Жена убийцы - Виктор Метос

— Согласна. — Джессика почувствовала, как у нее бешено заколотилось сердце.

Лицо Кэла снова растянулось в усмешке.

— Уэсли рассказывал, что в жизни у него был всего один-единственный друг, некий Доминик Хилл. Сосед, с которым он рос в Лос-Анджелесе. Затем оба они перебрались сюда. Доминик помог Уэсли с Джордан Руссо. Лично я после этого прикончил бы Доминика. Зачем оставлять в живых человека, располагающего такой информацией? Но, думаю, Уэсли его любил. Или думал, что любит.

Ярдли поднялась на ноги.

— Я бы на твоем месте поторопился, — бросил ей вдогонку Кэл. — Поскольку вы обвинили Уэсли в убийстве Руссо, Доминик внезапно превратился в обузу. А Уэсли этого не любит.

* * *

К тому времени как Джессика вернулась домой, все мышцы ее тела ныли от усталости. Глубокое истощение тянуло ее на дно, подобно привязанному к шее якорю. Сварив кофе, она быстро выпила чашку. Затем, устроившись в домашнем кабинете, вошла в базу данных и ввела имя Доминика Хилла.

Ярдли выяснила, что в Лас-Вегасе в течение последних двадцати лет проживали три человека с таким именем. Одному было уже под восемьдесят, второй недавно умер. Третий, на два года моложе Уэсли, отбыл срок за сексуальное домогательство. В его послужном списке были по большей части обвинения в вуайеризме: он снимал обнаженных женщин на видео в душевых раздевалках или в примерочных комнатах магазинов нижнего белья. Всего на счету Доминика было почти тридцать арестов.

Кэл прав: Уэсли Пол не стал бы сажать Джордан Руссо к себе в машину в день ее исчезновения. Это было бы слишком небрежно, и для опознания хватило бы единственного свидетеля. Если такое только было возможно, он поручил бы кому-либо другому забрать девушку, а сам в тот момент оставался бы в каком-нибудь людном месте.

В базе данных имелась фотография Хилла. Толстая шея, короткие волосы, мощный подбородок, большие глаза. Ярдли взглянула на часы. Было уже почти два часа ночи. Она решила не ложиться спать, а выпить еще кофе и продолжить работать. Ей нужно нагрянуть к Доминику Хиллу завтра рано утром, чтобы застигнуть его врасплох.

Судебный процесс возобновился на следующий день в девять часов утра. Ярдли чуть задержалась. Когда она вошла в зал и заняла свое место, Джеффрис даже не посмотрел на нее. Выпрямив спину, он не отрываясь смотрел на судью Аггби, подперев подбородок большими пальцами.

— Я ждал, что вы придете пораньше и все подготовите, — не глядя на Ярдли, сказал Джеффрис.

Та промолчала.

Первым свидетелем, которого он вызвал, был психолог, оценивший состояние Уэсли перед началом процесса.

— То есть, вы хотите сказать, — сказал прокурор после того, как психолог целый час распространялся по поводу здоровой психики Уэсли, — что мистер Пол находится в здравом рассудке и полностью сознает последствия своих действий?

— Совершенно верно, — подтвердил доктор Джарвис, пожилой мужчина с вытянутым лицом и в очках. — У него абсолютно здравый рассудок без каких-либо признаков психического расстройства, в первую очередь расстройства личности, о чем я только что говорил. Я даже не обнаружил никаких признаков тревожного невроза и депрессивного синдрома, что весьма примечательно, поскольку в настоящее время этими видами расстройства страдает значительная часть населения.

— Другими словами, он нормальный.

— На самом деле точного определения понятия «нормальный» нет, но я понял, что вы хотели сказать. Отвечая на ваш вопрос — да, у обвиняемого нет никаких острых психических расстройств, которые могли бы помешать ему осознавать свои действия.

— Благодарю вас, доктор Джарвис.

— Доктор Джарвис, — встав, сказал Уэсли, — вам платят триста долларов в час за то, что вы сегодня даете показания в суде, правильно?

— Абсолютно верно.

— Вы зарабатываете свыше двухсот тысяч в год, летая по всей стране и выступая на громких судебных процессах.

— Ну, около того.

— Вы здесь потому, что вам платят?

— Ну, не только поэтому, но вы правы, мне действительно заплатили.

— Вы когда-нибудь давали показания в пользу подзащитного?

— Нет.

— Мистер Джеффрис и мисс Ярдли уже привлекали вас выступать в суде не один десяток раз?

— Да.

— Больше того, если не ошибаюсь, вы с мистером Джеффрисом играете в гольф.

— Да, мы с ним играем в гольф.

— Он ваш друг.

— Можно и так сказать.

— Если вы начнете проигрывать дела, если ваши показания в суде будут приводить к оправдательным приговорам, то мистер Джеффрис, пусть он и ваш друг, будет прибегать к вашим услугам реже, верно? Этого требует здравый смысл, вы не согласны?

— Ну, тут я ничего не могу сказать.

— Если б вы своими показаниями разбивали вдребезги все его обвинительные заключения, как вы полагаете, пользовался бы он по-прежнему вашими услугами? Вы это хотите сказать присяжным?

— Нет, наверное.

— То есть вам, естественно — опять же, чистый здравый смысл, — предпочтительнее, чтобы те дела, в которых вы даете показания, заканчивались обвинительными приговорами?

— Я выношу свои заключения абсолютно беспристрастно.

— Доктор Джарвис, — Уэсли улыбнулся, — мне бы хотелось, чтобы вы зачитали вслух одну фразу со своей интернет-странички. — Встав, он подошел к кафедре и положил перед психологом распечатку с его портретом. — Будьте добры, прочитайте вслух выделенную фразу.

Джарвис откашлялся.

— Здесь написано: «Я помогу вам выиграть ваше дело. Не откладывайте, позвоните прямо сегодня!»

— «Не откладывайте, позвоните прямо сегодня!» — повторил Уэсли, с усмешкой оглядываясь на присяжных. — По-моему, очень запоминающийся стишок. Если честно, на мой взгляд, этот рекламный лозунг больше подошел бы дешевой клинике, в которой могут разве что клизму поставить, или эскортному агентству, но никак не якобы уважаемому члену медицинского сообщества. Впрочем, что я смыслю в таких вещах…

Джарвис поджал губы, но ничего не сказал.

— Ну а теперь, доктор Джарвис, знаете ли вы, что в вашем заключении содержится шестнадцать различных ошибок?

— Нет, не знаю, — вздохнул Джарвис. — Хотя, я уверен, сейчас вы мне их разъясните.

Вечером после завершения судебного заседания Болдуин, Джеффрис, Ярдли и Лью решили поужинать вместе. Было уже далеко за восемь, и домой на ужин никто не успевал. Ярдли впервые предстояло ужинать вместе со своим шефом.

Народу в итальянском ресторане было немного, и они заняли столик в углу. Какое-то время беседа велась о пустяках. Пока мужчины обсуждали недавний футбольный матч, Джессика молчала. После закусок Лью сказал: