Секретные архивы НКВД-КГБ - Борис Сопельняк

Я не знаю, что стало с теми людьми, которые имели отношение к делу Валленберга и репатриированных немцев, но выкручиваться из этой щекотливой ситуации пришлось первым лицам государства. Надо признать, что они это сделали блестяще, и даже нашли козла отпущения, на которого свалили все грехи.

В феврале 1957 года ЦК КПСС утвердил текст так называемой «Памятной записки для вручения посольству Швеции в Москве».

В очередной раз нагло соврав, что были просмотрены все архивы и опрошены люди, которые могли иметь какое-либо отношение к делу Валленберга, руководители партии и правительства подписались под еще одной ложью: «Однако в результате этих мер не удалось обнаружить каких-либо данных о нахождении Валленберга в СССР».

Правда, несколько ниже они сообщают, что в архиве санитарной службы Лубянской тюрьмы был обнаружен рапорт полковника Смольцова о том, что Рауль Валленберг умер от инфаркта миокарда. Узнать что-либо от самого Смольцова не представляется возможным, так как он умер в мае 1953 года.

А вот следующий абзац я просто обязан привести полностью, так как он является ключевым:

«Рауль Валленберг был, по-видимому, в числе других лиц задержан в районе боевых действий советских войск. Вместе с тем можно считать несомненным, что последующее содержание Валленберга в заключении, а также неправильная информация о нем, дававшаяся некоторыми бывшими руководителями органов безопасности и МИД СССР в течение ряда лет, явились результатом преступной деятельности Абакумова.

Как известно, в связи с совершенными им тяжкими преступлениями, Абакумов, действовавший в нарушение законов СССР и стремившийся нанести всяческий ущерб Советскому Союзу, был осужден и расстрелян по приговору Верховного суда СССР».

Так вот кто, оказывается, во всем виноват! Виктор Абакумов — это он давал неправильную информацию Сталину, Молотову, Вышинскому, а позднее Булганину, Громыко и другим. Правда, до этого он успел поработать на фабриках и заводах, потом в комсомоле, в органах НКВД, в войну руководил Главным управлением контрразведки «Смерш», а с 1946 по 1951 год был министром госбезопасности.

Со Сталиным у него были очень короткие отношения, и подчинялся он практически только ему, не говоря уже о том, что все более или менее значительные акции МГБ всегда согласовывал с вождем народов. Но в июле 1951-го он, как заключенный № 15, угодил в Матросскую Тишину. Абакумов знал, что своим арестом обязан доносу подполковника Рюмина, который написал в ЦК, что руководители МГБ «смазывают» террористические замыслы вражеской агентуры, направленные против членов Политбюро и лично товарища Сталина, а также ставят органы госбезопасности вне партийного контроля.

Знал Абакумов и то, что арестовать его могли только с личной санкции Сталина, поэтому из тюрьмы отправил ему довольно длинное письмо, в котором есть такие строки:

«С открытой душой заверяю Вас, товарищ Сталин, что отдаю все силы, чтобы послушно и четко проводить в жизнь те задачи, которые Вы ставите перед органами ЧК. Я живу и работаю, руководствуясь Вашими мыслями и указаниями.

Заверяю Вас, товарищ Сталин, что какое бы задание Вы мне ни дали, я всегда готов выполнить его в любых условиях. У меня не может быть другой жизни, как бороться за дело товарища Сталина».

Не помогло. Сталин его из тюрьмы не выпустил, а пришедшие ему на смену Маленков, Хрущев и Булганин поспешили спровадить бывшего министра на тот свет: 19 декабря 1954 года в 12 часов 15 минут в соответствии с вынесенным приговором Виктор Абакумов был расстрелян.

А теперь вспомните последний абзац «Памятной записки», сопоставьте с письмом Абакумова из тюрьмы и вы поймете, кто действовал в нарушение законов СССР, кто давал неправильную информацию о Валленберге и кто довел его то ли инфаркта, то ли до расстрела. Не мог Абакумов, ну никак не мог по собственной инициативе ни арестовать гражданина нейтральной Швеции, ни гноить его в тюрьме, ни тем более организовать так называемый инфаркт — он мог это сделать, лишь послушно и четко проводя в жизнь задачи, которые ставил Сталин.

На некоторое время о Валленберге снова забыли. Но с началом перестройки в печати стали появляться материалы, в которых утверждалось, что в тюрьме он не умирал, что довольно долго сидел сперва во Владимирской тюрьме, а потом в лагерях под Тверью. Откуда-то всплывали люди, которые уверяли, что видели Рауля то ли в психиатрической больнице имени Кащенко, то ли в Институте общей и судебной психиатрии имени Сербского.

Надо отдать должное сотрудникам ФСБ, которые пошли на создание международной экспертной комиссии по проверке этих материалов. Только во Владимирской тюрьме они изучили около 100 тысяч карточек, опросили 300 сотрудников, в том числе и врачей, — безрезультатно. Следов Валленберга обнаружить не удалось. Проверили картотеки Бутырской, Матросской и Краснопресненской тюрем — пусто. От отчаяния заглянули даже в Донской крематорий — нет, в числе кремированных ни Валленберг, ни Лангфельдер не значатся.

Проверили даже рапорт полковника Смольцова. Самые авторитетные эксперты научно-исследовательского института судебных экспертиз исследовали почерк, бумагу, чернила — и пришли к выводу, что рапорт написан рукой Смольцова, на бумаге, выпускавшейся именно в те годы, и чернилами, изготовленными тогда же.

Не нашли четкого ответа и на самый главный вопрос: зачем Валленберга арестовали? Утверждение, будто НКВД хотел создать своеобразный запас из известных западных деятелей культуры, науки и даже дипломатов нейтральных стран для того, чтобы их можно было выгодно обменять на наших перебежчиков, не выдерживает критики. Как известно, из десяти сотрудников Шведской миссии в Будапеште был задержан один Валленберг, а остальные благополучно прибыли в Стокгольм.

Неубедительно звучит и намек на то, что советское правительство якобы хотело обменять Валленберга на шестерых советских моряков, отказавшихся возвращаться на родину: шведы без каких-либо условий вернули в Союз сотни интернированных военнопленных, которые умоляли их не выдавать палачам ГУЛАГа.

Так что ответ на вопрос, зачем арестовали Валленберга, знал лишь гот, кто отдавал этот приказ. Нам известно, что приказ был подписан Булганиным, но теперь уже нет никаких сомнений, что он был лишь канцелярским исполнителем, но никак не инициатором этой изуверской акции.

И все же точка в этом запутанном деле поставлена. Это сделала Главная военная прокуратура, которая Рауля Валленберга полностью реабилитировала и признала жертвой политических репрессий. Это все, что могли сделать россияне для родственников Рауля, для его страны и для него самого, вернее, для его души, которая, хочется надеяться, оценит наши хлопоты.

Начать придется издалека... Некоторое время назад мне довелось участвовать в поисках документов, проливающих свет на обстоятельства гибели легендарного советского разведчика Николая Кузнецова. Тогда нам удалось установить, что в феврале 1944 года Кузнецов, он же обер-лейгенант Пауль Зиберг, а также Колонист, Грачев и Пух, совершив ряд терактов, в сопровождении Яна Каминского и Ивана Белова ушел из Львова (немцы называли его Лемберг).