Договор на счастье - Софья Беккет

Артём молчит. Задумчиво смотрит на меня, вальяжно устраиваясь на диване, и, притянув за талию, усаживает к себе на колени. Мне одновременно нравится и не нравится его молчаливость. Я жажду ответов. Что всё это значит? И через секунду мои мысли покидают голову, исчезнув под натиском его горячего поцелуя. Он такой же, как я запомнила. Наш единственный долгий жаркий поцелуй ночью на пляже. Как же я мечтала его повторить, но отгоняла надежду прочь. А теперь таю от самых лучших объятий. Пылаю от жара мужского тела, что крепко прижимает меня к себе.

Я знаю, сегодня он не уедет, не остановится и не отвергнет меня. Сегодня он полностью мой! Принадлежит мне, а я — уже давно его.

С каждой минутой мужские прикосновения всё смелее, а моё дыхание тяжелее. Его ладони обжигают мою кожу, посылая по ней трепет. Я помню его ласковые руки и готова вечно нежиться в них, лишь бы он никогда меня не отпускал.

Артём, освободив нас от одежды, опускает меня на диван и нависает сверху. Какое-то время мы не можем налюбоваться друг другом. Правой рукой глажу его шею и пальцами скольжу вверх по волосам, желая притянуть его к себе. А он проводит нежно пальцами по моей щеке, губам, подбородку, шее и, схватив меня за плечо, льнёт губами к шее, поцелуем посылая по телу божественный импульс.

Он движется ниже, исследуя моё тело, и я подставляю грудь навстречу его губам, выгибая спину. Дрожь распространяется по коже и следует за его касаниями. Я млею от его ласки и своих чувств, что испытываю к нему. Не хочу отпускать. Цепляюсь за плечи Артёма, как коршун в добычу, и едва сдерживаю стоны наслаждения.

Я давно готова к большему, желаю его так сильно, а он будто специально растягивает моменты нежности, проверяя наше терпение на прочность.

— Артёёёём, — тяну, не сдерживая в этот раз стон, когда он дарит мне желанное — себя.

Мы растворяемся друг в друге, тонем в океане страсти, забыв обо всём, что происходит вокруг. Всё неважно. Есть только мы, слившиеся воедино и повторяющие естественный танец любви. От неспешных движений до бешеного ритма, отражающегося на сердцебиении.

Мокрые мы замираем в объятиях, когда нас, накрыв своей волной, подбрасывает на вершину счастья оргазм. Шумное дыхание Артёма постепенно успокаивается, но только не он сам. Мужская рука от бедра движется вверх по телу до груди, а его губы шепчут мне на ушко, пока он поворачивает меня набок спиной к себе.

— Со временем я покажу тебе все грани удовольствия, а пока хочу медленно наслаждаться тобой.

Плотнее прижавшись грудью к моей спине, он рукой разводит мои бёдра. Нащупав пальцем между влажных складок точку моего удовольствия, любимый мужчина начинает круговые движения, посылая по телу новые импульсы наслаждения. Когда Артём снова набирается силы, он берёт меня сзади, входя под таким углом, что нам хватает минуты дойти вместе до финала.

Мне понравились его мысли, они созвучны с моими. Я тоже желаю познакомиться с его телом. Хочу всё, что он может мне дать. Готова принять его тепло и отдать в стократ больше. Мой мужчина, моя мечта. Моя боль и моё наваждение.

Но постепенно пелена от восторга начинает рассеиваться и отдалённые страхи пробираются наружу, всё громче нашёптывая о том, что это не мой Артём. Откуда это нелепое чувство обмана?

Я поворачиваю голову и цепенею. Пристально всматриваюсь в нечёткое лицо совершенно незнакомого мне мужчины.

— Ты кто?

Едва успеваю спросить, как книга выпадает из рук, глухим стуком приземляясь на пол к пледу. Я очнулась и, открыв глаза, увидела всё ту же обстановку кабинета. Это был сон, чудесный или скорее чудной сон.

Мгновение спустя я понимаю, что меня разбудил звонок, раздавшийся в доме. Словно дежавю, но я уже спешу, не дожидаясь его повторной трели.

Открываю дверь и замираю на пороге, увидев любимые карие глаза своего новогоднего гостя. Уже наяву.

— Ты? — расплываюсь в улыбке и не верю глазам, принимая букет красных роз с розовыми альстромериями и большую красиво упакованную подарочную коробку.

— Впустишь меня? Навсегда.

Эпилог

Валерия

Через 16 месяцев. Майские праздники

Я стою на берегу у края небольшой возвышенности, огороженной перилами. Морской ветер раздувает подол моего длинного сарафана и путает распущенные волосы. Позади слышен детский гул и смех наравне с взрослыми голосами. Музыка звучит тихо, не мешая разговорам. А я в стороне любуюсь видами природы, что расцвела и готова любого одаривать своей красотой. Шаги за спиной звучат всё отчётливее и вскоре нас обнимают крепкие мужские руки.

— Бусинка, вам не холодно? Дай хоть на пацана полюбуюсь, а то смотрю к вам сегодня не пробиться — нарасхват, — шутит и беспокоится о нас с сыном Игнат. Проводит нежно по маленькой щёчке малыша, спящего у меня на руках. Пашка морщится в ответ и во сне ручкой отгоняет помеху. — Нет, ты только посмотри! Надо же было так родиться — вылитый папаша! Ничего от мамки не взял.

— Он же ещё маленький, ничего непонятно, — всматриваюсь в лицо сына, пытаясь отыскать в нём свои черты. Но либо я их не замечаю, видя в нём любимого человека, либо Игнат прав.

— Это тебе непонятно, а я с ним всю жизнь живу. И ничего Пашка не маленький! Пять месяцев — уже большой мужик.

— Почти пять, — поправляю друга.

— Я так и знал, что найду тебя у своей жены. Мы тебя потеряли, — слышу за спиной весёлый голос мужа и улавливаю его неспешное приближение и торопливое пошаркивание маленьких шажочков. — Опять обнимаемся⁈

— Смирись! Я Лерку как сестру обожаю, — в шутку сильнее стискивает нас с Пашей. — Господи, да если бы не я, томиться вам, дуракам, в одиночку. Да, Павел Артёмович? Дядька-то прав!

Игнат наклоняется к племяннику, который, уже проснувшись, улыбается ему и хватает ручонкой предложенный палец.

— Па! — раздаётся звонкий голосок девчушки, что Артём крепко держит за руку. Она морщит личико, протягивая вперёд свободную ручку, и едва сдерживает слезинки, готовые пролиться от маленькой детской обиды.

— Что, зайчонок? Папку к братишке приревновала? — спрашивает дочку Игнат, подхватывая своё чудо в пышном платье на руки. — Да ты же моя главная принцесса, и папка только твой!

Довольная таким поворотом, принцесса прижимается к Игнату и крепко обнимает его за шею маленькими ручками. Он гордо несёт свою драгоценность к беседке, где на праздник собрались все самые близкие люди. И пока он не знает, что уже не только папа принцессы, но, возможно,