Оружие победы и НКВД. Советские конструкторы в тисках репрессий - Александр Помогайбо

Многочисленные аресты отразились на производстве двигателей воздушного охлаждения весьма негативно. Только в начале 1941 года появился наконец мощный и надежный мотор М-82. Но... уже шел 1941 год. Год, который стал страшной катастрофой для ВВС Красной Армии.

Надо сказать, катастрофой не только из-за моторов. 1937-й нанес страшный удар по армии и ВВС. «С 1 октября 1936 года по 30 сентября 1938 года Верховной коллегией и ее выездными сессиями в 60 городах осуждено к расстрелу 30 514 человек...» — докладывал Ульрих наркому внутренних дел Берии. Речь шла только о расстрелянных по приговорам военной коллегии — а сколько было расстреляно по приговорам военных трибуналов и обычных судов, сколько было убито уже после изгнания из армии (из сухопутных войск было изгнано 35 000 человек, около 3000 из ВМФ и более 5000 из ВВС), уже гражданскими людьми. Для сравнения — до 1935 года армия имела около 40 000 офицеров.

Поскольку уничтожение армии шло сверху, то, можно сказать, прежний офицерский корпус был истреблен. На его место пришел, конечно, новый, обученный в 1938—1941 годах — но вот признания одного из офицеров того времени: «В офицерских училищах нас учили приемам «отбивания конницы справа и слева» (защита винтовкой от сабельного удара конника. — А.П.), бессмысленной шагистике. А созданных революционными полководцами учебников мы и в глаза не видели!» — пишет бывший офицер-десантник С.М. Елизов» (Самсонов А.М. Знать и помнить. С. 116).

Полководцы были расстреляны, их учебники и работы из библиотек изъяты...

Из-за репрессий командовать полками и дивизиями часто приходилось вчерашним пилотам и командирам эскадрилий. Достаточно сказать, что командира эскадрильи И.И. Копеца в 1938 году назначили заместителем командующего ВВС Ленинградского военного округа, а в перед началом войны — командующим ВВС Западного военного округа, насчитывающего 2000 самолетов. Копец совершил грубейшие ошибки, и после страшного разгрома Западного фронта застрелился.

Немаловажным фактором в стремительном разгроме Красного воздушного флота явился и сам дух системы. Освоивший в числе первых новый МиГ-3 Покрышкин сразу понял, что для скоростного самолета нужна другая тактика. Он разработал ее, стал применять, добился успехов и стал пропагандировать. Какой была реакция? Н.Г. Бодрихин в книге «Советские асы» пишет о А. И. Покрышкине: «Однако самыми страшными для него оказались не «мессера» и «юнкерсы», не туманы и зенитки, а зависть и злобная мстительность. Давнее недружелюбие штурмана полка Н. Исаева, ставшего командиром в конце 1942 г., помноженное на угодливую подлость, чуть было не стоило Покрышкину жизни: его вывели за штат полка, отозвали представление к званию Героя Советского Союза, исключили из партии, направили дело в трибунал». Исаева в своих воспоминаниях А.И. Покрышкин вывел под фамилиями «Краев» или «Заев». В книге «Познать себя в бою» А.И. Покрышкин писал: «Мне сообщили, что я, решением Заева и Воронцова, без собрания коммунистов исключен из партии и выведен из штатного состава полка». Дело А.И. Покрышкина было передано в трибунал.

Для исключенного из партии офицера трибунал в конце 1942 года означал штрафбат и почти гарантированную смерть в одной из «разведок боем». Знаменитый приказ Сталина о создании «штрафбатов» стал прекрасным средством для сведения личных счетов.

К счастью для Покрышкина, вернулся из госпиталя комиссар полка Погребной, который взял пилота под защиту. Ну, а если бы он вовремя не вернулся?

Позднее Покрышкин по числу сбитых самолетов противника на один боевой вылет превзойдет даже знаменитого Эриха Хартманна, лучшего аса Второй мировой войны. Вот что значит — думать, а не быть «как все».

Покрышкин, к сожалению, был всего лишь одним из немногих, кто, вопреки системе, думал — остальные же пользовались нехитрым набором заученных правил: летать по три самолета в звене, идти на задание в тесных порядках, стрелять с дистанции 200 метров, барражировать на низкой скорости, пытаться завязывать бой на виражах — и гибли, гибли, гибли...

В Германии же, как в европейской стране — стране индивидуализма и культа науки, — новые идеи поощрялись и изучались. Когда молодой немецкий летчик Вернер Мельдерс, одержавший в Испании 14 побед над республиканскими самолетами, по возвращении в «фатерлянд» стал пропагандировать свой способ ведения боевых действий — боя на вертикальном маневре, — к его идеям внимательно прислушались. По мнению Мельдерса, атаку следовало выполнять сзади сверху, преимущественно при небольших углах, на повышенной скорости, огонь вести длинными очередями с малой дистанции, после завершения атаки за счет кинетической энергии разгона снова уходить вверх, откуда готовить новое нападение. Эта технология полностью соответствует знаменитой покрышкинской формуле «высота — скорость — маневр — огонь». Но, в отличие от случая с Покрышкиным, идеи Мальдерса были официально распространены в немецких ВВС, и дальнейшее совершенствование «Мессершмитта» стало проводиться в соответствии с этой тактикой (то есть наращивалась скорость, даже в ущерб маневренности). В 1989 году журнал «Международная жизнь» поместил публикацию об итоговых цифрах за всю войну: из 45 тысяч советских самолетов, потерянных в воздушных боях, 24 тысячи сбили всего 300 немецких летчиков. Яркий пример торжества творческой инициативы над заученными шаблонами.

Сразу хочу сказать — я не в восторге перед Европой. Первая и Вторая мировые войны пришли именно с запада, как и все самые бредовые теории — терроризм, фашизм, «пролетарская диктатура» и национал-социализм. Но в одном европейцы добились несомненного успеха — они не только отменили крепостное право, они преодолели его в своем сознании. Европейцы перестали быть рабами, они стали свободными людьми — причем свободными людьми, сознающими свою ответственность[26].

Среди причин колоссальных потерь советских ВВС во время войны важно и то, что советских пилотов выпускали в воздушные бои всего лишь после нескольких часов налета.

Немецкие же пилоты еще до первых боев имели значительно больший налет (до Сталинграда они проходили выучку в 450 часов). Для обучения с фронта отзывались самые опытные и заслуженные пилоты — чтобы учить не азам, а самому лучшему и самому передовому.

Конечно, советских летчиков в 1941 году подвели и плохие самолеты. Моторы И-16 были однорядными; в конце 1930-х военные самолеты переходили на двухрядные моторы, что давало прирост мощности вдвое. Попытки форсировать мотор плохо удались — и американцам, которые выпускали однорядные «Райты», и советским конструкторам, что создавали свои моторы по аналогии с «Райтами». Вот что вспоминал о предвоенном времени бывший пилот В.Ф. Голубев в книге «Крылья крепнут в бою»:

«На самолетах И-16 ряда серий, а также на «чайках» стояли моторы повышенной мощности и винты с изменяемым шагом. Максимальная мощность вращения винта в полете — до 2500 оборотов и даже более. А допустимыми считалось 2300 оборотов. Летать на оборотах менее 2100 по инструкции тоже не разрешалось, что удивляло технически грамотных летчиков и техников полка.