Ночной ангел. Книга 2. На краю тени - Брент Уикс

— Какова же обычная приманка? — спросила Ви.

— Стать похожими на вербовщиц, которые красивы, очаровательны, уважаемы и — не в последнюю очередь — всегда выбирают свой собственный путь.

— А крючок?.. — спросила Ви.

— Ой, мы продолжаем рыболовные метафоры?

— Что?

— Неважно. Крючок — подневольная служба и опека. Все равно что ученичество. От семи до десяти лет службы, прежде чем станешь полноправной сестрой. Тогда ты свободна.

Ви хватило ее ученичества на десять жизней вперед. Она презрительно усмехнулась.

«Пусть говорит. Может, узнаю, на что способна».

— Ты сказала, что я не совсем мокрушник. Однако я выполняю работу мокрушника.

— Похоже, есть некоторые проблемы с объятиями тьмы.

— Что?

— Я имею в виду невидимость. Она ведь тебе неподвластна. Откуда она знает?

— Это всего лишь легенда. Чтобы поднять расценки. Никто не может стать невидимкой.

— Вижу, потребуется немало времени, чтобы избавить тебя от заблуждений. Настоящие мокрушники могут стать невидимками. А вот маги — нет. Талант должен жить практически в коже. Невидимость требует полного восприятия всем телом, настолько глубокого, что чувствуешь прикосновение света всеми клеточками кожи. Ты другая. В сущности, ты представляешь собой нечто, запрещенное соглашением, подписанным сто тридцать… гм… восемь лет назад. Алитэрцы, скажем, сильно бы перенервничали, если бы подобным образом тебя обучали мы. Понимаешь, овладей ты еще кое-чем, стала бы боевым магом. О, не сомневаюсь, ты доставишь спикеру немало головной боли.

— Да пошла ты! — бросила Ви.

Сестра Ариэль наклонилась ближе и отвесила ей пощечину.

— Ты будешь вежливой.

— Да пошла ты, — безучастно отозвалась Ви.

— Тогда давай кое-что решим, — сказала сестра Ариэль, поднимаясь. — Лооваеос ух браеос лооваеос граакос.

Ви рывком подняло на ноги. Веревки свалились с нее. Из переметной сумы вылетел кинжал и упал к ногам.

К кинжалу Ви не потянулась. Не мешкать ни секунды! Она подстегнула проклятием свой талант, чтобы нанести колоссальный удар в живот Ариэль.

Силой удара сестру подняло в воздух. Ариэль кувырнулась над костром и упала в грязь по другую сторону. Однако Ви не шелохнулась. Даже не пыталась бежать. Она смотрела на руку, повисшую как плеть.

Такое чувство, будто ударила в сталь. Из кожи торчали кости. Запястье сломано, вместо костяшек пальцев — кровавое месиво. Треснули обе кости предплечья. Одна из них подпирала кожу, грозя выскочить наружу.

Сестра Ариэль стояла, отряхивая свободное платье, — пыль летела во все стороны. Она фыркнула, взглянув на Ви, которая баюкала руку.

— Тебе стоило бы серьезно укрепить кости, прежде чем бить с помощью таланта.

— Я так и сделала, — ответила Ви.

От шоковой боли она села, почти упала.

— Тогда тебе нельзя бить защищенную майа. — Глядя на разбитую руку Ви, Ариэль цокнула языком. — Похоже, таланта в тебе больше, чем здравого смысла. Волноваться не о чем, дело житейское. Как с этим справиться, мы знаем. Правда в том, Ви, что основная магия у тебя нетренированна, расплывчата и несравнима с магией обученной сестры. Ты могла бы стать гораздо сильнее. Ты хоть знаешь, как себя лечить?

Ви трясло. Она молча подняла глаза.

— Ну, если считаешь, что рука еще понадобится, могу помочь. Только это больно, а я медлительна.

Ви безмолвно протянула руку.

— Одну секунду. Надо оградить уши Ули, иначе твои крики ее разбудят.

— Я… не закричу, — поклялась Ви.

Вышло так, что она солгала.

Логан застыл. В другое время он, может, попытался бы спустить всех вниз, чтобы опять построить пирамиду, когда Горхи уйдет. Сейчас он знал, что не найдет в себе сил начать все заново.

— Что тут у вас происходит? — рявкнул Горхи.

«Вот те раз! Мы же вели себя тихо. Как он расслышал?»

Вжимаясь в стену, Логан глянул вверх и увидел, что и Фин, и Лили на его плечах делают то же самое.

Горхи прошел последние метры, и пламя факела скользнуло через решетку. Лили была всего в нескольких футах от его сапог. Впрочем, при отвесных стенах под решеткой свет на нее не упадет, пока стражник не подойдет вплотную.

Они услышали, как Горхи принюхался и наклонился вперед. Свет факела ушел в сторону. Послышалась брань.

— Вот животные! Воняете хуже, чем обычно. — Он унюхал Лили! — Почему не моетесь?

Так могло продолжаться долго. Еще немного, и он опорожнит на них свой мочевой пузырь. Логана затрясло от ярости и бессилия. Откуда он взялся, этот Горхи? Глумиться над заключенными — его любимое занятие.

«Иди отсюда. Просто уйди».

— Так что тут происходит? — повторил Горхи. — Я слышал шум. Что вы там затеяли?

Факел опять сместился, и пламя опустилось в опасной близости от Лили. Горхи пошел с факелом вдоль решетки, пристально вглядываясь в Дыру. Он двигался против часовой стрелки, уходя от пирамиды.

Обитатели Дыры замерли. Никто не бранился, не дрался и не ворчал. Тишина. Смертельные поддавки. Наташа стала потихоньку отходить от Логана.

Полоска света прорезала решетку и осветила голову Лили.

— Иди ты к черту, Горхи! — крикнула Наташа. Внезапно свет факела качнулся в сторону от Лили.

— Кто там еще… ах это ты, моя малышка?

— Видишь, Горхи, мое лицо? — спросила Наташа.

Умница!

— Скоро не увидишь ничего, потому что я тебя убью!

Горхи засмеялся.

— Оказывается, у тебя есть рот! Так ведь я в курсе, попользовался им — перед тем как мы тебя сюда бросили. Помнишь?

Новый взрыв смеха.

— Да имела я тебя!

— Было дело, ха-ха. Ты самая горячая сучка, которую я трахал в последние годы. Дала чуток и остальным ребяткам? Не важно, я был первым. Уж первого-то не забудешь никогда. Никогда меня не забудешь. — Горхи снова засмеялся.

Логан восхитился храбростью Наташи. Она дразнила того, кто ее изнасиловал, лишь бы оставить им надежду.

— А как на это смотрит Лили? Уверен, ребятки с большей охотой вставят тебе, чем старой шлюхе. А, Лили? Конкуренция стала жестче? Где ты, Лили?

Он опять сместился, в поисках Лили изучая глубины мрака.

— Я эту суку сбросила в Дыру, — сказала Наташа.

Логана лихорадило так сильно, что он еле стоял на ногах.

— А не врешь? Ну, ты ведь маленькая тигрица. Спорю, даже совратила нашего маленького и непорочного Короля. Эй, Король, ты ее еще не трахнул? Знаю, Лили для тебя дрянновата, но Наташа — совсем другое дело. Нежное мясцо, а, Король? Где ты?