Наяль Давье. Герцог северных пределов - Владимир Зещинский

А еще я вдруг подумал о том, кому все это достанется после того, как я покину этот мир. У меня ведь нет никаких наследников. Я последний из рода Давье. Можно было бы обзавестись женой и сыном, но тут появляется небольшая проблема. После слияния я перестал быть обычным магом. Кто знает, кто от меня может родиться. Я бы не хотел, чтобы Разум стер существование моего ребенка, если тот вдруг родится не совсем человеком. Тогда кому?

Ответ только один – Райнер. Он король, так что я спокойно могу вернуть ему земли. А он уже сам подберет сюда кого-нибудь толкового. А может, он и не захочет никого находить, оставив эти земли за собой.

– Спасибо, Матис, – я выпрямился в кресле, ощущая, как после нескольких часов непрерывного сидения все мышцы затекли. – Отдохни сегодня, а завтра отправляйся в Тьери и передай мой приказ о наборе временных работников на лето из деревенских жителей. Денег, как я вижу, у нас достаточно после зимней продажи партии стекол и зеркал, так что еще несколько десятков рабочих мы вполне можем потянуть.

– Слушаюсь, милорд, – Матис собрал торопливо бумаги, поклонился и вышел из комнаты.

Я же решил, что необходимо в это лето закончить одно начатое дело. Горы. Я ведь так до конца их и не исследовал. Не знаю, хватит ли мне времени наладить добычу, но хотя бы на карте я золотоносные места отмечу.

Перед тем как отправиться туда, я навестил короля. Визит не стал затягивать, лишь показал Райнеру, что я еще жив. Тот и сам на меня особо внимания не обратил, погруженный в работу. Кажется, в столицу снова прибывал какой-то там посол. Вспомнив Мансур, я быстро свернул визит и убрался из Деи от греха подальше.

На следующий день после моего возвращения из столицы я с утра развил бурную деятельность по сборам. Матильда, не состарившаяся за эти годы ни на грамм, ворчливо упрекала меня за неусидчивость. Хотя все это ворчание больше походило на ласку матери, которая вроде как ругает, но безмерно любит свое непоседливое и жутко активное дитя. Аделаида как обычно усмотрела во мне какую-то мифическую худобу, которой не было и в помине. Я не пытался даже слова сказать против, понимая, что все это бесполезно.

– Куда мы, милорд, на этот раз? – спросил Бефур, с интересом на меня поглядывая.

– В горы, – коротко пояснил я, проверяя седельные сумки.

Поглядев на серых гигантов, словно укутанных в дымчатый туман, я невольно ощутил некое предвкушение. Точно такое же чувство у меня бывало перед отпуском. А что? Вполне можно совместить работы и отдых.

Лошадей мы оставили у подножия, отдав их воину, который должен был вернуться в замок. Со мной как всегда отправились Хан, Аболье и Жанжак. В горах снег уже почти сошел, но часто можно было встретить стекающие сверху ручьи, которые устремлялись в сторону реки. Скудная зелень уже начинала разворачивать небольшие ярко-зеленые листья. Днем, как это обычно бывает, если на небе не было туч, то солнце припекало. Ночью же температура падала до нуля.

В этот раз мы выбрали немного другое направление, сильно забирая при этом на восток от моего замка. Прихваченная из замка еда быстро закончилась, поэтому, пока я вслушивался в горы, указывая на картах всевозможные жилы, мои люди искали, кого бы подстрелить.

Первое время с этим отчего-то никак не задавалось. Вся живность словно разбегалась от нас подальше, но вскоре Хану удалось подбить какого-то горного козла. Мясо у него оказалось жестким, но мы его все равно быстро умяли.

На пятый день нашего горного скитания неожиданно пошел снег. Мокрый, с дождем и ветром. Пришлось искать укрытие.

– Отвратная погода, я вам скажу, милорд, – буркнул Аболье, протягивая руки к небольшому костерку. – Почти лето, а тут вдруг снег. Как бы ни к добру.

Я на это лишь пожал плечами, удобнее устраиваясь в своем углу. Целый день скакать, как тот баран по горам, весьма трудно. К вечеру сил остается только на то, чтобы поесть и дойти до лежанки.

Парни о чем-то еще говорили, вроде бы обсуждали, кто какие приметы еще знает, я не слушал, вскоре уснув.

Как оказалось, чутье Аболье не подвело. Ну, или же это все одно большое совпадение. Буквально на следующий день Хан оступился и свалился с большого валуна, сломав при этом ногу. Перелом получился скверным, открытым.

От болевого шока тот тут же потерял сознание. Мы же решили разбить лагерь прямо там, не сходя с места. Никому не хотелось тащить Хана куда-то, тревожа при этом его ногу. Лечением я занялся сразу же, предварительно, правда, руками поправив хотя бы немного кость. Пришлось внимательно следить за тем, чтобы кость срослась правильно.

К вечеру Хан уже просто спал. А с утра вполне себе мог встать.

Несколько дней прошли в полном спокойствии, а потом я уловил в некотором отдалении от нас большое скопление людей. Естественно, я не мог оставить нечто подобное без внимания.

– Это зачарийцы, милорд, – тихо сказал Аболье.

Мы все прятались за валуном, наблюдая, как группа из нескольких десятков человек занимается кто чем в разбитом ими лагере. Кто-то тренировался, кто-то готовил на костре, кто-то чинил амуницию, кто-то чистил оружие. Было понятно, что стоянка эта принадлежит вовсе не мирным кочевникам, которых в горах хватало.

Не сказать, чтобы мне требовалось видеть зачарийцев – я еще на подходе прошерстил их память, так что уже имел представление, что они тут делают.

– Что будем делать? – деловито поинтересовался Жанжак.

Я же пожал плечами, отползая от места наблюдения.

– Кто что думает? – спросил я, когда мы отошли от зачарийцев на достаточное расстояние.

– Их слишком мало, чтоб напасть на Хонор, – задумчиво протянул Аболье. – А вот для того, чтобы напакостить где-нибудь – вполне достаточно.

Я кивнул, немного удивленный при этом интуиции воина.

– Ты прав. Думаю, что они здесь для того, чтобы помешать строительству крепостей и застав в ущельях. Если мы сможем все это построить, то провести в Хонор большую армию будет крайне сложно.

– Что же они все никак не угомонятся? – рыкнул Хан, нахмуривая густые брови. – Давно пора настучать Зачари по шарам.

Я удивленно посмотрел на Хана.

– Что? – спросил он. – Они так и будут жалить исподтишка, пока мы их не укоротим на голову. Зачарийцы сами по себе нормальные, но вот их короли…

– Думаю, не все так просто, – я хмыкнул. При этом я не стал спрашивать у Хана, где это он успел пообщаться с зачарийцами, чтобы называть их теперь нормальными. – Возле королей всегда кто-то крутится. Вполне возможно, нашептывают.

Хан поморщился.

– Всё равно король виноват, если слушает разные змеиные шептания, – упрямо набычился он. – Такое чувство, что им тут намазано.

– Справедливости ради стоит сказать, что зачарийцы не только к Хонору неравнодушны, – напомнил я, точно зная, что в прошлую войну зачарийцы пытались прибрать к рукам все окружающие его королевства.