Золушки - Кристина Ульсон

Петер представил их обоих по имени и фамилии и сообщил, что они из полиции. И, увидев, как переменился и помрачнел взгляд пациентки, поднял руку в успокаивающем жесте.

— Мы просто хотим поговорить с вами, — осторожно произнес он. — Нам нужна ваша помощь в одном деле. Если у вас нет сил или желания говорить, просто скажите, и мы сразу же уйдем, — заверил ее он, едва удержавшись, чтобы не добавить: «И вернемся завтра». — Пожалуйста, кивните, если вы понимаете, что я говорю.

Женщина молча посмотрела на него, но все-таки кивнула.

— Для начала мы хотели бы узнать ваше имя, — начал Петер.

Больная молчала.

Санитарка дала ей попить.

Петер ждал.

— Елена, — прошептала женщина.

— Елена? — переспросил Петер. — А фамилия?

Очередная пауза. Еще один глоток воды.

— Скорц.

В приоткрытое окно ворвался ветер и коснулся щеки Петера. Полицейский попытался не заулыбаться, всеми силами пряча охватившую его радость: это она! Наконец-то они нашли Монику Сандер!

Однако что делать дальше? Пока что они не располагают точной информацией, что именно эта женщина — Моника Сандер — задержала Сару Себастиансон во Флемингсберге, а полиции в первую очередь нужна именно эта информация. Ну почему ему не пришло в голову заранее, еще по дороге в больницу, обдумать вопросы, которые он станет задавать Монике?

В конце концов он решил зайти с другой стороны.

— Кто с вами это сделал? — тихо спросил он.

Женщина дотронулась до гипса через простыню — наверное, уже начало чесаться, — а потом прошептала:

— Он… Мужчина…

— Простите, я не расслышал? Как вы сказали? — переспросил Петер.

Стоящая у постели больной санитарка раздраженно глянула на него, но ничего не сказала.

— Муж-чи-на, — повторила женщина, стараясь четко произносить каждый слог. — Я называю его просто Мужчина.

— Мужчина?! — уставился на нее Петер.

Елена медленно кивнула.

— Хорошо, но, возможно, вы знаете, где он живет?

— Мы встречаемся… только… меня, — пролепетала женщина.

— Только у вас дома?

— Да.

— Так вы не знаете, где он живет?

Елена помотала головой.

— А где работает?

— Н-н-не знаю. Пси… пси… психолог…

— Он сказал вам, что работает психологом? Но вы не знаете где?

Женщина вздохнула с облегчением — наконец-то полицейский понял, что она говорит, — и печально покачала головой.

— Вы знаете, какая у него машина?

Елена задумалась. Возможно, она пыталась нахмуриться, но лицевые мышцы не слушались. Наверное, ей очень больно, подумал Петер.

— Разные, — прошептала она. — Почти всегда… разные…

Петер удивленно посмотрел на нее: этот парень разъезжает, что ли, на краденых машинах? Или берет в прокате, когда надо?

— Слу… жеб… служебные!

— Думаете, это разные служебные машины?

— Он так… так сказал…

«Ну конечно, если он лжет обо всем, почему бы не соврать и про машину!» — раздраженно подумал Петер.

— Где вы познакомились? — спросил он. — Где вы впервые встретились с ним?

Вопрос вызвал неожиданную реакцию: пациентка отвела глаза, лицо ее выражало гнев. Петер немного подождал, а потом осторожно осведомился:

— Вы не хотите говорить об этом?

Женщина кивнула.

Алекс переминался с ноги на ногу у двери, но молчал.

Петер решил исходить из того, что сказала анонимная женщина из Йончёпинга, позвонившая на горячую линию. Ну как же он сразу не додумался?! Вот с чего надо было начинать — с убитой в Йончёпинге женщины!

— Мы полагаем, что мужчина, который избивал вас, поступал так и с другими женщинами, — начал он издалека.

Елена Скорц устало опустила голову на подушку, но посмотрела на Петера с явным интересом.

— Возможно, он сближается с разными женщинами для того, чтобы они стали участницами его плана.

На этот раз женщина не отвела взгляда, но даже не имевший медицинского образования Петер заметил, что она смертельно побледнела. Санитарка взволнованно посмотрела на Петера, но тот отвернулся.

— Нам очень важно найти его как можно скорее, — произнес он, стараясь говорить как можно мягче. — Мы должны найти его, пока он не похитил и не убил еще одного ребенка.

Женщина зарыдала и беспомощно забилась в кровати.

— Ну знаете что! — возмутилась санитарка, ласково и осторожно погладив Елену по голове, стараясь не задеть ее раны.

Однако Петера реакция больной обрадовала — теперь нет сомнений, что женщина так или иначе замешана в этом деле, по крайней мере в исчезновении Лилиан. Он встал с кресла и присел на край кровати. Елена отвернулась.

— Послушайте, Елена, мы понимаем, что вы действовали не по своей воле… — мягко заговорил он.

Петер говорил неправду, но на данный момент было важнее, чтобы Елена успокоилась.

Так оно и вышло.

— Нам может помочь любая информация, — увещевал ее Петер. — Как он находит детей? Почему он выбирает именно их?

Елена тяжело и прерывисто задышала, не глядя ни на Петера, ни на медсестру.

— Почему именно их? — повторил вопрос Петер.

— Мамы, — едва слышно произнесла Елена.

— Хорошо, — подбодрил он ее, ожидая продолжения.

Но, не дождавшись, спросил снова:

— Он когда-то знал этих женщин? Как он находит их?

Елена медленно приподняла голову и посмотрела полицейскому прямо в глаза таким суровым взглядом, что у того внутри все похолодело.

— Нельзя выбирать, — прошипела женщина. — Надо всех любить… или никого…

Петер сглотнул.

— Что нельзя выбирать? Простите, я не понимаю!

— Детей, — устало прошептала Елена и снова положила голову на подушку. — Надо… любить… всех…

Она умолкла и закрыла глаза, давая понять, что разговор окончен.

* * *

В коридоре следственной группы царила такая суматоха, что Фредрика не сразу смогла пробраться в «Логово», где уже сидели Алекс и Петер. Кроме них, в комнате был аналитик Матс — и как ему не надоело?! — и еще один незнакомый Фредрике мужчина.

— Фредрика Бергман, — представилась она.

— Excuse me?

Она растерянно повторила свое имя на английский манер, мужчина улыбнулся, представился и сел на свое место в углу комнаты.