Ярость одиночества. Два детектива под одной обложкой - Алена Бессонова

мужа, и чтобы не привлекать внимания людей на Набережной, заговорила шёпотом, едва сдерживая раздражение:

— Мишка тебе не кажется, что мы занимаемся ерундой? Смешно! Как маленькие в игрушки играем. Ты думаешь она не понимает, что её разыгрывают? Дураку ясно: вокруг неё кто-то ставит спектакли? Она актриса, она знает разницу между работой и жизнью… Чего мы добиваемся? Осталось четыре дня и она вбросит в сеть компромат. Ты думаешь Мила одобрит наши действия, поймёт? У неё жизнь на кону, честь, отношения с дочерью. Девчонка от позора может руки на себя наложить. Ты Янку видел? Нет! А я видела — она может! А мы вместо того, чтобы действовать, по деревьям скачем… Венгерова помощи от нас ждёт. Ей страшно! Страшно каждый час, каждую минуту, каждую секунду… а мы?! — Ольга резко остановилась, — ну что ты молчишь?!

Михаил положил руку на плечо Ольги и притянул её к себе:

— Я понимаю, ты поставила себя на её место и ужаснулась! Не надо, слазь, там неудобно. Копилка ты сейчас возмущена, раздосадована, так?!

— Так! — вскинулась Ольга.

— Отлично! Ты думаешь, дорогая, Уварова спокойно наблюдает за выкрутасами вокруг неё. Судя по её поведению вовсе нет. Я уверен она возмущена, раздосадована, мечется, решает наши задачки. Она неспокойна! Это и требуется! Я хочу, чтобы она нервничала денно и нощно. Чтобы её мозгам не хватало времени поразмыслить, как и куда лучше спрятать компромат, где его лучше разместить, если Венгерова не пойдёт на сделку. Как при этом не пострадать физически. Раньше всем этим занимался Ельник. Её он только слегка знакомил, не вдаваясь в нюансы. Роль Уваровой в их бизнесе ограничивалась выпасом стада: чтоб девицы не разбежались и, банные лохи денежки вовремя платили. Она с горем пополам перекопировала материалы, правда, трижды. Любовь Петровна сейчас, как слон в посудней лавке топчится, но при этом может много бед наделать сгоряча. Важно чтобы она думала о чём угодно только не о компромате. А мы в это время будем думать, как этот компромат из неё выудить.

— Ну выудите вы у неё эти три флешки, — фыркнула Ольга, — она другие, как ты выражаешься с горем пополам накопирует.

— Не-е-ет! Вновь у неё это действие не получится, — покачал перед собой указательным пальцем Михаил.

— Почему это? — недоверчиво спросила Ольга.

— Серёга Сахно поставил ей такую программку, которая при переносе материала уничтожает его на новом носителе через несколько минут. А обладательница опустевшей флешки, в этом случае Уварова, об этом не знает.

— Почему он не уничтожил саму программу на жестком диске?

— Ты хочешь чтобы она, обнаружив её отсутствие, взбесилась и с тем что уже есть, а мы не знаем сколько у неё фотографий в телефоне, побежала в журнальчики за гонораром? Мы не успели, поздно вычислили «актёра Гошу — любителя бубликов», поздно обнаружили IP-адрес. Посему пусть истерит, волнуется, но не предпринимает никаких действий. Нам нужно изъять эти три флешки вместе с телефоном и тогда Сахно уничтожит программу.

— Миша… — застонала Ольга, — а если у неё материал не только на электронном носителе, но и на бумажном? Если они есть и у «мальчика на проценте».

— У мальчика ничего нет. Здесь ей хватило мозгов не делиться информацией. «Мальчик на процентах» в дальнейшем мы будем называть его просто Гера, вчера звонил. Парень пребывал в шоке от бухгалтерии супружеской пары, минут пятнадцать говорил слова… — Исайчев запнулся, крякнул и завершил фразу, — крепкие говорил слова. После этого из него изливалось как из рога изобилия. И в результате мы почерпнули следующие: во-первых, все, кто предыдущие годы работали на Ельник-Уварову были отпущены с миром. Все компьютерные файлы о них удалены, бумажные файлы уничтожены. Файлы, где эти девицы кувыркаются с ныне действующими чиновниками подвергнуты фотошопу: реальных девиц там нет, их лица изменены до неузнаваемости, а чиновники остались, для дальнейшей работы с ними. Это условие, при котором последний его курс соглашается работать.

Ольга увидела метрах в десяти от них пустую лавочку, ринулась туда, крикнула:

— Мишка иди сюда! Ноги гудят, устала.

— Может, домой поедем? Я машину поближе подгоню.

— Нет! — заупрямилась Ольга, — давай здесь посидим, на реку посмотрим.

Река в районе Сартова широкая, разливная. Волга, вообще, не отличается свирепым характером: спокойная вялотекущая. Она не причиняет жителям города больших неприятностей. Иногда в моменты весенних разливов поднимается на метр другой, но город не топит и гневных разрушительных волн не гонит. Смотреть на воду приятно — успокаивает. На кромке парапета, как всегда, в ряд сидят человек двадцать рыбаков, тихо между собой переговариваются, машут руками, отгоняя назойливых чаек.

Подождав, когда Михаил примостится рядом, Ольга кивнула:

— Продолжай! Ты хочешь сказать, что супруги Ельник совесть потеряли не окончательно. Что-то в них ещё осталось, раз они девчонок отпускали.

— Не совсем так. Ельник условия соблюдал, чтобы бизнес не потерять. Но мало ли что. Он сильно рисковал. Хотя девчонки — студентки сильно от него зависели. Перед ними были примеры, как Сергей Миронович изгонял несговорчивых по причине якобы профнепригодности. Участь незавидная вылететь с последнего курса. К таким он был беспощаден. В общем река его бизнеса текла постоянно: старая вода утекала, новая накатывала…

Ольга брезгливо поморщилась:

— Почему они не жаловались?

— Кому?

— Ректору. В правоохранительные органы.

— А распределение? Он ведь только с последнего курса девчонок брал. Кому хотелось в захолустный театр. Ельник своих «курочек», так он их называл, в хорошие театры пристраивал. Не в столичные, но в приличные и рекомендации давал замечательные.

Ольга ближе пододвинулась к мужу, прижалась, ей стало зябко:

— Ты сказал «во-первых», значит, есть ещё и во-вторых?

— Во-вторых, Гера сообщил: Ельник сохранял для себя только те фотографии, на которых был он и связанные с ним женщины. Причём не все, а только выдающиеся — сама Венгерова, её дочь, Юлька и некто Люся Гу. Он как-то обронил при «мальчике на процентах», что оставляет их для личных мемуаров, чтобы в дряхлой старости, сидя у камина вспоминать сладкие мгновения. Этих фотографий не было на бумажных носителях. Ельник боялся перегнуть палку в отношениях с женой.

— Ой! — хмыкнула Ольга, — можно подумать она не знала!

— Вот! Вот и я так среагировал на слова Геры, а он с деловитым видом пояснил: «Одно дело знать, другое видеть!». Нам повезло. Этих фото нет на бумажных носителях. И теперь не будет. И в-третьих, с помощью того же Гоши мы составили сегодняшний список студенток, работающих в банях. Они все тут … — Исайчев постучал по верхнему карману пиджака, — переписаны в алфавитном порядке. К счастью, как ты и предполагала, их немного с ЛюсейГу ещё трое.

— Мишка, тебе не хочется сдать списочек в твою бывшую организацию, пусть разбираются. История