Принцесса в академии. Драконий клуб - Варя Медная

Так вот зачем понадобилось такое платье: высокий воротничок надежно скрывал шпионское колье. Я помрачнела, а мадам Лилит, напротив, засияла от удовольствия, наблюдая мою реакцию. Она догадывалась, что я что-то задумала. План рухнул, как тролль с моста. Как одолеть женщину, которая всегда опережает на несколько шагов?

На башне пробило восемь утра. Скоро первая пара.

— Все, пора, — провозгласила мадам Лилит. — Черата помешана на пунктуальности и не пустит опоздавшую в Академию.

— Где мои конвоиры? — буркнула я.

Сперва мне в провожатые отрядили Эола Свирепого и еще парочку преданных мадам Лилит людей, один вид которых мог стать причиной заикания.

— А нет кого-нибудь более заметного? — поинтересовалась я. — Вдруг не все догадаются, что вы что-то задумали?

— С чего жителям королевства меня подозревать? Я величайшая волшебница современности и мудрый советник, к деликатным рекомендациям которого, увы, не прислушиваются, — она усмехнулась. — Войти незаметно все равно не получится, да и делу это не помеха.

Но в итоге все-таки заменила громил на Мадония Лунного.

У Эола Свирепого начал дергаться глаз, однако ослушаться он не посмел.

— Никаких фокусов, принцесса, — предупредила мадам Лилит напоследок.

— Какие фокусы, если у вас в заложниках Озриэль? Думаете, я сбегу?

— Ты, как праздничный салют, Ливи, — никогда не знаешь, каким будет следующий залп.

— Могу сказать о вас то же самое.

На подходе к Академии у меня начали трястись поджилки. Мадоний Лунный, почувствовав мое настроение, принялся наигрывать балладу, подействовавшую лучше любого успокоительного, но Эол Свирепый быстро пресек это. Несколько раз он был на грани того, чтобы удавить Мадония струнами его же лиры.

Первый сигнал труб застиг нас у ворот. Я собиралась влиться в поток учащихся, но, завидев Эола Свирепого, студенты поспешно расступились, со всех сторон послышались возгласы, свист. Доблестные защитники проскандировали речевку факультета, с восхищением глядя на живую легенду. Великан небрежно поиграл мышцами, чем вызвал новую волну восторга, и подтолкнул меня вперед. Наше появление, как и предсказывала мадам Лилит, не осталось незамеченным. Более того, весть о колоритной троице так быстро облетела Академию, что, поднявшись на крыльцо, мы нос к носу столкнулись с мадам Чератой.

Ректор поджидала нас перед центральным входом, скрестив руки на груди и сжав губы в узкую полоску.

— Что вы здесь делаете?

— Доброе утро, мадам Черата, — поздоровалась я, стараясь придать лицу скромное и добродетельное выражение. — Не могли бы мы поговорить о цели визита в вашем кабинете?

— Нет, — отрезала она. Проходившие мимо студенты замедлили шаг, вокруг вырос лес ушей. — Нам не о чем говорить, — добавила она тише и подогнала любопытных выразительным взглядом.

— Мне казалось, в прошлый раз вы были на моей стороне, — доверительно сказала я.

— В прошлый раз тебя не прислала первый советник. Теперь ничем не могу помочь. — Она развернулась на каблуках и прошествовала к двери.

Эол Свирепый опередил ректора и галантно распахнул створку — с такой силой, что оторвал ее. Мадам Черата испуганно вскинула глаза на многотонную пластину, которую он держал над ее головой.

— Боюсь, я не могу так сразу уйти, — мягко заметила я, подходя сзади, и тихо добавила только для нее: — Вы правы: я от мадам Лилит, но я вовсе не с ней.

Ректор вздрогнула, моргнула и, пожевав губами, сделала знак следовать за ней.

— У вас ровно пять минут.

Оглядывая бывший кабинет мадам Лилит, я чувствовала себя так, словно очутилась здесь впервые. Если можно было что-то поменять, то мадам Черата это поменяла, стремясь стереть любое напоминание о предыдущем ректоре: переклеила обои, переставила мебель, перекрасила напольные вазы и покрыла все ажурными салфеточками.

— Ну, — сказала она, устроившись за столом и сложив кончики пальцев перед собой, — что ты имеешь мне сказать?

Конвоиры остались за дверью — на этом мадам Черата решительно настояла. Они уступили без особого сопротивления (вернее, Эол Свирепый уступил, а Мадоний был слишком занят, настраивая лиру), ведь при мне был Руфоцефалус. Змей время от времени ерзал, чтобы напомнить о себе и предупредить необдуманные шаги с моей стороны, хотя я и так ни на секунду о нем не забывала.

Я с притворным беспокойством обернулась на дверь и поведала ректору заранее подготовленную легенду: мадам Лилит послала меня в хранилище за благодарственной грамотой, не зная, что я однажды там случайно побывала (мадам Черата понимающе фыркнула) и видела свиток, содержимое которого способно уничтожить ее карьеру. В этом месте мадам Черата вся обратилась в слух. Как и предсказывала первый советник, желание растоптать извечную соперницу взяло верх над осторожностью.

— Что в этом свитке? — жадно спросила она, перегнувшись через стол.

Я незаметно пощупала пергаментную трубочку, спрятанную в рукаве — фальшивку, сфабрикованную мадам Лилит. Улики в ней указывали на то, что она в свое время заняла кресло ректора Принсфорда, подтасовав голоса.

Мое выступление прошло безупречно. Когда Руфоцефалус станет докладывать о нем хозяйке, та не найдет к чему придраться.

Ко всему прочему, мадам Черата чрезвычайно досадовала из-за кодового заклятия на подземном зале. Она так и не сумела его взломать. Я пообещала сообщить ей код, если она позволит мне спуститься туда одной.

Я была рада, когда ректор согласилась оставить кабинет. Не только потому, что она могла что-то заподозрить и остановить меня в последний момент. Просто чувствовала себя ужасно глупо, танцуя мамбу.

* * *

Книжные полки послушно отъехали, открыв уходящую вниз лестницу, и я нырнула в проем.

Казалось, с прошлого посещения тут ничего не изменилось. Не встретилось никаких неожиданностей, которых я так опасалась. Свиток с портретом сына первого короля висел на своем месте — во рту хрустальной жабы. Руфоцефалус постучал по моей шее кончиком хвоста, поторапливая.

— Прекрати, — прошептала я. — И без тебя знаю, что делать.

Я приблизилась и протянула дрожащую руку к свитку, а другой в это время теребила в кармане универсальный карандаш. Из-за высокого воротничка змей не мог видеть, что я делаю, — всего лишь стереть пару слов, и документ станет бесполезной пустышкой.

— Нужно убедиться, что это тот самый свиток, — сказала я вслух, обращаясь к Руфоцефалусу. В этом, конечно, не было необходимости. Проверка доказала подлинность. Воспользовавшись моментом, я быстро вычеркнула пару имен и названий и поелозила по пергаменту пальцем, чтобы придать помаркам видимость естественных причин.

Шпион, наверное, почуял неладное, потому что внезапно заволновался и цыкнул на меня. Но дело было сделано!