Нечто - Александр Варго

– Тогда я схожу сам, – сказал Рост. – Покажешь дорогу? – спросил он у Джеки Чана, и тот согласно кивнул.

– И я с вами, – хитро улыбнулся Жгут. – Давно хотел проверить, а то столько баек ходит про эти дырки!

– Ладно уж, – сдался Витек. – Пошли за нашим Сусаниным. Кеша, собирай на стол.

– Хорошо. Только Иннокентий.

Только переступив порог кабинета, он сразу понял: сегодня будет ночевать на нарах. Достаточно взглянуть на рожу следователя – самодовольную, как у жирного кота, слопавшего банку сметаны. Значит, все-таки что-то накопал. Плевать. Сейчас ему все равно. Единственное, Кляксича жаль, голодный останется.

– Вы себя нормально чувствуете, Юрий? – следователь поглядел на него поверх очков.

– Нормально, – ответил Юра. Он сидел прямо, положив руки на колени, ни дать ни взять, примерный ученик, только и ждущий, чтобы его вызвали к доске.

Вадим Викторович начал задавать ему вопросы, большинство из которых были на предыдущем допросе, и с каждой секундой Юра ненавидел его все больше и больше. Дураку ясно, что это обычная репетиция, и главные козыри этот лысеющий тип приготовил напоследок.

– Скажите, Юрий, что, на ваш взляд, Черкасский мог делать в этом доме? Да еще в таком обществе? Я разговаривал с его матерью, и она уверяет, что он никогда не водил подобных знакомств.

Юра пожал плечами.

– Понятия не имею, – сказал он.

– Вы же были ему другом? Так? – следователь стал вертеть в руках ручку.

– Знакомым – да. Другом – вряд ли, – отозвался Юра, гадая про себя, правда это или очередная ложь. Наверное, все же ложь.

– Видите ли… – Вадим Викторович вылез из-за стола и принялся расхаживать по кабинету, продолжая крутить ручку между пальцев. Юра обратил внимание, что пальцы у следователя были толстые и неуклюжие, но ручка, казавшаяся совсем маленькой в его руке, с необычайной легкостью скользила между этими необычно подвижными суставами, будто покрытая невидимой маслянистой пленкой.

– Очень интересная ситуация получается. По словам бомжей, которые обитают в этом доме, Черкасского они видят впервые. Зато знают всех остальных погибших. Вы не находите это странным? Черкасский явно выделялся на фоне остальных бродяг, вы понимаете, что я хочу сказать?

Да, Юра понимал. Черт возьми, он очень хорошо это понимал. Несмотря на то что приобретенные ими заранее шмотки в «секонд хэндах» были откровенным ширпотребом, это не шло ни в какое сравнение с вонючей рваниной, которая была на бомжах. Конечно, Алекс выделялся, еще как выделялся.

– Более того, свидетели, которые знали потерпевших бродяг, в один голос утверждают, что Черкасский дрался не на их стороне. Вы слышите меня, Юрий? Они почему-то уверены, что ТЕ, которые убивали бомжей, просто оставили Черкасского, когда поняли, что ему не выжить. Что вы на это скажете?

Вадим Викторович остановился и встал за спиной Юры, и тот отчетливо слышал его дыхание.

– Мне нечего сказать, – ответил он, пытаясь придать голосу небрежный оттенок. – Он никогда не отчитывался передо мной о своей личной жизни.

– Все указывает на то, что погибшие не дрались между собой, – сказал следователь, будто не слыша слов Юры. – Их пришли убивать. Да, у потерпевших тоже было оружие – железки, лопата, палки там всякие. Но их раны… Они буквально все выпотрошены, а потом практически обезглавлены. Если бы это были другие бомжи, допустим, конкуренты, то зачем, спрашивается, им отрубать головы своим врагам? Кстати, на месте убийства были обнаружены четыре пули от травматического пистолета. Сомневаюсь, что бомжи могли располагать таким оружием.

Вадим Викторович снова остановился, но только для того, чтобы сказать:

– Те, кто это сделал, были не бомжами, Юрий. И Черкасский пришел с НИМИ.

Юра молчал, стиснув зубы с такой силой, что они хрустнули.

– А что вы скажете о Стрелецкой? – вдруг спросил следователь, возобновляя расхаживания.

– Я не знаю такого человека.

– Ничего, я вам напомню. Речь идет о Нелли, знакомой Черкасского, – пояснил Вадим Викторович.

– Ничего. Просто знаю, что она встречалась с А… Черкасским.

– И что вы можете о ней сказать?

– В смысле?

– Ну, вам не показалось, что она, мягко говоря, немного неадекватна?

Юра снова пожал плечами и сказал, что не знает. Следователя, однако, ничуть не смущали ответы Юры. Наоборот, он даже как-то повеселел. Задав еще пару ничего не значащих вопросов, он сел на место и мягко спросил:

– Что у вас с руками, Юрий?

Юноша с удивлением посмотрел на свои руки, только чуть позже догадавшись, что имел в виду следователь. Последствия акции – они были все в царапинах, на левой большая ссадина, покрытая заживающей коркой.

– У меня машина. Постоянно барахлит, вот и приходится возиться, – объяснил он.

– Вы хорошо разбираетесь в машинах?

– Вполне.

– Похвально, – сказал Вадим Викторович.

– Похвально ЧТО? – спросил Юра. Он посмотрел на следователя, и от его взгляда тому стало немного не по себе, он словно посмотрел в давно заброшенный колодец, про который ходят нехорошие слухи. Вадим Викторович открыл одну из нескольких папок, аккуратно сложенных на столе, и вынул оттуда стопку бумаг с какими-то таблицами. Выбрал два листа и протянул их Юре:

– Ознакомьтесь.

Юра с бесстрастным видом спросил:

– Что это?

– Это распечатка SMS-сообщений с сотового телефона Черкасского. Некоторые из них, Юрий, адресованы вам. Должен сказать, что у меня возникли определенные вопросы по этому поводу.

Но Юра и сам уже видел. Чертовы SMS-ки, они даже заботливо выделены желтым маркером, чтобы он смог сразу увидеть их.

«85 ал-во Хирург»,

«26 я-во Хирург».

Дерьмо. Все-таки прокололись. Ведь предупреждал же Алекса, никаких сообщений по мобильникам, вся информация только при личных встречах. Раньше так и было. Нет, лень ему было, видите ли, оторвать свою задницу, лучше SMS-ку написать…

Откуда-то сверху послышался мурлыкающий голос следователя:

– Что они значат, Юрий?

«Что они значат?» Ну и вопросик.

– Не знаю, – как можно искреннее ответил он. – Когда я их получил, то даже не стал перезванивать, подумал, какая-то техническая ошибка. Ведь вы можете это проверить, не так ли?

– А «Хирург»? Это что, подпись?

– Тоже не имею ни малейшего понятия. Он учился в медицинском институте, может, с этим что-то связано? В любом случае, я никогда не слышал, чтобы он себя так называл. И никто, насколько мне известно, по такому прозвищу к нему не обращался.