Дикие карты. Книга 7. Рука мертвеца - Джон Джексон Миллер

– Как ни абсурдно, это почти забавно, – но он не засмеялся. – Джэй, он прав. Это должно стать нашей тайной.

Джэй переводил взгляд с маленького человека на большого, чувствуя себя в меньшинстве.

– Делайте что хотите, – сказал он, – только не ждите, что буду голосовать за эту сволочь. Даже если зарегистрируюсь.

– Мы должны дать обет, – сказал Тахион. – Торжественную клятву, что сделаем все, чтобы остановить Хартмана, и что сохраним нашу тайну до гроба.

– Ох, дайте передохнуть, – простонал Джэй. Последнее, в чем он сейчас нуждался, было еще это такисинское дерьмо.

– Хирам, стакан, – рявкнул инопланетянин. Хирам протянул ему наполовину оконченный стакан, и Тахион опрокинул содержимое на ковер. Он нагнулся, достал нож из ножен на сапоге и, выставив его вертикально, протянул к ним. – Мы должны поклясться костьми и кровью, – сказал он. И, прежде чем его кто-либо успел остановить, такисианин взял нож в правую руку и полоснул по левому запястью. Он держал рану над стаканом, пока тот не наполнился на дюйм, затем перевязал запястье кружевным носовым платком и передал нож Джэю. Джэй лишь взглянул на него.

– Вы, должно быть, шутите.

– Нет, – с торжественным лицом произнес Тахион.

– Может, я лучше просто пописаю туда? – предложил Джэй.

– Кровь связывает, – настаивал Тахион.

Хирам выступил вперед.

– Я сделаю это, – сказал он, беря нож. Он снял с себя белую полотняную куртку, засучил рукав и сделал надрез. Боль заставила его резко вдохнуть, но рука не колебалась.

– Как глубоко, – пробормотал Тахион, когда яркая горячая кровь заструилась из запястья Хирама. Хирам наморщился и протянул руку к стакану. Красная жидкость стала подниматься.

Оба наблюдали за ним.

Джэй глубоко вздохнул.

– Итак, вы двое – Гек и Том. Значит, я – негр Джим, полагаю, – сказал он. – Напомните, что мне надо исследовать голову, когда все закончится. – Он взял нож.

Больно было чертовски.

Когда все было кончено, д-р Тахион взболтал стакан, чтобы перемешать кровь, затем поднял его над головой и нараспев что-то произнес, по-видимому такисианское.

– Кровью и костьми, даю обет, – закончил он, откинулся назад и длинным глотком выпил треть стакана.

Джэй подумал, что его сейчас вырвет. Даже Хирама, казалось, подташнивало, когда Тахион передал ему стакан.

– Кровью и костьми, – пропел Хирам и сделал ритуальный глоток.

– Можно я добавлю чуть-чуть табаско и, может, немного водки? – попросил Джэй, когда Хирам протянул ему остатки.

– Нет, нельзя, – жестко сказал Тахион.

– Жаль, – сказал Джэй. – Всегда любил кровавую Мэри. – Он поднял стакан, пробормотал: «Кровью и костьми» – и выпил остаток крови, чувствуя себя идиотом. – Юм, – сказал он после этого.

– Сделано, – сказал Тахион. – Теперь приступим к нашим планам.

– Я собираюсь вернуться в Омни, – объявил Хирам. – Я был в числе самых первых, кто поддержал Грега, и скажу, не без влияния в делегации Нью-Йорка. Может быть, удастся нанести какой-нибудь удар. Нужно любой ценой предотвратить его номинацию.

– Согласен, – сказал Тахион.

– Хотелось бы побольше разузнать про Дукакиса, – начал было Хирам.

– Не Дукакис, – сказал инопланетянин. – Джесси Джексон. Этот может расположить всех к себе. Я с ним поговорю.

Они с Хирамом пожали руки, окровавленные тряпки нелепо свисали с запястий.

