Взятка по-черному - Фридрих Незнанский

Нина посмотрела на его пальцы, потянулась, нечаянно при этом распахнув домашний халат, под которым уже, оказывается, ничего не было. То есть сделала откровенный намек, что, кажется, он хочет от женщины слишком многого и вполне мог бы удовлетвориться тем, что ему так «ненавязчиво» предлагают.

Но порядочный киллер, как им было заявлено утром, должен оставаться самим собой. Дело сделано, расчет произведен, вот разве что тогда?..

И в этот момент «взорвался» долгой трелью дверной замок.

Нина резко, испуганно вздрогнула и с тревогой в глазах уставилась на Филиппа.

— Что с тобой? — удивленно спросил он, не поднимаясь с места. — Ты сегодня кого-нибудь ждала? Ну так бы сразу и сказала, а то я сижу, жду неизвестно чего…

— Я никого не жду! — почему-то шепотом произнесла она и отрицательно затрясла головой.

— Ну так спроси — кто? Это ж явно не ко мне! — Филя открыто улыбнулся, чтобы как-то погасить ее испуг.

— А если это?.. Ой! — Она сжала ладонями щеки и округлила глаза. — Может, ты куда-нибудь спрячешься? Вот в кладовую, а? А после я тебя выпущу…

— Да чего ты испугалась? — почти возмутился Филя. — Мы что, противозаконным делом занимаемся? Или там трахаемся, что ли? Спроси, открой… Будут вопросы — я объясню, что пришел исключительно по делу. Могу я по делу навестить следователя? Да хоть бы и трудоустройством собственным занимаюсь, а ты мне обещала приискать подходящее место. Иди, иди, а то там, на площадке, человек уже надрывается! А если незнакомый, меня позови, я сам разберусь. Не бойся.

И он так спокойно и убедительно это сказал, что Нина отправилась к входной двери…

Брусницын уже пожалел, что примчался без предварительного звонка. Наверняка чертова баба укатила куда-нибудь либо еще не вернулась с очередных блядок. Он уже хотел уходить, когда услышал шаги за дверью.

— Кто там? — раздался сердитый Нинкин голос.

— А ты в глазок посмотри, твою мать! Кто, кто… Чего не открываешь? Кобеля нового завела? — со злостью рявкнул Брусницын.

— Будешь орать, дверь не открою. А то вообще милицию вызову. Скажу, что ко мне ломится пьяный. Они тебе сначала морду начистят, а уж потом решат, кобель ты или обыкновенная шавка.

— Ладно, извини, — поостыл он и подумал, что зря демонстрирует ей свою ярость. У него ж проблемы, а не у нее. Ей о них и знать-то не положено.

Нина Георгиевна открыла дверь и уставилась на Игоря Петровича.

— Напился, что ль?

— Самую малость, — отмахнулся он. — А ты чего так долго?

— Гость у меня. Не шуми, он по делу. Подожди, пока я его провожу.

— Он где?

— Да на кухне, — нетерпеливо сказала она. — А ты снимай ботинки и иди в гостиную. Сейчас мы закончим разговор, и я приду. Только не хами, ради бога, а то я тебя слишком хорошо знаю.

— Посмотреть-то на него можно? Чай, не принц какой!

— Смотри сколько хочешь. Кстати, он тебе может понравиться, толковый человек.

— А на хрен он мне? Я — не голубой, я с бабами сплю, вот вроде тебя.

— Нашел чем обрадовать! — усмехнулась она и крикнула в сторону кухни: — Валерий Сергеевич, извините, я сейчас иду. Это ко мне. Знакомый. Кстати, я думаю, он может оказать некоторую помощь и в вашем деле.

— А что хоть за дело? — недовольно поморщился Брусницын.

— Хорошую работу человек ищет.

— Работу? — воскликнул Игорь Петрович. — Это интересно. — И, не снимая обуви, по-хозяйски протопал на кухню.

Незнакомец оказался худощавым человеком средних лет с незапоминающейся внешностью. Нет, такой не годится Нинке в любовники, ей мужики другого типа нравятся — крупные, сильные, вот как он, Игорь. Уж вдует, так будьте любезны! А этот на сморчка смахивает. И еще заметил Брусницын, что гость был в ботинках, не разувался в прихожей. Наверное, и правда по делу.

— Брусницын. — Игорь Петрович протянул руку.

— Разин, — спокойно ответил гость и протянул свою.

Очень любил такие моменты Брус, вот сейчас он покажет сморчку, что такое настоящий мужчина. Брусницын с силой сжал ладонь нового знакомого. Но почувствовал сперва сопротивление, а через несколько секунд обнаружил, что рука его словно попала в железные клещи. И они медленно, методично, как всякая бездушная машина, начинают перемалывать его пальцы, превращая их в кашу.

— Ого! — только и смог выдавить из себя Брус и сразу почувствовал облегчение. — Молодец, Разин! — удивленно сказал он. — Далеко не всякий меня может… — и потряс ладонью в воздухе, начиная наконец ее ощущать. — Зовут-то как?

— Валерий Сергеевич, — скучным голосом ответил Филя.

— Водку пьешь?

— Могу, но не люблю.

— А что любишь, баб?

— А кто ж их не любит? Только гомик. — Филя открыто улыбнулся.

— Верно, — радостно кивнул Брус. — Ну давай еще раз познакомимся. Игорь Петрович. Ничего тебе моя фамилия не говорит? Брусницын, ну? Ничего, что я на «ты»?

— Ради бога, мы — люди не гордые. Обидят — другое дело, а так… почему нет?

— Значит, ничего?

Филя, мельком глянув на Нину, отрицательно покачал головой — решил пока ее не выдавать. Женщина оценила поступок, чуть заметно улыбнулась.

— Ты не воевал?

— Было дело. И в Кандагаре, и под Моздоком.

— Ну то-то ж я и чувствую! — Брус потряс ладонью и погрозил Филе пальцем. — Хватка наша. Так он чего, — Брус обернулся к Нине, все еще с некоторой тревогой наблюдавшей за сценой знакомства, — работу себе, говоришь, ищет? А чего бы ты хотел, Валерий… Сергеич, а?

— Нет, я не то чтоб ищу, у меня есть работа, бабки платят, это не проблема. Просто живого дела хочется, а не стоять часами у ворот. Или ходить «личкой». Скучно. Поэтому вот…

— А где, позволь спросить, ты охраняешь?

Филя достал свое удостоверение и протянул его Брусу. Тот раскрыл и стал читать. А Филя, снова взглянув на Нину, прикрыл широкой ладонью лежавшее на столе удостоверение Штамо и, чуть качнувшись на стуле, ловко спрятал его в свой карман. Снова скосил на нее глаза — Нина смотрела так, будто он только что избавил ее от смерти. Так вот в чем дело! У них, получается, каждый играет в свою игру! Не конкретную партию в общей игре, а именно свою! И поэтому Нина в настоящий момент избежала смертельной для себя опасности. Вот же пауки! Но тогда убийство адвоката — это лично ее инициатива? Ни фига себе! Вот это крючок! С такого не соскочишь. Наверно, из-за этого она так испугалась — сразу догадалась, кто мог рваться к ней в такой поздний час. Ну чего хотела, то и получила. Филя не чувствовал никакой ревности. Просто ему было все равно. Он и не собирался сегодня продолжать ночные бдения, надо же и отдыхать, а то никаких сил не хватит…