Прелестная лгунья - Кэтрин Коултер

– Может, ты все-таки объяснишь мне, что происходит?

– Я хочу вернуться в Чеслей, – повторила она.

– Зачем? – низким ласковым голосом спросил герцог. – Скажи, почему ты хочешь туда уехать.

К его удивлению, Эванжелина ответила:

– Теперь, когда Наполеон вернулся к власти… Что теперь будет?

Герцог покачал головой:

– Наполеон – это человек, который стремился править. И не одним городом, не одной страной. Он никогда не остановится, никогда. Значит, опять будет война. Ты разве не знала, что герцог Веллингтон с принцем Оранским сейчас в Брюсселе? Сколько еще времени это продлится? Месяц? Или два? Не берусь предсказывать, как это делают многие мои сограждане, но истина заключается в том, что Наполеон растерял свою армию в войне с Россией. Теперь под его командованием лишь неопытные мальчишки. Так что победит Веллингтон. Должен победить.

– Я тоже так думаю, спасибо тебе, – вымолвила она, глядя ему в глаза. – Я уеду утром и, если хочешь, возьму с собой Эдмунда. Ты можешь не провожать меня.

– Не говори глупостей. Ты под моей защитой. Разумеется, я отвезу тебя и своего сына в Чеслей-Касл.

Эванжелина хотела было вступить в спор, но потом лишь покачала головой.

– Спасибо тебе, – опять промолвила она и, повернувшись, вошла в спальню, закрыв за собой дверь.

Ричард оторопело смотрел на эту чертову дверь. Она была там, с другой стороны. Он мог просто войти к ней. Ричард знал, что если поступит так, то они будут заниматься любовью всю ночь напролет, до безумия. Он уже взялся за ручку двери, но затем отпустил ее.

Он увидит ее завтра утром. Ричард уже решил, что будет видеть ее каждый день до конца жизни, но сначала он должен выяснить, что терзало ее душу. В чем дело? Он непременно все узнает. Наверняка дело в каком-нибудь пустяке, а даже если это и не так, то он сумеет ей помочь. Не зря же Эдмунд говорил, что он самый сильный и умный папа на свете.

Насвистывая, Ричард направился к себе в спальню.

– Вам нет необходимости ехать с нами, ваша светлость. Наверняка у вас здесь масса интересных дел. Герцог наградил ее ленивой улыбкой.

– Нет, и не уговаривай меня. Я решил, Эванжелина, что ты нуждаешься в моем покровительстве. Как только я отстраняюсь, тебя немедленно пытаются соблазнить, а когда я оказываюсь рядом, ты не хочешь меня отпускать.

Ночью девушка почти не спала – ей все мерещилось, что Эджертон крадется в спальню Эдмунда, держа в руках кинжал или удавку. Впрочем, он с легкостью мог задушить ребенка и руками. Эванжелина думала только о том, как бы поскорее уехать из Лондона.

– Я не клюну на твою наживку, – покачала она головой. Ричард не стал настаивать – она явно неважно себя чувствовала.

* * *

Прижимая к себе Эдмунда, Марианна Клотильда сказала девушке:

– Мой сын позаботится о вас обоих, Эванжелина. Предоставь все ему. У тебя такой измученный вид, дорогая. Попроси Эдмунда дать тебе поспать, может, он послушается.

– Если она пообещает, что погода станет хорошей и теплой, бабушка, то я позволю ей подремать.

– Сущий ангел, – восторженно промолвила Марианна Клотильда, целуя внука. – Надеюсь, Эванжелина сумеет справиться со всем, даже с английской погодой.

– Я тоже так думаю, – добавил Эдмунд. Герцогиня еще раз поцеловала мальчика.

– Спасибо за доброту, ваша светлость. Думаю, мы еще увидимся.

– Разумеется. Мне бы вообще хотелось очень часто видеть тебя, – многозначительно проговорила Марианна Клотильда. – А теперь, дорогой, – обратилась она к сыну, – мне надо кое-что сказать тебе на прощание.

Эванжелина увела Эдмунда из гостиной, и герцогиня напутствовала Ричарда:

– Я желаю тебе удачи. Что-то здесь не так, поверь мне. Никак не пойму, с чего это она решила уехать? Не представляю, в чем дело. А ты?

– Я тоже, – пожал плечами герцог. – Если ее что-то тревожит, то я сумею вытрясти из нее правду.

– Я рада, что Эдмунд так ее полюбил. Надеюсь, ты не станешь использовать мальчика для своих целей?

Ее красивый, самоуверенный и временами высокомерный сын лишь удивленно приподнял брови:

– Черт возьми, мама, неужели ты считаешь, что я способен опуститься до такого?

– Не знаю… Эванжелина – сильная и волевая женщина. Герцог хотел уже было сказать, что сделает, если только Эванжелина ослушается его, но осекся, осознав, что мать поднимет его на смех.

– Лучше я попрошу Баньона помочь мне, – усмехнулся он.

Взглянув на портрет покойного герцога, Марианна Клотильда промолвила:

– Жаль, что она была еще ребенком, когда твой отец решил женить тебя. Все могло бы быть иначе, если бы она была того же возраста, что и Марисса.

– Отец часто говорил мне, что если я буду думать только о будущем, а о прошлом не вспоминать и стараться извлечь уроки из прежних ошибок, то все будет хорошо. – Ричард крепко обнял мать. – Я скучаю по отцу так же, как ты. Он был во многом прав. Знаешь, мне кажется, что вдова и вдовец могут составить неплохую пару.

– А мне кажется, – промолвила герцогиня, – что ты с твоим отцом – лучшие из людей, когда-либо живших на земле. Я любила его всем сердцем и думаю, Эванжелина испытывает те же чувства к тебе.

Ни один мускул не дрогнул на лице герцога, когда он спокойно говорил:

– И тогда Баньон поклялся моему отцу, что хулиган сам свалился с моста. И еще он дал клятву, что я при этом стоял примерно на расстоянии десяти футов от хулигана, поэтому не мог столкнуть его. На что отец ответил: “Мне известно, что мой сын – сущий дьявол, иногда он даже колдует”.

Эванжелина рассмеялась:

– А хулиган умел плавать?

– Я слышал, что Тедди Лоусон на следующий день приставал к другим детям.

– А что с ним стало потом?

– Насколько я знаю, впоследствии он сделался викарием в Котсуолдсе. Интересная штука жизнь, не так ли? Эванжелина уронила голову и долго молчала.

– Но ты не ответила мне, – нахмурился Ричард. – Ты не согласна, что жизнь интересна? Вечно она кладет нам на тарелки диковинные кушанья.

– Да уж, – кивнула девушка, поднимая голову, но избегая глаз герцога. – Жизнь так непредсказуема, что временами мне хочется умереть. Хотя нет, я не это имела в виду. Как глупо говорить такое!

Итак, начало делу положено, решил Ричард. Прошло уже два дня, с тех пор как они вернулись в Чеслей. Он знал, что Эванжелина уже познала боль утраты: умер ее Андре, умерли ее родители, но девушку угнетало еще что-то. Ричард никак не мог понять, в чем дело. Почему она ни с того ни с сего решила вернуться в Чеслей?

Прислонившись к каминной полке, он задумался. В руке Ричард держал бокал с виски.