Предиктор с Зеи. Том 2 - Алексей Рудаков

– Что? Всё? Прибыли? – Игорь, из-под руки которого исчез бок шара, принялся крутить головой, разглядывая окрестности.

Надо признать, что это занятие окончилось едва начавшись.

Зал, или отсек, если говорить, пользуясь корабельной терминологией, был невелик. Метров двадцать в длину и, примерно столько же, в ширину. Кроме стен, с уже упомянутым, несложным, узором, по его центру виднелось небольшое возвышение с чем-то высоким, отливавшим зеленоватым светом. Пол и потолок, немного более тёмные, чем стены, так же несли на себе всё тот же узор, рассекавший их тела широкой диагональю.

У центрального возвышения, того самого, где расположилось непонятное образование, что-то неярко мерцало, и…

И, собственно, всё.

Сказать что-либо ещё, о помещении, где они оказались, было решительно невозможно.

– Ха! – Мордей положив руки на рукояти кинжалов, шагнул в сторону: – Пахнет тут, – он с силой втянул в себя воздух: – Чёрт! Да ни чём тут не пахнет! И пусто! Я, признаюсь, – обернулся он к остальным: – Ожидал чего-то более ммм… Техногенного. Это же Рудознатец! Легендарный корабль, а мы, словно в трюме баржи оказались!

– Может у них тут всё такое? – Тея, выдернув ладонь из-под руки Мороза, обтёрла её о край юбки: – Ну как на лодке, – закончив с ладонью, она смахнула со лба капельки выступившего пота: – Я про шлем.

– Думаешь?! Вау! Вести Рудознатец в таком! – Мордей огляделся вокруг с таким видом, что ни у кого не возникло желания оспорить его право быть пилотом: – Давайте, сначала, в рубку, – предложил он: – Это же Рудознатец! Понимаете? Походим по нему, осмотримся, а затем и к Зеркалу.

– Делу – время, потехе – час, – Мороз, выглядевший каким-то напряжённым, покачал головой:

– Успеешь наиграться. Осмотрим Зеркало, – мотнул он головой в сторону зелёного объекта, выглядевшего с их места каким-то размытыми: – Убедимся, что в порядке, перекусим, отдохнём, ну а затем…

– Зануда! – Пальцы Мордея сомкнулись вокруг рукоятей кинжалов: – Правильно Тея говорила – старый ты! Весь огонь растерял!

– Зато льда – таких, как ты остужать, с запасом, – прищурившись, Мороз вытянул в его сторону кулак, но уже секундой спустя вздрогнул, и поднеся его к лицу, принялся внимательно рассматривать руку, недоуменно морща лоб.

– А вы знаете, – крайне задумчивым тоном произнёс он ещё парой секунд спустя, продолжая разглядывать уже обе руки: – А я магию утратил.

– Вот и молчи тогда! Старпёр! Маразм, небось подкрался – забыл всё, – хохотнул Мордей, вытаскивая кинжалы, но тотчас ойкнул, когда они, выскользнув из его пальцев, задребезжали по полу.

– Твою ж мать! – Подняв один из них, он попробовал сделать одно из своих па, но его движения выглядели настолько неуклюже, что Тея, прежде рассматривавшая свои руки точно, как Мороз, невесело рассмеялась:

– М-да, – тряхнула она головой, а затем, сняв перчатки, бросила их на пол: – Приплыли. Магия здесь не работает. Игорь? – Посмотрела она на Маслова, не скрывая надежды: – У тебя что? Ты же Предиктор, у тебя всё иначе.

– Пусто, – махнул он рукой в ответ: – Как и должно быть. Мы же не просили Машину сохранить наши возможности, в отличии от…, – не договорив, Игорь кивнул куда-то в сторону: – Вот и результат.

– Жаль, – не скрывая печали, вздохнула Тея: – Я, без магии, себя просто голой чувствую. В смысле – беззащитной. И как мы без неё будем?

