Будь моей - Джоанна Линдсей

— Вы не ответили на мой вопрос, Кристофер.

— Но вы не можете говорить это всерьез, — ответил он мягко, но, тем не менее, насмешливо. — Я надеялся, что вы примчались сообщить мне, что вышли замуж и мы можем наконец быть вместе.

Эти слова показались Александре совершенно бессмысленными, но она заставила себя спросить:

— Что вы, собственно говоря, имеете в виду?

— Послушайте, Александра, любовь и брак редко сочетаются. А я не понаслышке знаю, как распущенны и безнравственны русские дамы. Я надеялся, что когда вы выйдете замуж, у нас смогут завязаться отношения. Я думал, вы понимаете, что мы можем быть только любовниками.

, Сказанное было предельно ясно, но легкий шок, вызванный этим заявлением, все-таки заставил Александру заметить:

— Честно говоря, я мечтала, что мы поженимся.

— Боже милостивый, вы не можете быть такой глупышкой.

Она вздрогнула:

— О, но я… это было очевидно.

— Но, моя дорогая, должны же вы понимать, что эта ваша манера говорить всем, что вы думаете и чувствуете, была бы гибельной для моей карьеры.

— Должно быть, я Действительно глупа, потому что не понимаю, почему вы продолжали мне писать, посылать стихи и говорить слова любви.

Наконец-то он покраснел:

— Я считаю неразумным сжигать мосты, моя дорогая, и надеялся, что наступит день, когда мы окажемся вместе в постели.

Почему она не разозлится, не даст ему пощечину, не заплачет?

— Вам следовало бы объясниться, — сказала Александра ровным голосом, — возможно, тогда я была к этому готова.

— Но вы были невинной девушкой, и я не… — Он умолк, и выражение его лица изменилось — на нем отразилось любопытство и надежда:

— А вы все еще невинны?

Александра решила, что в данный момент ложь вполне оправданна, и ответила:

— Да.

— Позор! — вздохнул Кристофер. — Но скажите мне, что вы делаете здесь, в Лондоне? Надеюсь, вы проделали такой длинный путь не затем, чтобы увидеться со мной?

Чтобы спасти свое достоинство, ей пришлось еще раз покривить душой:

— Нет, у меня были свои причины. Я только что расторгла помолвку с кардинским графом и решила немного попутешествовать, прежде чем вернусь домой.

— С кардинцем? — внезапно оживился Кристофер. — А нельзя ли с ним помириться?

— Зачем?

— Это был бы идеальный вариант, дорогая! Я только что узнал, что через несколько месяцев меня посылают как раз в Кардинию. И если вы окажетесь там и к тому же замужем…

— В самом деле, блестящая мысль, Кристофер… если… если не считать того, что даже если мне потребуется любовник, что весьма вероятно, если я выйду замуж за кардинца, — она похлопала Кристофера по щеке — я совершенно уверена, что не выбрала бы вас.

Александра вышла из комнаты, и достоинство се оставалось неуязвленным — ну, разве что самую малость

Даша ждала ее в отеле и с первого же взгляда поняла, что дела неважные:

— Его не оказалось дома, да?

Алин сняла плащ и осторожно села на постель.

— Да нет, наоборот, — холодно ответила она. — И у нас завязалась весьма интересная беседа. По-видимому, развратники водятся не только в Кардинии.

Глаза у Даши загорелись:

— Вы хотите сказать, что достойнейший Кристофер Лейтон — не такой уж достойный человек?

Александра кивнула и лаконично пересказала последние события. Когда она закончила, Даша была в ярости:

— Мерзкий негодяй! Ничтожный обманщик. Все это время он водил вас за нос!

— По его словам, он был уверен, что я все понимаю…

— Грязная ложь, и вы это знаете и не вздумайте защищать его…

— Я и не собираюсь.

— Это хорошо, потому что… — Даша умолкла, наконец осознав, что она кричит, а Александра остается безучастной. — Почему вы не сердитесь?

— Наверное, я сержусь.

Услышав этот бесстрастный ответ, Даша вытаращила глаза:

— Что-то не похоже. Мне кажется, вы даже не расстроены. По правде говоря, вы какой уехали, такой и приехали.

— Мне все еще трудно поверить, что Кристофер оказался совсем не тем, за кого я его принимала. — Александра задумчиво нахмурилась. — Но ты права, я должна была бы очень огорчиться, разве нет? В конце концов, я любила его так долго…

Даша насмешливо фыркнула:

— Вы так говорите просто по привычке.

— Даша, — воинственно начала Александра, но скорее всего тоже по привычке, и ее подруга не захотела выслушивать надоевшие неубедительные объяснения.

— Говорю вам, вы не любили его! — горячо перебила Даша. — Ни тогда, ни теперь. Я уже тысячу раз это повторяла, но теперь и вам придется поверить. — И добавила уже менее сурово:

— вы просто пожалели его в свое время, но тогда вы были так молоды и романтичны, и вам нужно было облечь свои чувства в слова, вот вы и назвали это любовью…

— И все эти годы…

— Все эти годы вам было совершенно наплевать на Кристофера, иначе вы хотя бы что-нибудь предприняли. Задумались бы. Если бы действительно любили его, разве сидели бы сложа руки?

Прямой вопрос требовал такого же прямого ответа, кроме того, не в характере Александры было проявлять излишнее терпение, особенно, когда затронуты ее чувства. Так зачем же ей понадобилось обманывать себя? По привычке, как считает Даша? Или она в самом деле приняла юношеское увлечение за любовь и оказалась слишком упрямой, чтобы признать ошибку?

Но Даша еще не кончила:

— И все же вы не можете простить ему того, что вам пришлось пережить по его милости. Если б не этот лондонский хлыщ, ваши отношения с графом сложились иначе, и вы давно бы уже были его женой.

Вряд ли. Александра гораздо больше злилась на Василия за то, что он не дал возможности развиться их чувствам, и за то, что его отношение к ней не изменилось. Он все равно бы презирал свою невесту — неважно, любила бы она его или нет.

— Будь я к нему более благосклонна, Даша, это привело бы только к лишним унижениям.

А чувствовала ли она при этом обиду? Да нет, скорее, раскаяние. И Александра раздраженно бросила:

— Я иду спать. Может быть, рассержусь завтра. А сейчас я просто очень устала.

Но и следующий день не принес ничего, кроме той же самой грусти, к которой примешивалась озабоченность необходимостью принять трудное решение. Она была беременна И нуждалась в муже. И как можно скорее. А так как Кристофер больше не годился для этой роли, следовало срочно найти кого-то другого. Это было вовсе не так ужасно, как могло показаться. Долгие годы Александра была счастлива и довольна жизнью за исключением одного: она хотела иметь детей. Теперь у нес был ребенок, и оставались ее лошади, а чего еще желать?