Прикладная демонология - Елена Кароль

– И снова «умница Селин», – тихо хмыкнул Киршин, рассматривая меня с неприятно осуждающим выражением на лице. – Что ж, раз ты все поняла правильно, то я тоже выскажусь. Первое – увольнения не будет. Вообще забудь это слово. Второе – все наши предыдущие договоренности остаются в силе. Третье – больше никаких быстрых подпиток от накопителя. Узнаю, что ослушалась, заберу, и будешь восстанавливаться естественным путем. И четвертое – с этого дня ежедневно занимаешься по той технике, которую я показал вчера. Все поняла?

– Да.

У меня не было возражений ни по одному пункту, и, если бы не угрюмое выражение лица начальника, я была бы искренне рада, что конфликт разрешился. Хотя оставался еще один немаловажный вопрос, но…

Нет, его тоже необходимо прояснить.

– Я вам постоянно нравлюсь или вчера просто так совпало?

Киршин медленно приподнял бровь:

– Совпало?

– Ну, я изучала физиологию и влечение, – пояснила я немного напряженно. – Знаю, что мужчины испытывают определенные сексуальные потребности. А я вчера вас трогала, ну и… Возбудила.

Несмотря на то что в учебниках и на уроках Зуя все выглядело довольно просто, разговаривать об этом с Киршиным оказалась не в пример сложнее. Хорошо еще Томми поблизости не было, со вчерашнего вечера он так и не отошел от клетки со своей зазнобой. Даже завтрак для него пришлось принести в гостиную.

– И я хочу знать, вы отреагировали на меня так, потому что вам пришла пора удовлетворять свои потребности, и не важно с кем, или потому, что это была именно я?

Вопрос получился откровенно корявым, но сформулировать четче я не смогла. Просто не получалось выразить словами свои не очень связные мысли.

– Вот ты иногда как скажешь, я просто теряюсь, – вздохнул Киршин и качнул головой. – Словно ты не двадцатилетняя девушка, а девяностолетний дед, помешанный на науке. Я уже говорил раньше, что ты привлекаешь меня как женщина. Именно ты. Вчера это приняло немного неожиданный, но вместе с тем закономерный итог. Но я повторюсь: ничего не произойдет против твоей воли. Я не собираюсь терять уникального специалиста только потому, что она прекрасная девушка. А теперь давай честность за честность. Я тебе нравлюсь?

А вот это было… жестоко. Я оказалась совершенно не готова к подобному вопросу, тем более он явно подразумевал не профессиональные качества, а именно физиологию. Влечение. Желание.

Нравится ли мне начальник? Скорее да, чем нет. Но в то же время… Недостаточно для твердого «да».

– Немного, – ответила я в конце концов. – Я еще не рассматривала вас в подобном контексте. И, если честно, не думаю, что это правильно.

– Потому что я твой начальник? – Киршин напряженно прищурился и слегка вздернул подбородок, словно бросал мне вызов.

– Да.

Во взгляде шефа промелькнуло отчетливое сожаление, но вслух он так ничего и не сказал. Лишь шумно выдохнул и поджал губы.

– Спасибо за завтрак, Селин. Не опаздывай на работу.

Киршин ушел, а я еще минут пять сидела и смотрела на место, где он сидел. Я ведь все правильно сделала. Все верно сказала.

Но почему на душе так паршиво?

Он не спал почти всю ночь. Бездумно пялился в потолок и не понимал, как все смогло зайти так далеко. Он ведь собирался все сделать иначе! Распланировал свои дальнейшие шаги буквально по часам на несколько месяцев вперед!

И все полетело в Бездну в одно мгновение.

И что теперь делать? Как убедить в обратном эту маленькую трусиху, вбившую себе в голову, что между ними ничего не может быть? Какими цепями приковать к себе, чтобы она наконец поняла, что это все не шутки и не минутная слабость? Что он даже представить себе не может, чтобы рядом с ней находился кто-то другой!

Вчера, казалось, он постарел лет на десять. То, как она цеплялась к прохожим, невзирая на пол и возраст, поражало до глубины души. Казалось, перед ним пятилетний ребенок, впервые в жизни попавший на ярмарку! Сахарная вата, аттракционы, леденцы… И нефула! Да какая девушка вообще будет пускать слюни умиления на паука?! Самого ядовитого паука Бездны! Полутораметровую монструозную тварь фиолетового цвета!

Но это же Селин…

А как она ела леденец… О-о…

А как трогала его… Как податливо плавилась в его руках, едва уловимо вздрагивая от поцелуев и прикосновений. Ей нравилось. Он видел. Очень нравилось. До определенного момента.

Пока не подключился разум. Тот самый разум, который восхищал, но иногда просто хотелось его отключить. Вырвать с корнем, чтобы она не думала, а просто действовала. Позволила древним, как сам мир, инстинктам взять верх.

Ему хватило сил и мужества уйти. Просто уйти. Молча. Без обвинений. Так было правильно. Наверное…

И все-таки она его дождалась. Не забыла о договоренности. Вновь стала самой собой. Умной, рассудительной и крайне сосредоточенной на задаче. Позволила себе толику любопытства, но не более. И была предельно честна.

Все. С этого момента ни шагу от плана!

Но почему же ему сейчас так тошно?

На работу я пришла без опозданий. Не забыла ни самочку, клетку с которой предусмотрительно накрыла тканью, чтобы не нервировать бедолажку сверх необходимого, ни притихшего Томми. Проведала Хьюго, покормила Чарру, убедившись, что у гончей все в полном порядке, и вновь уделила повышенное внимание ее самой младшей девочке. Собрала отчеты (сегодня сдали все до единого, даже Пайнс передал через своего лаборанта), сформировала сводную ведомость и итоговый отчет, отнесла его в кабинет Киршина, но самого начальника на месте не застала.

Пообедала, пару часов отвела предстоящей аттестации, окончательно определившись с распределением сотрудников по группам, и набросала предварительные вопросы.

Перенесла бесовку в центральную лабораторию в свой кабинет, поставила усиленную защиту, чтобы самочка не сбежала, и бесстрашно открыла клетку, которую поставила в центре своего рабочего стола.

Сама спокойно села и начала наблюдать. Бесовка все еще была шиншиллой, но я не обманывалась ее невинным и беззащитным видом. Знала, что она может в любой момент стать кем угодно. Конечно, в пределах своего веса.

Так мы просидели минут пятнадцать, но на контакт бесовка не шла. Проигнорировала даже пончики, которые я поставила на край стола. Естественно, снаружи клетки.

Томми все это время провел на моем плече, не меньше меня переживая за исход дела.

– Итак, давай все-таки хотя бы поговорим, – произнесла я строго. – У тебя есть имя? В чем причина твоего замкнутого поведения? Тебя кто-то обидел? Причинил физический или ментальный вред? Объясни, я хочу помочь.

Самочка раздраженно приоткрыла один глаз, смерила меня презрительным взглядом и снова закрыла. Вчера она немного поела, но сегодня к еде даже не притронулась, словно решила объявить голодовку.