Метро 2035. Воскрешая мертвых - Ринат Таштабанов

– А пойдём со мной! – предлагает Сергей. – Хочешь?

– Ага, – кивает Митяй, – разбежался прям.

– Тогда рот закрой! – Сухов зло смотрит на Винта. – Я сказал ему, что один остался. Если двоих увидит, завалит, если сам пойду, может смогу его уломать.

– Условились, – подумав кивает Винт, – нужно чего? Батарейки, фильтры, патроны есть?

– Набрал уже, – торопится Сергей, – для фонаря тоже, – врёт Сухов, мысленно добавляя: «На хрена он мне, если я вижу в темноте», – но, задавив глупую браваду в зародыше, зная, что лучше держать способность в тайне, и так слухов хватает, продолжает:

– На крайняк зажигалка есть, факел запалю.

– Тебе виднее, – командир хлопает Сергея по плечу, – справишься, доложу Бате о твоих стараниях.

– Спасибо, – Сухов мысленно улыбается, подумав, что если они выберутся отсюда, то это и будет лучшей наградой.

– Слушай, – начинает Хлыщ, – давай вместе двинем, хоть какое-то прикрытие будет.

Сергей мотает головой.

– Нет, один пойду. Мог бы, не ходил, вариантов нет.

– Варианты всегда есть, – не унимается Хлыщ, – нужно…

– Эй, алё! – перебивает разведчика Винт. – Мы всё ещё здесь! Или теперь ты командуешь? Сухов один пойдёт! Это мой приказ!

Хлыщ зло смотрит на Винта, затем торопясь говорит Сухову:

– Как дойдёшь до станции, заходишь внутрь. Помнишь, я как-то тебе рассказывал, что там внутри. Просто вспомни, идёшь по кругу. Если надо, оставляй метки в коридоре, где проходишь, стрелки, тогда не заблудишься. Вниз сразу не лезь, осмотрись сначала, проверь всё. Двери за собой запирай, чтобы с тылов не обошли. Если что ныкаешься, и сидишь до утра. Запомнил?

– Да, – Сергей чувствует, как с каждой секундой желание куда-то идти, испаряется как масло с раскалённой сковородки. От мысли, что придётся выйти наружу, а потом осматривать в одиночку радиолокационный корпус, бросает в дрожь.

– На пруды только не лезь, – продолжает Хлыщ, – не надо судьбу лишний раз испытывать. Главное – не торопись, дохлый герой никому не нужен.

– Вы ещё в дёсны жахнитесь! – лыбится Митяй. – Как бабы на базаре!

– Да пошел ты! – рявкает Хлыщ. – Козёл!

– Харе сучиться! – вступает Винт. – Как выходить будешь?

– Через окно? – робко предлагает Сергей.

– Нее… – тянет Седой, – снизу решётки мощные. Будем рвать, шуму наделаем, а со второго этажа слишком высоко. Надо через центральный вход. По-быстрому, чуть приоткроем и ты выбегаешь.

– Ага! – кривит рот Митяй. – И эта хрень снаружи к нам полезет. Пусть прыгает.

– А если он ногу сломает? – Винт буравит взглядом Митяя. – Ты вместо него пойдёшь? Седой дело говорит, готов? – Винт переводит взгляд на Сухова.

– Угу, – мычит Сергей, – ну, я пошёл. – Сухов пытается придать голосу твёрдость, понимая, что если провозится ещё пару минут, то уже точно никуда не пойдёт, хоть волоком тащи.

Парень направляется к выходу из комплекса. Вслед ему смотрят чистильщики. Сухов чувствует затылком их взгляды. Так смотрят на мертвеца. Дверь всё ближе. Страх накатывает волнами. Захлёстывает с головой. Сергей оборачивается. Позади него идут Винт, Хлыщ и Седой.