– Да как и все, – пожал плечами Игорь, направляясь к возвышению: – Нет её в нормальном мире, так что привыкайте без заклинаний жить. Мордей, – поравнявшись с танцором, он кивнул на валявшийся на полу кинжал: – Подбери. В хозяйстве лишним не будет.

Зелёный объект, прежде бывший каким-то расплывчатым и колеблющимся, принялся набирать чёткость формы, по мере их приближения. Окончательно сформировался он только тогда, когда четвёрка людей замерла в шаге от круглого возвышения робея сделать следующий шаг.

– И это – зеркало? – Мордей, храбрясь перед остальными, по его побледневшему лицу было видно, чего стоило ему такая смелость, покосился на высокий, выше человека, зелёный кристалл и, прежде чем его успели остановить, вскочил на возвышение.

– Ага! – Сделав пару шагов, он поманил к себе остальных: – Сюда идите, погреемся! Жаль еды нет, – указал он на что-то, скрытое боком кристалла: – Тут костёр какой-то. Огонь горит, можно ужин замутить.

То, что он имел в виду под костром, походило на крупный таз, или чашу, на дне которой и вправду плясал небольшой язычок пламени.

– Во! Видите? – Мордей, уже сидевший перед чашей на корточках, хотел было протянуть руки к огню, но Мороз, выкрикнув что-то нецензурное, подскочил к нему, оттаскивая парня прочь.

– Ты что?! – Оттолкнул он Мордея к краю платформы: – Совсем уже?

– А что? Ну огонь, что такого?

– А то! Дворфы своих мёртвых сжигают.

– И? Что-то я не видел огней в их городах!

– Огонь – гасят после, – посмотрев на пламя, Мороз отвёл глаза: – Тут же все погибли, забыл?

Мордей молча кивнул, смотря в сторону.

– Экипаж, – сглотнув, слова давались ему с трудом, продолжил Мороз: – Они сжигали друг друга. Здесь. Подле Зеркала. После – гасили огонь. А это, – мотнул он головой в сторону плясавших на дне язычков: – Последний член экипажа. Он сам себя сжёг понимаешь? Некому было загасить его костёр.

– Давайте помолчим, – Тея, чуть отступив от чаши, замерла, опустив голову и Игорь, вглядывавшийся в пламя, вдруг увидел этот же зал, но как бы со стороны.

То было много лет назад.

В ярко освещённом отсеке, подле кристалла, стояла группа молодых дворфов, одетых в яркие, разноцветные, комбинезоны. Они провожали первого члена экипажа, погибшего по так и оставшейся неизвестной Игорю, причине. Он видел, как ярко вспыхнуло пламя, когда тело опустилось в чашу, как экипаж, провожая товарища, вскинул руки в последнем салюте и как угас огонь, не оставив на дне и пригоршни пепла.

По картине пробежала прозрачная волна, а когда она исчезла, то строй стал заметно короче, словно часть экипажа оказался ею безжалостно смыт. Теперь перед чашей стояли взрослые, разменявшие половину отпущенного им срока дворфы, широкие бороды которых были щедро украшены сединой. Время от времени, то один, то другой из их числа, отрывал взгляд от пламени, переводя его на кристалл, но тот безмолвствовал и член обречённого экипажа, в глазах которого всё ещё теплился огонёк надежды, тихо вздыхал, возвращая взор на огонь.

Новая волна стёрла почти всех, оставив перед чашей с бушевавшим в ней пламенем, только одного, старого, сгорбленного дворфа. Вскинув руки в прощальном салюте, последний член экипажа замер на долгие секунды, а затем, продолжая отдавать честь, шагнул в пламя, спеша соединиться с ушедшими товарищами.

Картина была столь чёткой, что Игорь, которому показалось, что он слышит треск огня, попятился прочь и наваждение покинуло его только тогда, когда его спина упёрлась в твёрдую грань кристалла, отчего тот громко вскрикнул, заполнив Зал дробящимся и звенящим эхом.