Волчий отряд - Дмитрий Даль

Серега не стал терять времени. Надо было закрепить успех. Он обрушил на спину растерявшейся псины кнут. От неожиданной боли и обиды зверь взвыл. Одинцову в этом вое почудился плач животного. Фартер обернулся. От его спины поднимался пар, и противно запахло паленой гадостью.

Одинцов одернул кнут назад, закрутил над собой и обрушил на голову пса. Бич оставил на морде фартера глубокий запекшийся след, выбил один глаз, который лопнул, словно переспевшая виноградина.

Увлеченный калеченым псом, Серега совсем позабыл о второй твари. За что чуть было не поплатился. Фартер, видя, что враг занят его сородичем, осторожно подкрался на расстояние прыжка, выждал, когда Одинцов развернулся к нему спиной, и прыгнул.

Откуда-то сверху послышались неразборчивые крики. Серега краем сознания уловил их, почувствовал в них что-то родное и расшифровал. Его пытались предупредить об опасности. Тело само пришло в движение, уходя с траектории падения фартера. Одинцов метнулся в сторону, упал, откатился и поднялся на одно колено, раскручивая над головой кнут. Приземлившийся пес мгновенно сообразил, что его обманули, развернулся и устремился за ускользающей жертвой. Покалеченная тварь тоже пришла в себя и бросилась за сородичем.

Серега ударил с левой руки, но фартер почувствовал летящий ему навстречу бич и пригнулся. Он прошел у него над головой, не причинив вреда.

Выстоит ли Одинцов против двух тварей одновременно. Это сложный вопрос, но умирать очень не хотелось. Имея в руках такую мощь, не справиться с какими-то собачками, об этом даже позорно думать. Главное, чтобы только мощности генератора хватило до конца боя.

И тут Сергея озарило. Возникла гениальная и в то же время сумасшедшая идея. Он выключил электрические кнуты, поднялся на ноги и стал ждать первого фартера. Он явственно чувствовал, как с той и другой стороны люди говорят: «Что он задумал? Псих. Сейчас его порвут».

Фартер увидел, как потухли синие змеи, подобные молниям, и возликовал. Жалкий человечишка наконец-то одумался и решил сдаться на милость высшего существа, превосходящего его в силе и величии. Тварь разогналась и прыгнула.

Она падала на него, неумолимо, как лезвие гильотины. Зверюга выпустила когти, раскрыла острые ножные пластины, оскалила пасть. Сейчас она рухнет на него и в мгновение распустит на кровавые лоскуты.

Одинцов усмехнулся. Жалкое наивное животное, привыкшее к вечному страху. Сейчас наступит пора прозрения. Он резко выставил перед собой обе руки и активировал энергетические кнуты. Она уже была в метре от него, когда вырвавшиеся потоки энергии ударили в нее, прожигая насквозь. Левый бич, словно луч смерти, ворвался в пасть фартера, испепелил мозг и пробил черепную коробку. Это убило тварь, но правый бич ударил в грудную клетку. Сильный удар отбросил уже мертвую тварь в сторону.

Серега услышал, как возликовала толпа у него за спиной. В то время как защитники замка осторожно стали приближаться к нему. Краем глаза он увидел, как из толпы врагов выдвинулись на передний план лучники, как они ощетинились стрелами. Сейчас его утыкают, как подушечку для иголок. От всех стрел он не успеет отмахнутся кнутами. Да и уничтожить их стремительной атакой он не успевал. Растратится на лучников да пропустит фартера. Хорошо, что о такой ситуации он позаботился заранее.

Ни одна вражеская стрела не поднялась в воздух. Занявший выгодные позиции у окошек надвратной башни Волчий Отряд, призванный Шустриком, разразился градом арбалетных болтов, которые выкосили весь первый ряд лучников. Не давая врагу опомниться, они посекли и второй ряд и приступили к прополке удаленных участков.

