Сияние любви - Тейлор Джонс

Генриетта слушала молча, чувствуя слабые угрызения совести.

– Мне жаль, что я отказывалась поверить, что ты Феликс, – смущенно пробормотала она. – Даже не понимаю, почему я так в этом упорствовала.

Брендан бросил в ручей маленький камушек. Тот, весело булькнув, упал в воду.

– Людям трудно вообразить такое, – пожал он плечами.

– Но почему? – не унималась Генриетта. – Почему человек, который так хорошо играет в разные игры... – Она заметила, что Брендан судорожно сглотнул, услышав слово «игра». – Разве мужчина, который так красив, не может быть исследователем и замечательным ученым в придачу? – Генриетта положила руку Брендану на колено. Он в изумлении посмотрел на нее. – Я думаю, ты замечательный, – прошептала она. – И я влюбилась в тебя.

Генриетта наклонила голову, закрыла глаза и поцеловала Брендана.

Наконец-то прижаться губами к его губам; почувствовать аромат его кожи – это такое блаженство. В объятиях Брендана Генриетта чувствовала себя самой счастливой. И не важно, что они сидели на сырой земле. Его объятия были лучше самой мягкой пуховой перины, биение его сердца казалось Генриетте прекраснее любой симфонии. Брендан вжал ее спиной в моx, и распростерся на ней. Онпроник языком в ее рот и поцеловал долгим и страстным поцелуем.

«Чтобы запомнить меня», – Генриетты в голове. Она отогнала эту мысль, y нее будет время до конца их дней. Они будут вместе.

Их языки переплелись, но этого казалось обоим мало. Генриетта хотела слиться с Бренданом в единоe и понять, каково это видеть мир его глазами. Она стянула с руки перчатку и нырнула ей ему под рубашку. Живот Брендана был упругим и покрыт мягкими волосами. Генриетта выгнулась и застонала, почувствовав его руку у себя под юбкой. Его прикосновение повергло ее в радостный трепет. Прикрыв глаза, Генриетта видела сквозь листву голубое небо.

Мысли путались в голове. Она чувствовала запах Брендана, смешанный со свежими запахами древесной коры и воды.

Огрубевшие пальцы прикоснулись к заветной точке. Схватив Брендана за руку, Генриетта хотела остановить его, но прикосновение было так приятно. И Генриетта прижала ее еще сильнее. B этот момент послышался цокот лошадиных копыт, который приближался с каждой минутой...

Брендан и Генриетта поднялись и привели себя в порядок.

Фредди и Джессика, сидя верхом на лошадях, переходили ручей по направлению к ним.

– Ах, вы тут! – воскликнул Фредди. – А мы повсюду искали вас. – Он понимающе улыбнулся, заметив, как близко к другу другу стоят Брендан и Генриетта.

Генриетта тоже заметила, что Фредди раскраснелся, возможно от удовольствия, а пуговицы на амазонке Джессики застегнуты криво.

– Ну честное слово, старина, уверяю тебя, в моей спальне не прячутся никакие тантрические идолы, – оправдывался Фредди.

Мужчины расстались с Генриеттой и Джессикой в конюшне. Брендан сказал ему, что ему нужно проверить комнату Фредди, и тот с готовностью согласился.

Подойдя к гардеробу, Брендан резко распахнул его дверцы. По тому, как при этом усмехнулся Фредди, он понял, что попытка поразить его не удалась.

Статуи в гардеробе не было. Опустившись на колени, Брендан принялся лихорадочно рыться в одежде.

Фредди ехидно ухмыльнулся:

– Статуя? Мне показалось, ты сказал, что за этими дверцами находится статуя.

– Она была здесь. Я видел ее собственными глазами.

Фредди плюхнулся в кресло и налил два стакана портвейна.

– Думаю, ты сходишь с ума. Это все – результат напряжения от завоевывания мисс Перселл.

Брендан с извиняющимся видом посмотрел на своего старого друга:

– Прости, мне нужно было лучше знать. – Фредди сделал большой глоток из бокала.

– Не думай об этом. – Он протянул второй бокал Брендану. – Но что, черт возьми, происходит? Что это за золотая статуя?

Брендан принял бокал и сел. Он решил, что может рассказать Фредди про статую. В конце концов, с игрой это никак не связано, по крайней мере напрямую.

– Кто-то пытается сыграть со мной злую шутку, – объяснил он. – Священная тантрическая статуя из храма Какхая в Ассаме пропала. Она была украдена и вывезена контрабандой в Англию. Кто бы ни был вором, он пытается вовлечь меня в это дело.

– Ну, кто бы им ни был, он должен сейчас находиться в Брайтвуд-Холле. И таким двум старым разведчикам, как мы, ничего не стоит вычислить его.

Долгое пребывание на свежем воздухе и физические упражнения привели Генриетту в сонное состояние. Ей было сложно сосредоточиться на чем-либо, этому же способствовали вода в ванне и аромат лавандового мыла, которым она медленно намыливала кожу.

В дверь комнаты громко постучали. Генриетт вздрогнула, выронив брусок мыла из рук. Тот плюхнулся в медную ванну.

– Да? – выкрикнула Генриетта, глядя на японскую лакированную ширму, отгораживавшую ванну от остальной комнаты. Наверное, это Пенни принесла еще полотенца.

Ответа не последовало, однако дверная ручка повернулась, затем послышались чьи-то тяжелые шаги. Сердце Генриетты испуганно сжалось.

– Эй, Эстелла?

– Это я, дорогая.

– Брендан? – Он и вправду был не в меру одержим.

– Я подумал, что мы могли бы сыграть вчетвером в теннис, однако становится все более и более очевидным, что этому не бывать. Что ты делаешь?

Что она делает? Интересно, а что, он думал, она может тут делать? Генриетта невольно усмехнулась и еще глубже погрузилась в горячую воду.

– Я принимаю ванну. Возможно, мы могли бы поговорить позже, когда я буду одета.

– Ничего. Обойдемся без одежды, – отозвался Брендан. Ботинки простучали по полу, и вскоре его лицо появилось над ширмой.

Вскрикнув, Генриетта по подбородок погрузилась в мыльную пену.

– Моя русалочка, – усмехнулся Брендан и зашел за ширму.

Генриетта икнула и смущенно прикрыла под водой грудь рукой.

– Могу я вам помочь, сэр? – спросила она вежливо.

– Возможно, – ответил Брендан. – Все, безусловно, будет зависеть от того, какую именно помощь вы имеете в виду. – Волосы его были аккуратно причесаны, а загорелое лицо выражало интерес. Большой интерес.

Генриетта с раздражением посмотрела на него. Брендан уставился на ее соски, проглядывавшие из пузырьков.

– Например, – продолжил он, засунув руки в карманы кожаных бриджей для верховой езды, – я бы не выбрал данный конкретный момент, чтобы попросить вас о помощи в, скажем, теннисе или в разъяснениях по поводу римской архитектуры. Но я бы, – Брендан, сделав шаг вперед, – осмелился попросить о поцелуе. Поцелуй сейчас и мне бы вправду не помешал.