Оборотная сторона полуночи - Сидни Шелдон

– Довольно близко! – Она попыталась говорить спокойно. – У тебя все в порядке, дорогой?

– У меня все отлично.

– Когда ты собираешься домой?

– Могу отправиться сию же секунду, – пообещал он.

У Кэтрин глаза вновь наполнились слезами.

– Ладно, тогда давай сверим часы.

– Ты что, плачешь?

– Ну конечно, плачу, дурачок. Хорошо, что ты не видишь, как у меня по лицу течет тушь. О, Ларри, Ларри...

– Я все время скучал по тебе, детка, – признался он.

Кэтрин вспомнила о долгих ночах, выраставших в недели, месяцы, годы, которые она провела в одиночестве, без него, без его объятий, без его сильного и прекрасного тела, без его поддержки, защиты и любви. И она сказала:

– Мне тоже так тебя не хватало.

Вновь в трубке раздался чужой мужской голос:

– Простите, полковник, но мы вынуждены вас прервать.

Полковник!

– Ты не сказал мне, что тебя повысили в чине.

– Я боялся, что это вскружит тебе голову.

– Любимый мой, я...

Их разъединили. Уставившись на телефон, Кэтрин продолжала сидеть за рабочим столом. Потом она уронила голову на руки и заплакала.

Через десять минут по системе внутренней связи к ней обратился Фрэзер:

– В любое время я готов идти с тобой обедать, Кэти.

– Теперь я готова идти с тобой куда угодно, – весело согласилась она. – Дай мне только пять минут.

Кэтрин от всей души улыбнулась, подумав о том, какую большую услугу оказал ей Фрэзер и сколько крови ему это стоило. Он был для нее самым дорогим человеком на свете. Разумеется, после Ларри.

Кэтрин столько раз живо представляла себе, как Ларри возвращается домой, что, когда наступил день его приезда, у нее уже не осталось сил для волнения. Билл Фрэзер объяснил ей, что Ларри скорее всего прибудет на военно-транспортном самолете, которые в отличие от рейсовых пассажирских не имеют строгого графика полетов. Вы просто узнаете, когда вылетает такой самолет, и стараетесь попасть на борт. Не обязательно даже знать его точный маршрут. Главное, чтобы он летел в нужном вам направлении.

В тот день Кэтрин не выходила из дому и ждала Ларри. Она пыталась читать, но не могла сосредоточиться. Она сидела и слушала по радио последние известия, думая о том, что к ней наконец возвращается Ларри, теперь уже навсегда. К полуночи его еще не было. Кэтрин решила, что теперь он появится только на следующий день. У Кэтрин слипались глаза, и она легла спать.

Она проснулась оттого, что кто-то положил руку ей на плечо. Открыв глаза, она увидела, что у кровати стоит Ларри, ее Ларри, и, наклонившись, смотрит на нее. Его похудевшее и загорелое лицо озаряет широкая улыбка. Кэтрин тут же бросилась к нему в объятия, и прилив бурной радости, охватившей все ее существо, мгновенно унес все тревоги, одиночество и боль последних четырех лет. Кэтрин обнимала его так крепко, что, казалось, вот-вот сломает ему ребра. Ей хотелось, чтобы эта минута длилась вечно, и она никак не желала отпускать его.

– Полегче, дорогая, – взмолился Ларри, выбрался из ее объятий и улыбнулся: – В газетах это выглядело бы забавно: «Пилот возвращается с войны к жене и погибает в ее объятиях».

Кэтрин зажгла свет, все до одной лампы, чтобы как можно лучше видеть Ларри, пожирать его глазами. У него стало более мужественное лицо. Вокруг глаз и рта появились морщинки. И все-таки никогда он не казался ей таким красивым.

– Я хотела встретить тебя, – залепетала Кэтрин, – но не знала, где тебя встречать. Я звонила в управление армейской авиации, но там мне ничего не смогли сказать. Поэтому я просто ждала здесь и...

Ларри подошел к ней и закрыл рот поцелуем. Он целовал ее крепко и жадно. Кэтрин думала, что и у нее появится неуемная жажда физической близости с ним, но этого не произошло. Она очень любила Ларри, и все же ей было вполне достаточно просто сидеть и беседовать с ним, вместо того чтобы заниматься любовью, на чем он очень настаивал. Кэтрин так долго прятала свои чувства, что они опустились куда-то на дно ее души, и требовалось время, чтобы они снова поднялись на поверхность.

Однако Ларри не давал ей опомниться. Срывая с себя одежду, он говорил ей:

– Боже мой, Кэти, как я мечтал об этой минуте. Просто с ума сходил. Ты только посмотри на себя. С тех пор как я уехал, ты стала еще красивее.

Он стоял перед ней голый. У Кэтрин было такое ощущение, что ее подталкивает к кровати некий незнакомец. Хотелось, чтобы Ларри дал ей возможность привыкнуть к его возвращению домой, к его наготе. Но он уже забирался на нее, как-то вдруг, безо всякой ласки, стараясь войти в нее силой, но она понимала, что не готова к этому. Он буквально разрывал ее, ей было больно, и она кусала руку, чтобы не кричать, пока он лежал на ней, совокупляясь, как дикое животное.

Ее муж вернулся домой.

* * *

С благословения Фрэзера следующий месяц Кэтрин не ходила на работу, и они с Ларри почти все время проводили вместе. Она готовила ему его любимые блюда, они слушали пластинки и вели бесконечные разговоры, стараясь наверстать проведенные в разлуке годы. По вечерам они ходили в гости или в театр, а когда возвращались, занимались любовью. Ее тело теперь привыкло к нему, и он вновь сделался для нее пылким, всегда возбуждавшим любовником. Почти всегда.

Кэтрин боялась себе признаться в том, что Ларри как-то изменился. Он все больше требовал и все меньше давал. В постели муж по-прежнему ласкал ее перед тем, как заняться любовью, но ласкал машинально, по привычке, словно отбывал повинность. Потом он набрасывался на нее. Именно набрасывался, овладевал ею свирепо и жестоко. Это походило на месть, и Кэтрин казалось, что Ларри за что-то ее наказывает. После каждого полового сношения у нее было такое чувство, будто ее сильно избили, оставив на теле кровавые ссадины. В душе она пыталась оправдать его тем, что он так долго жил без женщин.

Время шло, но поведение Ларри в постели оставалось прежним, и в конце концов половая неудовлетворенность заставила Кэтрин искать другие причины изменений в его характере. Она пыталась беспристрастно взглянуть на Ларри, невзирая на то что он был ее обожаемым мужем. Кэтрин видела перед собой высокого, прекрасно сложенного черноволосого мужчину с обворожительными темными глазами и необыкновенно красивым лицом. Нет, пожалуй, красивым его уже не назовешь. Наблюдая за этим отдалявшимся от нее человеком, она невольно приходила к выводу, что он превращается в безжалостного и холодного эгоиста. И все-таки Кэтрин не доверяла себе, считая свои подозрения смехотворными. Ведь это же ее умный, добрый и любящий Ларри.

Она с гордостью знакомила мужа со своими друзьями и сослуживцами, но они раздражали его. В гостях он держался в стороне и весь вечер пил в одиночестве. У Кэтрин сложилось впечатление, что Ларри и не стремится к общению. Однажды она спросила его: почему?