хотелось копаться ни в своих душевных коллизиях, ни в своих поступках. Что-то мрачное, словно вход в преисподнюю, и кровожадное, как вампир, несло Люсика непонятно куда и неизвестно зачем.

Совсем рядом раздалось тихое шуршание. Люсик скосил глаза и увидел змею. Но он даже не шелохнулся. Змея ползла по своим делам и не обращала на него никакого внимания. Это Люсик сообразил сразу. Он уже немного научился понимать животный мир острова.

И все же то, что он совсем не испугался, удивило Люсика. Однако он не стал заострять внимание на этом необычном для него факте. Его глаза и все остальные чувства были прикованы к звериной тропе.

Когда появился бомж, Люсик даже укусил себя за кисть руки, чтобы сдержать радостный вскрик. Он оказался прав, он дождался!!!

Сдерживая дыхание, Люсик начал целиться. Самусь приближался и вскоре должен был пройти мимо в трех-четырех шагах.

Но Люсика снедало нетерпение. Он боялся, что бомж может заподозрить неладное и броситься в заросли высокого кустарника, растущего вдоль тропы. Вот Самусь приостановился, начал осматриваться; вот он снова пошел… но почему так медленно? Неужели бомж все-таки чует опасность?

Нет, дальше мешкать нельзя! Пора… И Люсик нажал на спуск.

Выстрел словно порвал его натянутые до предела нервы. Люсик даже выронил пистолет. Он убил человека! Это новое чувство заполнило его доверху, но на удивление радости в нем было намешано гораздо меньше, нежели он мог предположить.

Да, поначалу Люсик сильно обрадовался, но затем что-то мутное, нехорошее вползло в мозги и начало нашептывать: «Добей… Добей его, если он еще жив».

Но ведь там полно крови, с отчаянием подумал Люсик. Человеческой крови. Она такая же алая, как и кровь животных, но все же, все же… Ах, как не хочется ее видеть! «Мне станет плохо, – подумал вдруг восставший из пепла прежний Люсик. – Я этого не вынесу…»

«Размазня! Куда тебе в герои? – прошипело в голове. – Твое место возле параши, деточка… – Это звучал уже грубый голос актера из старого фильма. – Иди! – снова зловещее шипение. – И докажи, что ты крутой. Иначе всегда будешь у вора на побегушках». Люсик порывисто встал и направился к тому месту, где должен был лежать сраженный пулей бомж. Глаза Люсика снова затянуло льдом, а в голове воцарилась чернильная темень.

– Я должен закончить работу. Должен! – шептал сухими, потрескавшимися губами Люсик. Ему почему-то вспомнилось, что в фильмах так говорили наемные убийцы. Работа! Да, убить первую свою жертву – это нелегкий труд для начинающего душегуба…

Люсик миновал изгиб тропы и сразу увидел небольшую лужу крови. Кровью был обагрен и кустарник. Неужели бомж опять сбежал?! От этой мысли его сначала бросило в жар, а затем обдало ледяным холодом ненависти.

«Не уйдешь! – злобно подумал Люсик, раздвигая высокий кустарник. – А что там шевелится? Вон, значит, куда ты заполз, бомжара вонючий…»

Он сделал еще шаг – и замер как вкопанный. Прямо на кровяной дорожке, оставленной раненым бомжем, стоял леопард! Хищник оскалил внушительные клыки и зарычал. Откуда-то сбоку, как эхо, раздался еще один звериный рык, и Люсик, посмотрев в ту сторону, увидел другого леопарда, уже готового к прыжку.

Закричав как безумный, Люсик, не целясь, выпалил из пистолета и бросился бежать сломя голову…

Гараня и Фиалка выстрел услышали. Как раз в это время они плели сеть для ловли пернатой живности – Гараня решил не откладывать на потом обкатку идеи Самуся. Девушка отыскивала в общей куче нужные по толщине лианы, срезанные еще утром, а Гараня вязал узлы, формируя ячейки.

– А голова у Петра варит будь здоров, – с одобрением сказал Гараня. – Никогда не был в тропиках, а такое впечатление, что родился здесь. Все знает.

– Ну, скажем так, – почти все, – поправила его Фиалка. – Он очень наблюдательный.

– Возможно. Мужик что надо…

И тут прозвучал выстрел. Он был негромкий, приглушенный расстоянием и стеной деревьев, но изгнанники уже научились отличать посторонние звуки от голоса джунглей.

– Стреляют? – испуганно спросила Фиалка.

– Стреляют, – хмуро подтвердил Гараня.

– Опять вор?

– Наверное. Но не факт.

– Почему ты так думаешь? Ведь пистолет только у этих… – На миловидном загорелом лице девушки появилась целая гамма выражений – от презрения и брезгливости до ненависти.

– С пистолетом пока не все ясно, – буркнул Гараня. – Где они его взяли? Не думаю, что это подарок осса.

– Этот богатый гад на все способен, – со злостью сказала Фиалка. – Может, он уже дал задание вору и смазливому гомику перестрелять нас, как цыплят. Кто знает, что у него в голове.

– И то правда… Слушай, а почему ты решила, что молодой – гомик?

– Какие вы, мужики, наивные… – Фиалка криво улыбнулась. – Да у него на физиономии написано крупными буквами, кто он такой. А еще присмотрись, как он ходит. Виляет своим толстым задом, словно сука, у которой началась течка.

– Это у вас, женщин, хорошо развит нюх на мужиков, – парировал Гараня. – Лично мне все равно, чем он занимается в постели. Я знаю лишь то, что он мерзавец. И для меня этого определения вполне достаточно.

– Кто спорит…

– Сейчас меня волнует лишь один вопрос: не случилось ли чего с Петром?

– Не думаю, – не очень уверенно ответила Фиалка. – Ты уже убедился, что он хорошо знает остров. И поймать его в лесу вряд ли кто сможет.

– Поймать – да, а вот подстрелить… Пуля догонит кого хочешь.

– Догонит…

Они умолкли, прислушиваясь к упавшим на джунгли сумеркам. Настроение, которое весь день у них было приподнято, сразу же испортилось. В их душах поселилась тревога…

Утром Гараня решительно сказал:

– Пойдем к Петру. Нужно проверить…

Что именно проверить, он не уточнил, но Фиалка и так поняла. И она, и Гараня спали беспокойно, часто просыпались, и ночь показалась им очень длинной. В голову лезли разные мысли, большей частью нехорошие, и не было никакой возможности от них избавиться.