Одна истинная королева. Книга 1. Коронованная звездами - Дженнифер Бенкау

Вот последняя каменная круча осталась позади, а перед нами раскинулись дикие, поросшие высокой травой луга. Лиам остановил меня и указал на небо. Там целые горы облаков! Огромные тучи, подобно кораблям, гонимым ветром, разбиваются о скалы. Первый раскат грома только усиливает впечатление. В отблесках зарницы серые пики скал кажутся то лиловыми, то зеленоватыми. Здесь, в долине, порывы ветра кружат листву.

И тут я увидела их. Ночные кошки! Сначала только две, и как же они высоко… Эти две кошки сцепились друг с другом, но вдруг появились другие, и вот уже с десяток ночных кошек резвятся над нашими головами. Они весело играют в салки, выписывают невероятные петли или камнем летят вниз, чтобы у самой земли вновь взмахнуть крылами и устремиться ввысь. Среди них выделяется одна кошка, особенно красивая, но Лиам не сводит глаз с другой, серебристой и изящной. Зузу.

– Она снова летает… – тихо и с неподдельной гордостью шепчет он. – Я нашел Зузу в прошлом году, левое крыло у нее было сломано, а перепонка на крыле порвана. Никто не думал, что она выживет, не говоря уже о том, что когда-нибудь снова полетит. А я знал, что так будет.

Кошки носятся в вышине слишком быстро, сложно уследить взглядом за Зузу.

– Она летает так же, как другие. Вообще никакой разницы.

– А вот она еще чувствует разницу. – Лиам вздыхает. – Но старается об этом не думать.

Запрокинув головы, мы наблюдаем за игрой ночных кошек. Их не волнует, что будет завтра, они не грустят о том, что было вчера. Они живут сегодняшним днем, здесь и сейчас. Возможно, что мы умеем поймать частицу их необузданной свободы, их грациозной легкости.

Закончилось все так же неожиданно, как и началось. Небесные хищники, похожие на звезды, мелькнули в вышине и исчезли. А в следующее мгновение на нас обрушился проливной дождь.

– Дело дрянь! – Смеясь, Лиам хватает меня за руку и тянет за собой. Мы бежим, добегаем до леса, промокнув до нитки. Приближающаяся гроза гонит нас дальше, но и деревья не спасают от дождя. Капли стекают по листьям, мы бежим словно под десятками водосточных желобов и хихикаем каждый раз, когда сверху льет вода.

В темно-фиолетовом небе вспыхнули первые молнии, когда мы добежали до деревни. Вода стекает по моим волосам, а в ботинках она хлюпает при каждом шаге. Держась за руки, мы мчимся по улице, хватаясь друг за друга, как пьяные. Вот и хижина Лиама! Он толкнул дверь, и мы, споткнувшись о порог, ввалились внутрь. Окно нараспашку, через него ветер задувает мелкие капли дождя. На кровати лежит Зузу, совершенно сухая, и медленно моргает, будто мы пробудили ее от многочасового сна. Смеясь, стягиваем с ног ботинки, влажные носки, ищем полотенца и тряпки – протереть мокрые половицы.

Немного прибрались, Лиам выдал мне сухие вещи, а сам ушел на крошечную кухню заваривать горячий чай. Мокрая одежда липнет к коже. Как же здорово снять все это и натянуть теплую рубашку, мягкие и удобные штаны Лиама, хотя они мне великоваты и приходится подтягивать их к груди, чтобы не сваливались. Я подкладываю дрова в камин, но никак не могу отыскать спички. Должно быть, они у Лиама на кухне. Иду туда и замираю в дверном проеме. Лиам стоит ко мне спиной и что-то шинкует, а я наблюдаю за ним, прислонившись к стене. Он снял мокрую рубашку, а брюки облегают его ноги будто вторая кожа. С каждым движением на его спине перекатываются мышцы, волосы еще влажные, на затылке поблескивают несколько капель.

Устоять невозможно, нет сил. Я неслышно подхожу к нему и обнимаю за пояс.

– Бедненький, у тебя не осталось рубашек?

– Отдал тебе последнюю, – улыбается Лиам и, пока я раздумываю, что бы такое ответить, добавляет: – В надежде, что у тебя есть сердце и ты ею поделишься.

Лиам не показывает виду, но я все равно чувствую, что он боится. Все еще не уверен, может ли снова показать мне свою изувеченную руку, даже теперь, когда я знаю, какая она. Бьюсь об заклад, у него в сундуке и правда нет больше чистых рубашек. Я медленно стираю каплю воды с его плеча, веду пальцем по покрытой рубцами коже. Нет здесь ничего отталкивающего. Я испытываю совсем иное чувство. Глубокую гордость за Лиама: он не подчинился воле королевского двора и освободился. Не представляю, сколько мужества для этого потребовалось…

– А что ты делаешь?

– Ужин. У меня еще остались грибы из Жадных лесов.

– О нет… Я совсем забыла, у меня ведь свидание!

– Свидание? – Он тихо смеется, я чувствую это, потому что обнимаю его за пояс. – И с кем же?

– С кем-то. Не важно. Главное – у него аллергия на грибы!

– Неужели? Так чего ты хочешь? Что тебе приготовить?

– Я не хочу есть, Лиам.

Не знаю, что Лиам там резал, но он продолжает.

– Точно? А если я торжественно поклянусь, что в доме совсем нет грибов?

– Да, точно.

Лиам положил нож, ко мне не обернулся. Пальцем провожу по мокрому следу между его лопатками, оставленному каплей.

– Ну вот, ты разрушила все мои планы. Тогда чем займемся? У нас впереди целый вечер.

– Есть у меня одна идея… Только нам нужна твоя кровать, а это совсем не понравится Зузу.

Мы уютно устроились на кровати Лиама, укутав озябшие ноги одеялом. Зузу очень недовольна! Мы громко болтаем, а несчастная кошка больше всего на свете жаждет покоя. Но нам столько нужно друг другу рассказать… Я рассказываю, как Вики впала в кому и мне пришлось со всем справляться самой, учиться противостоять подлости, издевкам и глумлению. Лиам сообщает, что было время, когда он гордился наследием клана, любил свою магию. Да, ее он скрывал, и на то были причины. К ткачам снов относились как к отбросам магического общества, их считали опасными для людей. Да еще он мгновенно оказался бы во власти Королевы… От одной мысли мне не по себе. Я спросила Лиама о сути его магии, но он молча покачал головой. Может, поговорим об этом позже. Не все за один раз.

Веселого в наших историях мало, но все равно мы находим над чем посмеяться. Говорим без остановки, умолкаем, только когда кому-то из нас нужно заварить ужасно сладкий чай или быстренько сбегать под дождем в уличный туалет.

Уже довольно поздно. Зузу, рассердившись, удалилась, а Лиам приготовил нам еду: бутерброды с творогом, фруктами и орехами, и я готова простить ему все грибы из Жадных лесов.

Дождь давно смыл дневной свет, а мы больше не вспоминаем прошлое, говорим о будущем – планируем путешествие в Рубию, затем за Море Семи Жизней, будто какое-то совместное приключение.

– Ты останешься? – Вопрос Лиама выбивает меня из колеи.

Я вздрогнула. Хочется дать сразу два ответа, но один исключает другой. Остаться – значит отказаться от сестры. Уйти – много больше, чем разорвать отношения. Вместе с Лиамом я потеряю друга, соратника в этом опасном деле. Того, кто занял важное место в моем сердце, закрытом для других людей.

– На ночь, Майлин, – успокаивает Лиам, улыбаясь, но улыбка какая-то натянутая. – Я говорю только об этой ночи.