Академия Горгулий. Напарница дракона - Елена Обухова

нами произошла почти идентичная хрень? То, что мы с разницей в пару недель оба оказались в замке, в который еще за месяц до этого никто из нас не собирался? Только я тут прячусь от обвинения в убийстве, а ты ищешь… виновного в смерти твоей невесты. А еще тебя – угадай что? – обвиняют в убийстве отца… Кстати, почему ты не ищешь и его убийцу? Не думаешь, что эти события связаны?

Рабан покачал головой.

– Я знаю, кто убил отца. Ну, то есть, догадываюсь, – поправился он, заметив, как изменилось мое лицо. – Это сделал его брат. Он же обвинил в убийстве меня и изгнал из рода. Теперь главный он, и наследование титула, равно как и положения главы рода, пойдет по его линии.

– Дай угадаю: чего никогда не произошло бы, если бы ты женился и обзавелся наследником, так?

На этот раз Рабан кивнул.

– Так, может, он и к смерти твоей невесты причастен?

– Не исключено, но ее дядя не мог убить сам. Там определенно не обошлось без некроманта, причем все сделали так чисто, что миллиты уверены в естественности случившегося. А моего отца закололи кинжалом. Это мог сделать кто угодно: и я, и дядя, и любой, кто оказался в нашем доме.

– Ну понятно, так было проще тебя подставить. У тебя нашли орудие убийства?

– Нет, – Рабан раздраженно фыркнул. – В том-то и дело: против меня не было ни свидетелей, ни улик, но дядя сразу заклеймил убийцей меня. Просто на основании того, что мы с отцом поссорились за несколько дней до его смерти. Дядя не стал разбираться в произошедшем, обвинил меня, убедил старших родственников и изгнал. Все в два дня. Поэтому я уверен, что он все это и организовал. Мог и Арину, конечно, погубить, чтобы началась цепная реакция. Отец пытался убедить меня вступить в брак по расчету, когда Арина погибла, из-за этого мы и поссорились. Ее смерть выбила у меня почву из-под ног, поэтому, когда погиб и отец, а меня обвинили, я даже оправдываться не стал. Ни оправдываться, ни бороться. Просто ушел. Сюда.

Пока он говорил, я даже дышать старалась тише, чтобы не привлекать к себе внимания. Не знаю, что заставило Рабана так подробно и откровенно все мне рассказать, но я боялась его спугнуть. Но, возможно, теперь, когда на его шее затягивалась новая петля, ему уже нужно было с кем-то поговорить. Сейчас он не выглядел ни высокомерным, ни надменным, лишь разбитым и уставшим. Я с трудом поборола в себе желание коснуться его руки.

– Да, звучит складно, – согласилась я, когда дракон замолчал. – Только непонятно, как это связано с моей историей. И чего еще от тебя хотят? Обвинить в убийстве Мортены, чтобы тебя осудили, как простого смертного, а не драконьего лорда? Что у вас за это положено?

– Если доказан злой умысел и нет смягчающих обстоятельств, то смерть.

Он произнес это неестественно спокойно, а у меня едва сердце не выскочило из груди. Этого мне определенно не хотелось, каким бы высокомерным засранцем Рабан порой ни был…

– Значит, хотят твоей смерти…

– Окончательного бесчестия и смерти, – поправил Рабан. – Иначе просто убили бы. В браслетах я уязвим.

– Убийцу станут искать, – возразила я. – А казненный преступник – это достаточно надежно.

Дракон промолчал, но это было очень согласное молчание.

– Ладно… Но при чем здесь я? – продолжила я рассуждать вслух. – Как могу быть связана с грызней за власть внутри твоего рода? Зачем меня пытались убить… или просто заманить сюда?

Вопросы повисли в воздухе без ответов на долгую молчаливую минуту, пока Рабан наконец не предположил:

– Я бы не стал исключать вероятность того, что это все-таки разные истории.

– Ну да, а то, что у нас обоих был провал в памяти, после которого мы очнулись в чужой крови, – всего лишь трагическое совпадение! – раздраженно фыркнула я.

Рабан покачал головой.

– Я не это имел в виду. Кто-нибудь знает, что произошло с тобой дома?

Мне показалось, что я с разбега налетела на стену. Посмотреть на это с такой точки зрения мне в голову не пришло.

– Да, – призналась я. – Колт, Мелиса, Влад, Марин… Но я не думаю, что кто-то из них стал бы подстраивать аналогичную ситуацию для тебя.

– То, что знают трое, знает и свинья, – хмыкнул Рабан.

– О, у нас тоже есть такая поговорка! – некстати обрадовалась я. И тут же смутилась. – Думаешь, кто-то еще мог узнать и взять за образец? Но где тогда труп Мортены? Почему ты не очнулся рядом с ним?

– Потому что, в отличие от тебя, я мог его спрятать и уничтожить все улики.

– Или никакого трупа вовсе нет! – неожиданно осенило меня. – И расчет не на то, чтобы тебя казнили за убийство, а на то, чтобы ты сбежал, как я. Скажи, ты правда ее преследовал? Или Варг все придумал?

– Преследовал – громко сказано, – нахмурился Рабан. – Я лишь несколько раз пытался узнать у нее, к кому она ходит. Однажды попробовал проследить, но… Варг меня заметил. Проклятые волки, нюх как у собак!

– Тогда все это в теории может быть провокацией Мортены и Борислава, чтобы тебя отвадить.

– Или того, к кому Мортена ходит. Если некромант понял, что я за ним охочусь и подбираюсь к нему, логично попытаться от меня избавиться. Я должен его найти. И чем скорее, тем лучше.

– А ты пытался с тех пор, как нас поймали?

– Пару раз. И оба раза едва не попался патрулю. Днем там не пройти, а идти ночью слишком опасно.

– Но это ведь именно ночью опасно, да? – уточнила я. – После колокола. Но он звонит в одиннадцать, а темнеет уже к восьми. Есть временной зазор примерно в три часа, может быть, даже немного больше. Его хватит?

– Должно хватить, – согласно кивнул Рабан, но выглядел при этом не слишком вдохновленным. – Все равно рискованно, конечно, но другого выхода, пожалуй, нет. Можно попробовать.

– К тому же вечером в темноте не придется так старательно прятаться от стражи на стенах, когда будешь возвращаться.

– Прятаться от стражи не нужно в любое время.