Квестер - Андрей Владиславович Немиров

— Югославом, сэр!

— Да какая, к черту… — Джампер осёкся. Задумался. Прошёлся по кабинету.

«Кажется, до него дошло!» — усмехнулся Арнольд (усмехнулся про себя, конечно!).

— Так какова точка зрения наших коллег из АНБ? — тихо спросил Джампер.

Томас так же тихо стал объяснять:

— Они считают, что Гудвич организовал утечку информации из «Индисофта», и что пиратские копии программы «Besterland», которые гуляют сейчас по миру — его рук дело.

— Постой, ты же говорили мне, что наши спецы тестировали эту программу — но так и не поняли, для чего она! — лицо Джампера скривила гримаса недовольства.

— Не совсем так, сэр! Не установлено точное предназначение программы. Но ребята выяснили то, что она взаимодействует с биопортом и связывает компьютер с «Индисофтом». — Арнольд вздохнул и посмотрел на Джампера. — Наши специалисты считают, что это какой-то необычный вирус, который, должен был или выкачивать секретную информацию из «Индисофта», как это было сделано в две тысячи втором, или наоборот, закачивать ненужную информацию от случайного пользователя, или каким-то образом блокировать портал… Возможно, Гудвич хотел, чтобы миллионы пользователей по всему миру атаковали серверы «Индисофта» в момент установки или запуска этой программы-киллера…. Заблокировать на некоторое время «Индисофт» или, хотя бы, один — два его проекта, таких как Бестерленд — это могло быть целью деятельности Гудвича, его заданием или личной местью — кто их поймёт, этих русских!

— Про русских — в самую точку, Томми! — вставил задумавшийся Джампер.

— Однако, что бы там ни было задумано, план Гудвича очевидно, не сработал. У него было мало времени, за ним уже шла охота, он спешил и это ему помешало отладить программу: к примеру, он не успел или забыл ввести какой-нибудь код или пароль. Вот мнение специалистов. Это всё, сэр!

— То-то и оно! — непонятно к чему проговорил Джампер, снова сел за стол, вынул из коробки дорогую сигару и сунул её в рот. Шеф отделения контрразведки никогда не курил, но сигара во рту добавляла ему очков в глазах начальства и починенных, и он знал это. Впрочем, сигарой Джампер пользовался почти всегда, когда что-то обдумывал.

— Томас!

— Да, сэр!

— А как этот чех, тьфу…, югослав смог организовать утечку? Каким каналом он воспользовался?

— Неизвестно, сэр! Я предполагаю, что программа «Бестерленд», кроме всего прочего, представляет, точнее, представляла собой тот самый канал. Ведь основные функции — налицо! — отчеканил помощник.

— «Бестерленд». Название какое-то дурацкое! Как там русские говорят? «Масло масляное»!

— Его придумал человек с немецкими корнями, сэр. Для немцев это — норма, сэр!

— Немцы, венгры, чехи…, — раздражённо бурчал Джампер. — А тебе, Том, удалось по этому, как ты его называешь, «каналу» что-нибудь передать или получить?

— Нет, сэр! Я же говорил, что скорее всего для этой программы требуется специальный пароль, который мог знать только Гудвич. Нам ни тип пароля, ни способ его ввода неизвестны.

— Во-от! Слишком много неизвестного для нас в этом деле, Томми, друг мой! — грустно проговорил Джампер. — Этот ваш югослав, программа, канал связи и доставки информации, будущее этого чертового проекта…., а самое главное, Томас, мы не знаем, что нам делать сейчас! Сейчас, когда от нашего агента в «Индисофте» мы имеем третье донесение, и оно вновь ничего нам не даёт. Что нам делать, Том? А?

— Не знаю…, я… я думаю — ждать, сэр, — хмуро ответил Томас, отдавая себе отчёт в том, что только что сморозил глупость, что для деятельного Джампера «не знаю» — это никакой не ответ, а так — повод учинить разгон подчиненным, в данном случае — помощнику. Тем более, есть за что: зря он, всё-таки, полез с этим Гудвичем…

И Джампер незамедлительно воспользовался моментом. О «дружбе» он сразу позабыл:

— Я держу вас, мистер Арнольд, за опытного контрразведчика, я назначил вас своим помощником — человеком, способным заменить МЕНЯ в случае моего отсутствия. Я доверяю вам, мистер Арнольд, я надеюсь на вас, я… я вверяю вам свою судьбу и свою жизнь, в конце концов! И что говорит мне человек, которому я доверяю, на которого я надеюсь, которому, как самому преданному мне сотруднику, вручил свою судьбу и жизнь? Он говорит мне: «НЕ ЗНАЮ!» Он не знает, как спасти меня, себя, как спасти страну и американский народ! Он НЕ ЗНАЕТ! У него под носом сумасшедшие учёные разрабатывают проект, который может принести смерть стране и всему миру, а он НЕ ЗНАЕТ! Так чего же он стоит здесь, занимая место, которое принадлежит гораздо более способному и талантливому контрразведчику? Что же он не уходит со своей должности, не подаёт в отставку? Он же НЕ ЗНАЕТ! Почему он ещё здесь, а не в своём домике где-нибудь в вонючей Флориде? Не пора ли ему туда отправиться и забыть о работе, достойной только настоящих патриотов? Пусть выращивает кукурузу, потому что для серьёзного дела он уже не годится: ведь у этого контрразведчика нет ни чести, ни совести, ибо он говорит: «НЕ ЗНАЮ!» Не иначе, он их потерял, свои честь и совесть? А кто будет держать здесь человека, который ничего НЕ ЗНАЕТ, да и, к тому же, потерявшего честь и совесть? Кто, я? Я — не буду! И никто не будет! Потому что в этой стране есть очень много талантливых, способных, честных и совестливых парней, которым Америка может доверить свою безопасность, и которые ЗНАЮТ, как её обеспечить!

Джампер, тяжело дыша (он опять произнёс слишком длинную речь), опустился в кресло. Сигару он уже давно в волнении раскрошил, и теперь везде в кабинете валялись, испуская терпкий аромат, обрывки табачных листьев. А Арнольд стоял, потупив взор, в очередной раз почему-то вспомнив свою жену Саманту и тот день, когда она сказала ему эти слова. После того, как она сказала эти слова, он зубами впился в «скользкое» дело о секретных исследованиях в «Индисофте», прекрасно осознавая, какую роль в его жизни, в их жизни оно может совершить, какие шансы оно может им дать. Повышение? Непременно! Награда? Очень возможно! Деньги? Обязательно! И Саманта вновь станет любить его так же, как и в день их свадьбы!

Это был настоящий Большой Шанс, упустить который он просто права не имел. И надо работать: и за себя, и за Джампера, и за черта, и за дьявола! Ведь, если он «чисто закроет» это дело, если в результате этого Джампера повысят, а ему, Арнольду, достанется его место, то Саманта больше никогда не скажет ему этих слов! Никогда! Потому что он ей докажет, докажет, докажет…!

Джампер смахнул со стола и