Тьма в её глазах - Ани Ре

— Но где?

Клим кивнул в сторону тупика, как ей казалось, только вот в конце этой пещеры виднелся провал куда-то под землю.

— Хочешь сказать, он просто скидывал их вниз?

— Они ослаблены без крови, сами выбраться не могли. А он выпустил бы, когда посчитал нужным.

— Но как они не перебили друг друга из-за нехватки пищи?

— Он ведь не просто так называл их семьёй, Ди. Он создал их всех, они связаны. И эти узы нереально сильны, тебе не понять. Вы, люди, можете наплевать на кровь. Вам будет больно, но при необходимости вы забываете о своей семье, отрекаетесь от родных. Для нас всё иначе. Мы никогда не бросаем тех, кто нам близок по крови, просто не в силах это сделать.

— Но ты ведь смог пойти против отца, — тихо возразила девушка.

— И сломал этим решением не только свою судьбу, поверь. Мне вечность платить по этому счёту.

— Что с ними будет?

— Это дело ковена. Не людей.

— Вы их убьёте? Они не просили такой жизни.

— Но получили её. Это огромная семья, самая большая на мой памяти. И мы только что убили их создателя. Ты правда хочешь рискнуть и оставить их в живых?

— Я просто…

— Просто ты мыслишь человеческими категориями. И это нормально. Но мы не люди, хоть иногда и сами забываем, что это так, — холодно ответил он, и добавил: — Мне нужно будет, чтобы ты прочитала воспоминания моих подчинённых и вычислила того, кто его создал. Преступник должен быть наказан вместе с остальными.

— Хорошо. А как он смог бросить того, кого создал?

— Ритуал крови не был завершён. Он не пил из него, потому и не чувствовал связи. А теперь уходи. Ни к чему тебе здесь находиться.

Глава 15

Когда она вылезла из канализации, Рема было не видно. Зато вампиров хоть отбавляй — подоспел отряд Клима, десять мужчин в одинаковых чёрных костюмах, хитро укреплённых вставками брони — защищала она, в основном, область сердца и шею. Шлемы, чем-то напоминающие мотоциклетные, не давали увидеть их лиц, у каждого с собой оружие — не только мечи, огнестрельное тоже было, правда крупнокалиберное, не чета пистолету Ди. Разумно, конечно, но не каждый день она охотится на вампиров, а такую бандуру и спрятать тяжелее, и отдача у неё ощутимо сильней. Девушка с интересом разглядывала их некоторое время, пользуясь тем, что им на неё было откровенно плевать. Мужчины таскали в канализацию альпинистское снаряжение — видимо решили заходить через ту дыру. Логично, в принципе — кто знает, не разбегутся ли запертые там упыри, если вскрыть дверь в тоннель.

Рем обнаружился у Лэнд Ровера. Сидел на земле и смотрел на светлеющее небо. Ди открыла машину, вытащила из-под сидения бутылку минералки и протянула ему, садясь рядом.

— Мне это чем-то грозит? — спросил парень, набирая немного воды в ладонь и смывая остатки крови вампира с подбородка.

— Нет. Кровь выйдет примерно через сутки, а до того времени постарайся не умереть, вот и всё, — успокоила его девушка, а потом перешла к тому, что её на самом деле взволновало: — И почему же ты скоро сдохнешь?

— Я просто утрирую. Я пару раз в неделю рискую жизнью на гонках, каждый заезд может быть последним, — ответил он, и Ди скривилась, понимая, что ей нагло врут.

— И почему тогда не прекратишь?

— Потому что не хочу. Мне нравится…

— Что? Адреналин? Жизнь на грани?

— Да, — твёрдо ответил Рем, только вот в глаза ей почему-то не смотрел.

— Нравится жить без будущего? Нравится, что у тебя нет ничего, кроме байка? Ни дома, ни людей, которым ты дорог, — продолжала давить она. Рем вскочил на ноги, и Ди поднялась следом, не собираясь отступать до тех пор, пока не узнает хоть часть правды.

— Что ты хочешь услышать? Хочешь найти причину? Оправдать меня? Хочешь поверить, что я хороший человек и веду себя так лишь в силу обстоятельств? А тебе не приходило в голову, что мне просто нравится так жить?

— Ни одного постоянного места работы за восемь лет, девятнадцать съёмных квартир, куча баб, ни одна из которых не удивится, если ты вдруг исчезнешь. Проблемы с законом. Из близких — только умирающий старик в инвалидной коляске и недалёкая наркоманка, которой ты периодически оплачиваешь лечение, и непонятно как зарабатываешь на это деньги.

— На гонках, Ди, — закатил глаза Рем. — Я говорил, никакого криминала.

— Давно у нас гонки на улицах легализовали? — подняла она брови. — И ты продолжаешь настаивать, что тебя всё устраивает?

— Да, я живу одним днём, и мне это нравится!

— Ты сам то себе веришь? — скривилась Ди.

— Я не понимаю, чего ты ждёшь от этого разговора? Что я расплачусь и выверну душу наизнанку? Расскажу, что на самом деле тоскую по нормальной жизни? Да?

— Я просто хочу, чтобы ты поверил, что всё можно решить. Любую проблему. Просто расскажи мне…

— Ты не слышишь меня! Мне нечего тебе рассказать! Я живу так потому, что сам этого хочу, пойми наконец! Меня не надо спасать, Ди, я не один из твоих клиентов!

— Бред, — покачала она головой. — За что ты себя наказываешь?

— Да твою мать, — устало выдал Рем. — Какая же ты настырная. Что мне сказать, чтобы ты поверила?

— Правду.

— Правду… — он потёр виски пальцами и продолжил, — правда в том, что я завишу от ощущений, что даёт мне мой дар. Это ни с чем несравнимая эйфория, поэтому я постоянно срываюсь и творю глупости. Я часто переезжаю потому что парням, мужьям, братьям и отцам баб, с которыми я умудрился переспать, не нравится то, что я из себя представляю. Они думают, что я их заставил, совратил, и приходят бить мне рожу. И, если честно, я их понимаю. Мои правила — это необходимость. Они сводят подобные встречи к минимуму. Вот и вся правда, Ди. Легче тебе стало? Или ты не того ждала? Хотела, чтобы я свалил вину на кого-то левого? Чтобы рассказал, что на самом деле я белый и пушистый, но грёбаные обстоятельства сильнее меня? Это не так! Я сам виноват во всех своих проблемах! В каждой из них! И не собираюсь решать их за твой счёт! Теперь ты понимаешь?!

— Понимаю, — кивнула она, опуская взгляд.

— Ну наконец-то, — всплеснул он руками.

— Остался лишь один вопрос.

— Какой?

— Почему ты здесь?

— Ты нажраться успела, пока я отходил? Мы тут проблему с вампирами решали.

— Я не о деле. Зачем таскаешься за мной, лезешь в пекло? Острых ощущений захотелось? Скучно стало?

— Нет.

— Зачем