Золотые пилигримы - Остап Иванович Стужев

уголовка без серьезных коммерческих перспектив. Забыв на время о Низовцеве, Сергей начал мысленно готовиться к встрече с Филиппом.

Теперь они встретились днем на берегу одного из подмосковных водохранилищ. Погода стояла обычная для начала московской зимы. Желтые и красные листья застилали тропинку, по которой они шли вдоль берега, поросшего засохшим камышом. Филипп ни на секунду не удивился, услышав имя и фамилию Лены, с которой расстался только сегодня утром. Такой поворот событий легко можно было предугадать после первой встречи, на которой прозвучали имена Низовцева и Хайруллина.

— Может, нам с тобой открыть детективное агентство, а? Назовем его, к примеру, «Рогатый муж». Отбоя не будет, — сказал Филипп, после того как Самсонов вкратце пояснил тому диспозицию.

— Я сначала тоже думал, что это личное, но теперь начинаю сомневаться. Помнишь, ты мне на прошлой встрече сказал о своих опасениях?

— Каких именно?

— Что скоро в городе станет неспокойно.

— Это не опасения, а предчувствия. Интуиция, одним словом. Подтверждаются мои слова? — Филипп замедлил и без того прогулочный шаг и, почти остановившись, смотрел прямо в лицо своему старому товарищу.

— Похоже на то. Чужие в городе, — Сергей остановился.

— Этого следовало ожидать.

— Почему?

— Потому что Нотарбалтоло — двоюродный брат одного из важных сицилийских боссов. Эти люди не оставляют чужие грехи без наказания, не дожидаясь страшного суда, — закончив говорить, Филипп пожал плечами и снова пошел вперед, невольно принуждая подполковника двинуться вслед за ним.

— Не похоже, уровень не тот. Наш куратор не обратил бы на них никакого внимания, мелковата рыба.

Самсонов шел рядом, и мгновенная искра злорадства по отношению к своему земляку промелькнула в его сознании, как падающая звезда в августовском небе. Филипп так и остался на уровне, где не учитываются иные мотивы, кроме личной наживы.

— Твой куратор, у меня кураторов нет, — поправил тот Самсонова и, не дожидаясь реакции, продолжил: — Как я понимаю, твой Земцов вхож во многие кабинеты, и если он цинканул тебе про въехавших в страну нелегалов под чужой личиной, то почему ты решил, что итальянцы не имеют к этому отношения? Подумай сам, такое происходит каждый день: кто-то приезжает, кто-то уезжает, кого-то ловят, но никто тебе ни о чем не докладывает, так? Значит, в этот раз существует некая связь между приехавшими и нашими делами, и это теперь касается в том числе и нас с тобой. Расскажи, насколько ты продвинулся вперед по людям, информацию о которых я слил твоему оперу.

Сергей только сейчас вспомнил слова, сказанные ему Земцовым на их последней встрече: «Низовцева двигали блатные, конкретно Магер». Ему стало страшно оттого, что он пропустил такую важную информацию мимо ушей. Когда-то Филипп и Магер составляли из себя единое целое, монолит, спаянный крепче вулканического базальта в чистилище лагерей под Очером. Кто он был для них со всеми его наградами и боевыми заслугами? Только сейчас Сергей осознал свою роль разменной монеты, незамысловатого инструмента в ловких и умелых руках невозмутимо шагавшего рядом с ним человека. С этим человеком надо кончать. Следующая их встреча станет последней, а до этого надо вытащить максимум, проверить, не оставил ли кто-то из них ненужных свидетельств или следов. Сергей решил управиться с этим быстро, положив на все про все не более трех недель. Новый год он, как и все, старался встретить без неоконченных дел.

— Все идет по плану, — он решил успокоить товарища. — Некоторая польза от тебя все же есть. Пока похвастаться нечем, но оказывается, твой исчезнувший компаньон, Адам Магер, хорошо знал и даже протежировал Низовцева. Как ты мог этого не знать? — Самсонов как бы невзначай упрекнул Филиппа.

— Он работал с разными людьми. Всех знать невозможно, — невозмутимо ответил Филипп.

— Ну тогда я тебе это сообщаю. Получается, мы вышли на того, кто тебя интересует по некой случайности, которая может рассматриваться как закономерность, — поравнявшись с Филиппом и вновь посмотрев ему в лицо, сказал Самсонов.

— Что нам это дает?

Филипп откровенно удивился таким успехам со стороны ментов. Предположить, что Магер общался с Земцовым и тот мог знать о его связи с Низовцевым, он не мог.

— На ловца и зверь бежит. Поэтому интерес к Гангарт не связан с ревностью или чем-то там еще. Она служит у Хайруллина и знакома со всеми. От нее Виктор Павлович узнал про эти миллионы, а потом она не вышла на работу, не отвечает на звонки и сообщения. Вот и думай, где она и с кем. Теперь это и твоя проблема, раз появилась тень твоего подельника. Рой землю, но дай результат, — сворачивая беседу, закончил Самсонов.

— Теперь понятно, — буркнул Филипп.

Сочинять, врать или спорить ему не хотелось. Рядом с этими людьми Лена была в опасности, но именно сейчас это надо было просто перетерпеть. Момент для закрытия всех тем одновременно еще не наступил.

После того как они разошлись и Самсонов укатил на своей машине, Филипп дошел до ближайшей железнодорожной станции, купил в кассе билет до Москвы и, простояв на холоде почти сорок пять минут, зашел в теплый вагон. Электричка шла со всеми остановками. Выйдя на Ярославском вокзале, он взял частника до Ленинского проспекта. Ему не надо было подниматься наверх, чтобы понять, что в квартире, из которой он вынес то, что Магер оставил себе на черный день, кто-то побывал после его последнего визита. Нехитрый трюк с ленточками на стеклах дал ему однозначный ответ на этот вопрос. «Значит, Магер в Москве. И судя по всему, не один…» Филипп почувствовал, как судорога свела и тут же отпустила спину в районе поясницы, где надпочечники выбросили в кровь дюжую порцию гормона. До квартиры, в которой он сейчас жил вместе с Леной, было километров пять пешком, и он потрусил спортивной рысцой в ее направлении, разгоняя кровь и обдумывая план ближайших действий.

* * *

В свою очередь, Низовцев, полюбезничав с провожавшей его из банка до машины девицей и набросав ей нескромных предложений по обустройству ее жизни с претензией на люксовый уровень содержания, отправился прямиком на Неглинную улицу, посматривая на часы и боясь опоздать.

Девушка, пришедшая на встречу, опоздала почти на час. Даже не подумав извиниться за опоздание, она положила короткую шубку на спинку стоявшего рядом с ней кресла и попросила подоспевшего официанта принести ей мартини со льдом. Цедивший через пластмассовую трубочку апельсиновый сок Низовцев незамедлительно оценил ее элегантность с акцентом на независимость очень обеспеченной женщины.

— Итак, о чем вы хотели переговорить с моим отцом? — спросила она.

Появление Софьи Михайловны не очень вписывалось в