Добыча - Эндрю Фукуда

— Я не собираюсь тратить время на споры, — кричу я, наклоняясь к ней вплотную. — Я остаюсь. Бен с Сисси улетают.

— Сисси не улетает, — говорит Сисси. — Сисси возвращается к поезду. Я не оставлю мальчиков.

Крепостная стена начинает дрожать. С луга доносятся вопли.

— Джин должен лететь! — кричит Клэр. — Ученый сказал…

Металлический звон. Сисси достала кинжал и приставила его к шее Клэр:

— Пристегивайся.

Клэр понимает, что сопротивление бесполезно, и пристегивается. Сисси внимательно за ней наблюдает. Потом она убирает кинжал, хватает Бена.

— Сисси! — кричит тот.

— Бен, — говорит она, пристегивая его и запахивая ему куртку, — мы тебя найдем. — Она застегивает еще пару карабинов. — Ты в хороших руках. Клэр отвезет тебя в Землю Обетованную.

— Не оставляй меня. — Губы у него дрожат, по щекам катятся слезы.

Крепостная стена содрогается от гула.

— Бегите! — кричу я. — Они почти здесь.

Сисси быстро обнимает Бена. Его слезы остаются на ее лице, когда она отстраняется.

— Давай! — кричит она Клэр.

И они бегут, несутся по стене. На ее конце они бросаются в провал. Исчезают из вида и спустя мгновение поднимаются в воздух. Дельтаплан взмывает вверх и поворачивает прочь от горы. Я вижу, как ветер треплет волосы Бена, замечаю его парализованные от страха руки. Но Клэр полностью контролирует дельтаплан, и они летят на восток.

— Надо вернуться к поезду, — говорю я в поисках путей отступления.

Вопли закатников раздаются ближе. Они бегут через луг, скользят вверх по стене. Сисси поворачивается ко мне. Она не суетится, она знает, что делать. От ее взгляда мне кажется, будто все замедлилось. В первый раз с тех пор, как я вернулся, мы действительно смотрим друг на друга.

Ее глаза наполняются слезами, несмотря на грустную, храбрую улыбку на губах.

— Думаю, Джин, мы оба понимаем, что это конец.

Закатники — бледные и голые, как новорожденные крысята, — забираются на стену. Охота, начавшаяся много дней назад, почти закончена.

Сисси достает два кинжала, протягивает один мне.

— Будем драться до конца? — говорит она.

Я принимаю кинжал:

— Всегда.

За спиной раздается звон бьющегося стекла. Это кабинет Крагмэна. Голые закатники вливаются в комнату через разбитое окно. Как протухшее молоко в раковину. Их вопли не позволяют расслышать крик Крагмэна, но мне это и не требуется.

Свет, лившийся из кабинета, выключается: лампочки внутри разбиты, и все вокруг погружается в еще более глубокую темноту. Электричество еще поступает, я вижу сверкающие искры.

У меня появляется идея.

Я быстро перевожу взгляд на крышу угловой башни. Вот он: длинный электрический кабель, соединяющий кабинет с главным генератором в деревне. Он проходит высоко над лугом, над стаей закатников.

С бешено бьющимся сердцем я хватаю Сисси за руку и тяну за собой. Нет времени объяснять.

Позади, как будто взбешенные нашей попыткой уйти, яростно воют закатники.

Мы бежим. Наши глаза подпрыгивают в глазницах, и бледные тела, появляющиеся по обе стороны стены, сливаются неразличимыми пятнами. Как чудовищный прибой, они захлестывают стены и застывают на краю, оглядываясь в поисках нас. Мы проносимся мимо, они устремляются следом.

— Твой пояс с ножнами! — кричу я Сисси.

Она отдает мне пояс как раз в тот момент, когда мы добегаем до кабеля. Я перекидываю его через провод. Дергаю. Он должен выдержать. Обязан. Сисси, стоя ко мне лицом, кладет руки на мои плечи, а потом запрыгивает на меня, обнимая ногами за пояс. Я чувствую, как ее голова прижимается к моей, губы касаются моего виска.

Я прыгаю в ночной воздух, обмотав концы пояса вокруг запястий. Сисси держится за мои плечи. Сила тяжести, когда пояс принимает вес нас обоих, едва не вырывает мне руки из суставов. Нас трясет, раз, два, Сисси разжимает руки, но удерживается за счет ног и оказывается в состоянии снова обхватить меня за плечи.

Мы летим по кабелю с гораздо большей скоростью, чем можно было бы ожидать от скользящей по металлу кожи. Из-под пояса фонтаном летят искры. Только подняв голову, я понимаю почему: между ним и кабелем оказался зажат кинжал. Металл скользит по металлу. Мы летим. И рассыпаем искры.

Далеко под нами закатники, бегущие к стене, останавливаются. Они задирают головы и смотрят на нас с недоумением и яростью. Мы безопасно пролетаем над их тянущимися вверх руками. Сисси, смотрящая назад, неожиданно задыхается от ужаса. Я оборачиваюсь. Один из закатников гонится за нами по кабелю. Он прекрасно сохраняет баланс и бежит с удивительной скоростью, уверенно, как конь на просторном и ровном зеленом лугу.

Он чудовищно обезображен. Возможно, отчаянно желая получить преимущество перед другими, он выбрался из пещеры раньше времени и оказался обожжен последними лучами заката. В чем бы ни была причина, сейчас он выглядит, как лысая кошка на перекладине. Половина лица расплавлена, придавая ему перекошенное безумное выражение. Он открывает рот, распахивая челюсти шире, чем это возможно, не вывихнув, и кричит, продолжая раскрывать рот, пока щеки не начинают рваться, как расплавленный сыр, демонстрируя ряд зубов. Эта тварь, лишенная щек, с ощеренными зубами, кажется, удивленно мне улыбается.

Вспышка серебристого света. Сисси бросила кинжал в закатника.

Она попала. Кинжал проваливается в грудной клетке охотника. Исчезает.

И выпадает с другой стороны, не встретив сопротивления.

Закатник останавливается, он — почти в прямом смысле — не понимает, что его ударило. Он выглядит слегка удивленным, как будто неожиданно рыгнул в обществе. И вреда от кинжала не больше, чем от отрыжки. Закатник, не сводя с меня глаз, продолжает преследование.

Еще одна вспышка света, еще один кинжал. На этот раз в лицо охотнику, в глаза. Бросок, который должен окончательно изуродовать и искалечить его.

Он замечает кинжал и наклоняет голову так, что тот пролетает мимо. Это движение заставляет его покачнуться, и в это мгновение Сисси делает еще один бросок. Клинок попадает в ногу закатника, отрезая ее у щиколотки. Он моргает: раз, два. Теряет равновесие. Безумно вращает руками, падая вниз. Крик обрывается ударом о землю.

Мы с Сисси влетаем в деревню спустя несколько секунд. Провод плавно провисает к земле, и контакт с ней оказывается мягким. Вовремя. Руки у меня вот-вот отвалятся.

Резня в деревне далеко не закончилась. Крики доносятся из темных углов и из домов, влажные звуки раздаются из теней.

— Поезд отойдет в любую секунду, — шепчет Сисси. — Надо спешить.

— Прижмись к стене, — говорю я. — И держи руки неподвижно. Резкие движения привлекают закатников.