Пришедшие в себя воины Вестлавта, вернее то, что от них осталось, бросились в атаку на защитников замка. Закипел ожесточенный бой.

Все это Серега видел периферическим зрением. Оно происходило как бы в другой реальности. В его же мире остался только он и разъяренный, покалеченный, но все еще полный сил фартер. Теперь ничто не могло помешать их дуэли.

Одинцов вглядывался в морду медленно приближающегося к нему хищника. У твари были на удивление умные и печальные глаза, словно она уже знала, что скоро ей предстоит умереть. В своей победе Серега не сомневался. Но в то же время ему очень не хотелось убивать зверя. Разве он виноват в том, что его научили так, что заставили убивать людей.

«Интересно, а как вражины собирались псов назад в клетку загонять?» — неожиданно Сергею пришла мысль.

Если есть бойцовые псы, значит, где-то должны быть и псари, которые за них отвечают. Вошедшая в раж животина не станет разбирать, где свой, а где чужой. Порвет любого, кто встанет у нее на пути. Должны быть специально обученные люди, способные в нужный момент обуздать неукротимый нрав фартеров. Что-то подсказывало Сергею, что в толпе защитников скрывается парочка псарей, а может, они уже пали от стрел Волчьего отряда.

Фартер убыстрился. Сейчас прыгнет. Его нельзя подпускать близко к себе.

Одинцов ударил правым кнутом. Энергетический вихрь пронесся над ним и упал на голову животному. Одновременно с этим Сергей ударил левой рукой, соединяя два энергетических потока на голове твари.

Однажды он уже испытал эти непередаваемые ощущения. Только на этот раз его тряхануло сильнее. Его тело на время превратилось в шаровую молнию, которую подняло в воздух и отбросило на несколько метров назад. Серега пребольно шмякнулся спиной о какую-то телегу, перелетел через нее и угодил на что-то очень твердое. Повезло, это была всего лишь груда металлической посуды, которую бережливый ремесленник еще до штурма замка пытался перевезти на дальний склад. Так сохраннее будет. Вот он лежит рядом со стрелой в шее.

Было больно. Очень больно. Только Сергей нашел в себе силы приподняться и посмотреть, что там стало с его противником. Ничего не увидев, он повалился на спину, почувствовал, как голова закружилась на безумной карусели, к горлу подступила тошнота. Он перевернулся на левый бок, и его вырвало на камни. Потом снова и снова.

Голова продолжала кружиться. Он пребывал в полубессознательном состоянии. Больше не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Наступило полное бессилие и апатия.

Одинцов почувствовал, как кто-то осторожно поднял его с камней и переложил на другие камни. Так ему вначале показалось. Но вскоре он понял, что ошибался. Кто-то пожертвовал своим плащом, и теперь его несли на нем.

«Куда они его несут?»

Впрочем, это было сейчас не важно. Главное узнать, что там с фартером.

Он попытался заговорить, но все небо словно превратилось в пустыню. Вместо слов из глотки донесся сухой хрип.

Рядом мгновенно кто-то оказался. Серега скосил взгляд и увидел мутную, словно залитую дождем фигуру Леха Шустрика.

— У меня получилось? — все же удалось прохрипеть.

— Отдыхай. Ты этой твари все мозги спек. Теперь ты герой, — захлебываясь от восторга, сообщил Шустрик.

Вся жизнь пролетела перед глазами. Фрагментарными вспышками, словно брызги фейерверка. Исторический звездопад продолжался, казалось, целую вечность, а когда стих, Сергей не мог ничего вспомнить. Какие-то смутные очертания некогда знакомых мест, предметов, людей. Все так невнятно и зыбко, что не за что уцепиться. Он опускался все глубже и глубже в пучину беспамятства. Там, на самом дне, что-то подсказывало ему, есть глубокий колодец, питающийся из центра мироздания, где он может набраться памяти и вернуть себе прошлое, казавшееся таким ненужным в этом новом, но уже ставшим для него родным мире.