Пара для дракона, или рецепт идеального глинтвейна - Алиса Чернышова

— Да какие ж они после этого нормальные? — сребристо рассмеялась Раока. — Что за жизнь — без риска?

Кремень посмотрел на беззубого милого малыша, играющего на траве с какой-то уродливой деревянной фигуркой, очевидно, имитирующей медведя. Без охраны, без сопровождения — его родителям нечего бояться.

Как знать, может, и есть такая жизнь, но не по ним она — так сложилось. Потому эти люди живут здесь, а они — мотаются по дорогам, рискуя в любой момент сдохнуть во имя своих хозяев и шаткой, хрупкой, не всегда уловимой справедливости. Кому — пристройка, кому — политика, кому — магия, кому — дорога… Тут уж, как говорится, каждому свое.

— Чего пришла, ведьма проклятущая?! — кажется, почтенная госпожа Вортиф была не особенно рада видеть пару главы Медведей.

— Вам стоит выбирать выражения, — отрубил Чеба, глаза которого на миг заволокло тьмой превращения.

Не факт, что парень сам мысленно и похлеще не называл Фло, но его реакция была закономерна: первую госпожу Клана никто посторонний не смеет оскорблять, на подобное со стороны любого из кланников просто не может не последовать реакции.

— Простите, уважаемая, — Кремень здраво рассудил, что балаган пора прекращать. — У нас к вам парочка вопросов. Ответите?

Её сердце забилось быстрее — закономерное для такой ситуации волнение. Оборотов, однако, дама сбавить не пожелала, наоборот — пошла в наступление.

— А ты, прости, кто такой? Дружок этого пришлого мага? С чего тут распоряжаешься? По закону, я и отвечать вам не обязана — под Медведями ходим, а не под вашими беззаконниками ковенскими.

— А, да, об этом, — зубасто улыбнулся Чеба. — Наша сторона одобряет любые драконьи действия по этому вопросу. Сказано.

— Да у меня праздник, — промурлыкала Раока, отчего Фло одобрительно фыркнула.

Кремень во второй раз удивился отношению патлатой нечисти к его напарнице. Это они что, в драке так спеться успели, что ли? Хотя… если быть честным, для хищных тварей с повёрнутой психикой находить друзей посреди кровавой бойни — дело обычное.

Раока между тем времени зря не теряла — её худенькие ручки скрутили госпожу Вортиф в болевом приёме. Никаких критических повреждений, но ощущения пренеприятнейшие — мягко говоря. В том, чтобы причинить максимум боли при минимуме физического ущерба, феи вообще были хороши так же, как в плясках и песнях.

Дракон махнул рукой, заглушая вопли женщины и блокируя комнату — он слышал, что в глубине дома было ещё несколько человек, двое — дети. Ни к чему их тревожить раньше времени.

— Ну, — холодно сказала фейри, отпуская жертву. — Ты ещё раз откроешь свой грязный рот без разрешения, сука? Расскажешь мне про свои права?

Та затряслась и отчаянно замотала головой.

Тонкие девичьи пальчики скользнули по слезам на щеке Беаты в пародии на ласку.

— Ну-ну, зачем же плакать? — тон резко сменился, став таким участливым и добрым, что Кремень аж плечами передёрнул. — Не надо плакать. Я больше не сделаю тебе больно, если ты будешь хорошей, вежливой девочкой. Ответишь на мои вопросы?

Беата Вортиф быстро закивала. Спесь с неё слетела, как жухлые листья по осени. Чему тут, собственно, удивляться — фейри умеют убеждать. Конечно, немало на белом свете и тех, кто может сносить и не такие "убеждения" — как подготовленных профи, так и просто психологически стойких личностей. Не то чтобы их вовсе невозможно было сломать, но на это времени тратилось обычно куда больше, и физическое воздействие сочеталось с психологическим. Но много ли надо неподготовленной к таким поворотам гражданской, привыкшей к своей полной безнаказанности?

— Вот и умница, — покивала Раока с улыбкой. — Я рада, что ты так быстро все поняла. Запомни правила, они очень-очень простые. Я задаю тебе вопрос, ты честно отвечаешь. Ничего сложного, так?

Снова кивок.

— Если ты соврёшь, я сделаю тебе больно, — не меняя ни на секунду ласково-участливого тона, продолжила фея. — По-настоящему, а не так, как только что. Например, так.

Дракон поморщился — это все дерьмо всегда очень сильно било по его ушным перепонкам.

— Прости-прости, — прощебетала Раока виновато. — Я просто показала тебе, чтобы между нами была ясность. Ты ведь все поняла, правда?

Женщина мелко тряслась.

— Тебе стоит ответить мне. А то я подумаю…

— Да! Да, я поняла.

— Как хорошо! — разулыбалась рыженькая феечка. — У нас налаживается диалог. Скажи мне, милая…

— Расскажи, почему ты не вызвала к Ирейн лекаря, когда та не могла родить, — оборвала Фло. — Расскажи об этом.

Раока слегка поморщилась — отношения к текущей проблеме вопрос не имел, а вмешательство в допрос постороннего ослабляло ментальные чары фейри.

— С..сама бы родила, — тут же встряхнулась Беата. — Все бабы рожают, и нечего жаловаться! Я вон одинадцатерых родила, меня этим нытьем не пронять. Природа сама разбирается и решает!

— Ты прекрасно знала и видела, что дело не в природе, — холодно напомнила Фло. — Ирейн просила тебя позвать лекаря, но ты не пускала к ней никого.

Фейри, бросив на нечисть быстрый острый взгляд, ласково погладила Беату по лицу, задев кончиками пальцев веки и на миг задержавшись на них. Женщина тихо взвыла.

— Расскажи мне правду, милая, — проворковала Раока. — Что случилось тогда?

— Я ничего не сделала! — взвыла Беата. — Пальцем её не трогала! Ко мне не может быть претензий по закону!

На лице Чебы было такое выражение, будто он обнаружил просто перед собой гору отборнейшего воловьего дерьма.

— Милая, где ты здесь видишь закон? — поинтересовалась фея. — Здесь только я, ты и наша небольшая игра. Расскажи мне правду, и я не стану делать тебе больно. Честно-честно!

— Да ничего я не сделала! Да, она мучилась, просила позвать лекаря, но у меня денег не было. Она сама отказалась давать ключ от сейфа! Я подумала — ну и пусть преставится, если такая упрямая. Вертихвостка, трактир получила, пальцем о палец не ударив, в наследство — а спеси, спеси! Я бы лучше им распорядилась. Вон сколько у меня ртов!

— Конечно, — участливо сказала фея. — Я тебя понимаю, сама бы так сделала на твоем месте.

Любой, имеющий хоть толику ума и знающий фейри, понял бы, что у него проблемы. Беата, однако, тут же приободрилась.

— Вы должны понять, она сама виновата!

— Они всегда сами виноваты, — понимающе улыбнулась Раока. — Она заслужила. И в любом случае, закона тут нет, тебя никто не отдаст под суд. Что ещё она заслужила? Расскажи — и больно больше не будет, обещаю!

И дальше Кремень просто слушал рассказ о том, как Беата пришла поговорить с княгиней, увидела её на мостках и… "Вы понимаете, я случайно на неё нажала!", "Она сама меня вынудила", "Я была вынуждена отстаивать свои права". Он вслушивался в биение её сердца, понимая — женщина говорит правду. И верит, что характерно, в свои слова.