– Мы сможем это сделать, мой друг.

– Замечательно, – сказал Джэй. – Значит, Грегу не быть президентом. Великое дело. А как насчет его жертв? Пророчица, Хризалис, все остальные.

Д-р Тахион взглянул на него.

– Не Хризалис, – сказал он.

– Что? – спросил Джэй.

– Он угрожал Хризалис, это так, – сказал инопланетянин. – Он заставил ее и Копателя смотреть, когда его тварь мучила и убивала Пророчицу, но угрозу свою не исполнил. Узнав о ее смерти утром в понедельник, был столь же удивлен, как и все.

– Не катит, – сказал Джэй. – Вы ошиблись.

Маленький человек выпрямился в полный рост.

– Я – Пси-Лорд Такиса, меня учили в Доме Илказам лучшие умы, – сказал он. – Его сознание было у меня в руках. Я не обманулся.

– Он послал Мекки за Копателем! – воскликнул Джэй.

– И это он послал Чудо-Юдо выкрасть уличающую куртку и уничтожить ее. Для верности. После того, как он услышал о смерти Хризалис, принял меры, чтобы защитить себя. Но он никак не причастен и не заказывал эту смерть. – Тахион положил руку на плечо Джэю. – Прости, друг мой.

– Тогда кто же, к чертям, это сделал? – вопросил Джэй.

– У нас нет времени об этом спорить, – нетерпеливо сказал Хирам. – Женщина мертва, и ничто…

– Тихо, – прервал его Джэй.

На экране Кери Гранта прервала экстренная новость:

– …Последняя трагедия потрясла съезд, – торжествено объявил диктор. – Сенатор Хартман не пострадал, повторяю, не пострадал, но из надежных источников известно, что туз-убийца, пытаясь добраться до сенатора, унес жизни двух других людей. Мы ждем окончательного подтверждения, но из неофициальных источников известно, что жертвами являются: Алекс Джеймс, агент секретной службы, назначенный охранять сенатора Хартмана, – на экране, над плечом диктора, появилось фото мертвого мужчины, – и лидер делегации Хартмана из Калифорнии, туз Джек Браун. Браун – противоречивая фигура, начинал в художественном кино и на телевидении в роли Тарзана и более известен под именем Золотой Мальчик. Он считается одним из самых сильных людей в мире. Браун впервые стал известен публике…

На экране появилось фото Брауна, диктор продолжал и продолжал. Браун, усталый, криво улыбающийся, был окружен золотистым сиянием. Он выглядел молодым, живым, непобедимым.

– Ох, Джек, – сказал Тахион. Похоже, он опять готов был расплакаться.

– Он не мог умереть! – яростно воскликнул Хирам. – Я только что спас его чертову жизнь прошлым вечером! – Телевизор поднялся с ковра и взлетел под потолок, как воздушный шарик. Джэй оглянулся и увидел, что рука Хирама сжата в кулак. – Он не мог умереть! – продолжал настаивать Хирам, и тут телевизор упал. Он грохнулся как будто не с шести футов, а с шестого этажа, и трубка взорвалась.

– Он не умер зря, – напыщенно заявил Тахион.

Он тронул Хирама за руку.

– Пошли, – сказал он.

Когда они ушли, Джэй уселся на диван. Болели ребра, болело лицо, а теперь еще и запястье. Во рту – вкус крови, и ни малейшего понятия, какой же черт мог убить Хризалис, а он слишком устал, чтобы рассуждать последовательно.

Он нащупал в кармане флакон с болеутоляющим, положил в рот четыре таблетки и запил их долгим глотком лучшего бренди д-ра Тахиона. Вкус был чертовски хорош. Второй глоток был еще лучше, третий – просто замечателен. Затем он потерял счет. Когда графин опустел, у Джэя поплыла голова. Он лег на диван. Конечно, ему не заснуть. Но может, если закрыть на несколько минут глаза…