«Дверь захлопнут, и всё, сам по себе», – думает Сухов, ловя себя на мысли, что схожие чувства, наверное, испытывают космонавты перед выходом из корабля в открытый космос. Сергей, глубоко вдохнув, берётся за металлическую ручку.

– Обожди, – Седой берёт пулемёт на изготовку, – как выйдешь, сразу уходи в сторону. Если что полезет оттуда, я херачу из «Анютки» во всё что движется. Сечёшь тему? А то ещё и тебя зацеплю.

Сергей кивает, думая, что Седому сейчас по фиг в кого стрелять. В своих, в чужих. Лишь бы палить. Парень часто дышит. Голова кружится. Всплеск адреналина забивает страх. Рука тянет задвижку. В эту секунду снаружи сверкает, затем слышится оглушительный раскат грома.

«Прям как по заказу, – невесело размышляет Сухов, – зато не слышно будет, как я выхожу».

Парень поворачивает голову. Смотрит на товарищей, точно прощается с ними. Стволы нацелены в дверь. Отступать некуда. Мосты сожжены. Теперь только вперёд. Сергей уверенно сдвигает засов и будто на самой границе слуха (или это прозвучало в мозгу?) слышит голос Хлыща:

«Ну, с богом!»

Сухов не знает, что ответить. Сквозь приоткрытую дверь в комплекс врывается надсадный свист ветра. Тяжелые капли дождя хлещут в лицо, заливают линзы противогаза. Толком ничего не видя в кромешной темени, Сергей рывком выбрасывает себя наружу. Помня наставления Седого, он резко уходит влево и, из-за спешки, падает в раскисшую грязь. Вслед слышится грохот металла. Дверь с лязгом захлопывается, щелкает задвижка, и Сергей оказывается один на один с миром, где властвует только смерть…

Пятнадцать минут спустя. Ночь. Буря. Дорога к пятой точке

Ноги вязнут в чавкающей жиже. Ветер рвёт ОЗК. Сергею кажется, что винтовка весит килограммов на десять тяжелее обычного. Сухов с трудом продвигается вперёд, каждую секунду ожидая нападения неведомых тварей.

Шаг.

Остановка.

Парень прислушивается к звукам в ночи, пытаясь уловить хоть что-то в реве ветра. Дождавшись, когда молния сверкнёт в очередной раз, точно высветив всё в фиолетовом цвете, Сергей срывается с места. Легко сказать, бежать. Со стороны движения Сухова напоминают движения какой-то диковинной птицы, старающейся поднимать ноги повыше.

«Видимо, поэтому они и свалили, – успокаивает себя Сергей, – кто будет в такую погоду шастать. Небось сидят и ждут где-нибудь до утра. Теперь, даже следов не найдёшь».

Сухов борется с желанием «включить» ночное зрение, но запрещает себе, понимая, что в таком случае из-за головной боли просто долго не протянет.

«Надо дойти до станции, и там «запуститься», – размышляет Сергей, – там оно нужнее. А то пережгу себя».

Сухов старается идти посередине дороги. Страх действует как «турбо». Ускоряет. Придаёт силы. Обостряет все чувства. Заставляет организм работать за гранью дозволенного природой.

Ствол винтовки шарит по сторонам. Сергей оглядывается. Тьма хоть глаз выколи. Напрягая зрение до предела, парень замечает, что на этом участке антенн стало намного больше. Стальные тросы растяжек тянутся как нити паутин. Ветер гудит в проводах. Сергею кажется, что в шуме бури слышится шёпот сотен голосов. Люди взывают к нему. О чём-то предупреждают, крича наперебой:

– Смерть! Смерть! Смерть!

Сухов старается не обращать на вопли внимания, списывая их на галлюцинации из-за воздействия оружия, изменяющего психику. Сергей уже не сомневается, что часть и территорию вокруг накрыли чем-то особенным, таким, что приводит к массовому помешательству. Психозу. Осталось только разобраться, где начинаются видения, а где реальность, тем более, что подохнуть можно от того и другого.