Падение - Олег Пушкарский

Они вышли из коллектора совершенно измотанные, потные и грязные. Впереди возвышался мост. Ребята медленно направились к нему, стараясь отдышаться. Под ногами хрустел песок, издалека доносились вой сирен и канонада. Ярких точек нигде не было заметно.

Влад увидел, как по течению плывет труп… Столько жертв, столько боли и разрушений! Саша… Катя… Пропавшие Антон и Михаил. Рука потянулась к смартфону – и парень вспомнил, что аккумулятор сел.

Так жестоко и планомерно уничтожать этот мир могло только чистое зло. Студент не знал наверняка, но нутром чувствовал, что внутри этих шаров не теплилось ничего хорошего. Они спустились на Землю не ради них, а за ними. Не ради того, чтобы спасти от самих себя, научить чему-то, дать ценные знания или показать что-то. Они пришли не очистить этот мир от войн, убийств и насилия, не покарать за роковые ошибки.

Они пришли кормиться их грехами.

Никаких нравоучений или скрытых умыслов. Банальное пиршество, как в би-муви о злобных пришельцах.

Все мерзкие и низменные поступки людей, нечестивые мыслишки и скелеты в шкафах представлялись демонам аппетитным угощением. Они разложили души по тарелочкам, разбавили приправами из боли, страданий, несчастий и подали на стол грандиозного апокалиптического банкета. Только не все блюда им хотелось. Демоны вынюхивали только самые греховные и прогнившие души. А все остальные были невинными и оттого невкусными.

Очистка планеты от отбросов общества – всего лишь приятный бонус для человечества. Ложка мёда в тонне отборного дерьма.

И очистка продолжалась… И демоны не остановятся до тех пор, пока не сожрут все души до единой. Потому что грешен каждый.

– Ты чего? – спросила она.

– Ничего… – ответил он, не зная, что сказать. Опустил взгляд на её обнажённую талию. – Просто… твоё платье, – он указал на разодранные лохмотья.

– Я всё равно бы его больше не надела.

Они прошли по набережной, держась за руки, и забрались под мост. Здесь царили тишина и покой. Можно посидеть, наслаждаясь чувством безопасности.

Они пристроились у стены и прижались друг к другу. Он обнял её одной рукой, а другой осторожно взял за подбородок и повернул её голову к себе. Почувствовал кожей неровное дыхание. Ему хотелось прикасаться к ней, прижимать к себе, упасть в неё. Она подняла руку, не обращая внимания на боль, и пальцы ее запорхали по его шее. И он, и она хотели, чтобы весь мир исчез. Но он и так исчезал, слишком буквально и стремительно, прямо на глазах.

– Обещай! – прошептала она. – Обещай, что мы всегда будем вместе! Только ты. Только ты и я…

– Обещаю, – ответил он.

Он смотрел в её блестящие от слёз глаза, не в силах смотреть на что-то другое. Спешными движениями и дрожащими руками сдёрнул бретельку с её плеча. Она потянулась губами к его щеке и ощутила вкус крови и соли.

Она! Она… Это она… Желанная, хрупкая и чистая.

Он… сильный, заботливый. Он…неизбежный.

Они набросились хищниками друг на друга, и под журчание реки тут же слились в экстазе.

Мимо проплыл мертвец.

Глава 23. Он сталкивается с прошлым

– Не передумал ещё? – спросила Арпи.

Влад замедлил шаг. Казалось бы, только что он чётко и ясно представлял цель. Вопрос был давно решён и вдруг снова встал в полный рост. Собравшись с мыслями, парень ответил:

– Нет… Не передумал. Я не знаю, как это объяснить. Я нутром чувствую, что должен быть там. Всё, что происходит… Все дороги ведут туда. Если я увижу дочь, то буду готов к искуплению. Не знаю, почему. Просто верю в это.

Влад вёл Арпи за руку через пустынную набережную. Тактика – держаться как можно дальше от людей. Где люди – там грехи. Где грехи – там шары и смерть.

Только луна и зарево далёких пожаров освещали путь. Приходилось смотреть в оба, чтобы в этом мраке среди коряг, кочек и обломков мусора не сломать себе шею.

На том берегу за бетонным забором раскинулся машиностроительный завод. Казалось, он нисколько не пострадал. Только дым из труб не поднимался. Слева журчала вода, справа по-прежнему доносились неприятные шумы. Не всегда удавалось разобрать, что это: крик животного или визг автомобильных тормозов.

Ребята увидели с набережной только один шар, который кружил над крышей далёкой пятиэтажки – тактика работала.

Прошли под железнодорожным мостом. На нём покоился заброшенный товарный состав, и от его вида вдруг нахлынула печаль.

Впереди с бетонного канализационного коллектора свисала мёртвая собака – австрийская гончая. Влад сразу вспомнил про задушенного Максимуса. Воспоминание вспыхнуло настолько ярко, что он почувствовал собачью шею у себя под пальцами. В ту ночь эту картинку показал ему шар. Но, будто этого мало, сама жизнь не стеснялась снова и снова напоминать о той боли.

– Что тебе привиделось в ту ночь? – спросил Влад.

– Какую ночь?

– Там, в коттедже… Когда мы…

– Ах, да. Прятались от шара… Да, я видела кое-что. Из прошлого.

– Плохое или хорошее?

– Это уже не важно, – ответила Арпи и взглянула на Влада. – Теперь у меня есть ты.

Они остановились, чтобы снова насладиться объятиями и поцелуями. Когда она полезла к нему под рубашку, Владу показалось, что это может зайти слишком далеко, поэтому он со смехом отпрянул и шлёпнул Арпи по заднице. Через пару мгновений, смущённо хихикая, они продолжили путь.

Добрались до мрачного парка. Арпи включила фонарик смартфона.

Воспоминания нахлынули на Влада с новой силой.

Прогулка по осенней аллее с ней под руку. Под ногами шуршат жёлтые листья. Поцелуи у фонтана. Впереди просмотр комедии у неё дома. Здесь исполнялись самые смелые подростковые мечты.

Теперь парк опустел. Давно заброшенный фонтан покрылся густой растительностью, везде – мелкий мусор и картонные коробки. Печальное зрелище.

Они вышли к двухэтажным домикам, построенным еще в сталинские времена. В ноздри ударил запах сырой травы и мертвечины. Здесь в темноте лежали два женских трупа, которых обгладывали крысы. Если тут что-то и происходило, то зрители опоздали.

Живёт ли вообще кто-нибудь в таком месте? Неужели они проделали весь этот путь зря?

Влад направился к ухоженному дому. На втором этаже горел свет.

Во дворе – цветочные клумбы из покрышек и никаких следов катаклизма. Возле беседки – две могилы, обустроенные на скорую руку, с самодельными крестами из деревянных дощечек.

Зашли через тугую деревянную дверь. Изнутри дом выглядел чуть хуже. Мрак, запах сырости, скрипучие доски под ногами. Поднялись на второй этаж.

Влад встал у обветшалой двери из светлого дерева, с номером «5». Вот она –