Невеста - Павел Астахов

Павлов сглотнул подступивший комок. Он понимал, что где-то в глубине души его давно грыз червь сомнения, но одно дело — подозревать, и совсем другое, когда тебе в этом открыто (причем не под дулом пистолета) признается человек, которому ты доверял, как самому себе. И не только доверял, даже хотел построить семью.

— Что ты чувствовала, когда убивала?

— Знаешь, это было как в компьютерной игре — все бегают, суетятся, а ты их «минусуешь», только оружие выбирай, — засмеялась Кристина и посмотрела на Аню, по щекам которой катились слезы. — Но все-таки пропустила тебя, принцесса. Уже позже я поняла, что в конуре кто-то был, и этот «кто-то» даже наблюдал за нами. Это ведь была ты? Потому что как-то Мысков признался в этом. Но к тому времени нам всем было не до тебя — в Новосибирске такая буча из-за этого поднялась! Да никто и не думал, что даже если ты кого-то увидела, то будешь в состоянии что-либо запомнить…

Хотя какая разница, каким образом ты уцелела. Ты выжила тогда, выжила и сегодня. Оказывается, полкило тротила недостаточно, чтобы отправить на небеса непослушную девчонку. Но третий раз будет последним.

— Ты говоришь серьезно? Так взрыв катера — твоих рук дело? — побледнел Павлов.

— А чьих же еще? Поверь, найти взрывчатку в нашей стране, даже в Москве, не проблема. Были бы деньги.

— Там ведь были дети!

— Да, дети, — не стала отрицать Кристина. — Но, во-первых, они все дефективные, и толку от них все равно как от козла молока. Во-вторых, никто же не пострадал? В конце концов, Павлов, лес рубят, щепки летят. Скажи спасибо, что я вообще этот вонючий интернат не спалила, хотя такая мысль ко мне закрадывалась. Я видела по новостям, что померла только старая грымза, с которой мы в интернате трепались. Как ей удалось взять удар на себя, ума не приложу. Прямо как Матросов, что на амбразуру грудью бросился…

— Ты больна, Кристина, — скривился Павлов.

Женщина снова рассмеялась.

— Это просто инстинкт самосохранения. Как бы ты поступил на моем месте, если бы тебя узнали? Она ведь меня узнала сразу. А если бы Бугров не послал Сержанта — а это его почерк, травить людей, — он сам сейчас был бы жив и жрал коньяк в своем министерском кресле.

— Бугров? — Павлову показалось, что он ослышался. — Ты имеешь в виду…

— Да, именно Бугров. Он был неплохим мужиком, но после наезда Милещенко стал слишком нервный, и оттого опасен. А когда человек загнан в угол, он защищается как может. Он боялся, думая, что я сдам его. Дурак! Я бы никогда не стала рассказывать об этом, даже под пытками. Ведь, если честно, он очень помог мне в свое время.

А что касается его устранения, то это было легко. Работа на высших должностях расслабляет, и он не ждал удара, хотя в какой-то момент мне показалось, что Бугров что-то начинает подозревать. В свое время у него была очень хорошая интуиция. В общем, я просто зашла в сауну и перестреляла всех, как куропаток. Жаль, Бугров меня не узнал перед смертью.

— Ты — чудовище! — не выдержав, крикнул Павлов и вдруг вспомнил: — А как же наш ребенок?!

Кристина закинула голову и разразилась громким смехом. В темном пустынном доме, среди кавардака, где лежало стынущее тело Фрола, этот смех звучал особенно жутко.

— Никакого ребенка не было. Я думала, ты догадаешься. А ты все в сказки веришь, Павлов. Я просто пообещала деньги этой врачихе из СИЗО, и она передала мне тест какой-то беременной бабы. А ты и поверил.

Павлов стиснул зубы. Аня беззвучно плакала.

— Первый и последний раз я откровенничаю с тобой, Тема. Хочешь начистоту? Мне жаль, что все так получилось. Я хотела забыть весь этот кошмар, всю эту грязь, мечтала начать новую жизнь. Я действительно хотела ребенка. И мне было хорошо с тобой, Тема. Видишь, купила мяса, свежих овощей, думала, шашлык сделаем, потом баньку затопим… Поговорим по душам. А ты мне вон какой сюрприз приготовил.

— Освободи нас, и давай поговорим, — выдавил из себя Артем.

— Мне нравится твое чувство юмора, — улыбнулась Кристина, блеснув белоснежной полоской зубов. — Но сейчас шутить у меня нет настроения. Прости, все зашло слишком далеко.

С этими словами она подошла к Артему и плеснула на него из канистры. Затем на Аню. Девочка завизжала.

Несмотря на падение, телохранитель не выронил пистолет, и внимание Сержанта было сосредоточено именно на нем. От падения у него слетел с головы парик. Перехватив кисть мужчины, он принялся выкручивать ее, направляя ствол в противника. Прозвучал выстрел, и пуля, разбив графин на подоконнике, застряла в раме.

Марина истошно закричала — она узнала Сержанта, даже несмотря на приклеенные усы. Страх, поселившийся в недрах ее сознания с тех пор, как ее и Власа сбила машина, отчаянным потоком хлынул наружу, она кричала, а ее побелевший от напряжения палец судорожно жал на кнопку вызова медсестры.

Телохранитель приподнялся и с силой ударил лбом в лицо Сержанта. Хрустнул сломанный нос, и мужчина взревел от боли, однако руку охранника не выпустил. Он понимал, что, если это произойдет, ему конец.

Он понимал также, что драгоценное время катастрофически быстро утекает, и скоро здесь будут люди. Много людей.

Раздался еще один выстрел. В коридоре послышался топот ног. Наконец Сержанту удалось вырвать из пальцев пистолет и он нанес им короткий удар по голове мужчины. Его тело обмякло. Сержант, шатаясь, поднялся на ноги, ботинок наступил на шприц, сплющив его, а пистолет дергался в руке как живой. Сначала девчонка. Потом этот «рэмбо хренов». А там — как повезет.

Закончив с первым этажом, Кристина стала подниматься на второй.

Павлов принялся еще энергичней вращать кистями. Запах бензина выжигал глаза, от него перехватывало дыхание. Девочка, казалось, вообще находилась на грани обморока.

— Аня, не паникуй, — сказал он как можно тише. — Мы выберемся отсюда, понятно?

Артем слышал, как наверху ходит Кристина, выливая из канистры остатки бензина. При этом она что-то напевала, и адвокат невольно подумал:

«И с этим человеком я жил все это время?!»

Он посмотрел на девочку. Ее глаза буквально молили о помощи.

Ему практически удалось освободить одну руку, когда на лестнице показалась Кристина.

— Наше шоу пора заканчивать, — сказала она, швыряя канистру, и та с грохотом покатилась по ламинированному покрытию. Вытерев руки об джинсы, Кристина поморщилась: — Ненавижу запах бензина. И как люди на автозаправках работают? Хотя чего это я? Там возятся существа, а не люди.

Она взяла со стола папку, которую привез с собой Артем.

— Опять какой-нибудь компромат, Павлов? На кого на этот раз? — Небрежно перелистывая бумаги, неожиданно замерла, наткнувшись на рисунок Артура. — Ты что, в художники решил податься? Кто это рисовал?