Весна для влюбленных - Светлана Лубенец

– Ге-энриха… – протянула Саша. – Да-а… Наверно, надо взять и его…

Весь вечер Саша с Ольгой Николаевной чистили ларец и шахматные фигурки. В конце концов они засверкали так, что стало ясно: граненые стальные шарики не зря прозвали бриллиантами. Наверно, в парадных залах царского дворца, при свете свечей и блеске зеркал стальные бриллианты производили неизгладимое впечатление.

Уже лежа в постели, перед сном, Саша задумалась о Генрихе. Похоже, он ни за что не поедет в Тулу без Альки. А, собственно говоря, почему он так о ней печется? Может быть, она ему нравится? Точно! Нравится! Не зря он уклонялся от Сашиных нежностей. Как воспитанный человек он не мог сказать ей «пошла вон», а потому говорил всякую ерунду. А сам в Альку влюблен! Да что же в ней такого, в этой Федоровой?! Нет, конечно, Аля очень стильная девчонка, но она, Саша, ничем не хуже! Подумаешь, археологом Алька решила стать! Кто их знает, археологов? Все Трои уже раскопаны! А вот она, Саша, станет великой актрисой, и Генрих еще пожалеет, что так с ней поступил! Но будет уже поздно!

Почему это будет поздно, Саша не придумала. Она вдруг всхлипнула и упала лицом в подушку. Правда, долго плакать не смогла. Уснула. День выдался слишком тяжелым.

Следующим вечером за Сашей вдруг зашел Серега.

– Пошли в клуб, – пригласил он ее. – Сегодня опять дискотека.

– Там все ваши будут? – спросила Саша.

– Думаю, да. Развлечений у нас тут немного. Что еще вечером делать?

– И Аля с Ге… в общем, с Генрихом… они тоже придут?

– Наверняка. А что?

– Так… Дело есть… – Саша немного помолчала, а потом решилась спросить: – А скажи, Алька Генриху нравится?

– Да откуда ж я знаю? – ответил он. – Он мне об этом не докладывал.

– Ну… это же всегда заметно…

– Аля красивая… а потому, может, и нравится. Она всем нравится…

– И тебе?

– Какое это имеет значение? – замялся Сергей.

– И правда, никакого! – почему-то вдруг повеселела Саша. – Ты подожди меня на улице. Я переоденусь и выйду.

Когда Саша с Серегой зашли в танцевальный зал клуба, вся остальная компания была уже в сборе. Аля полоснула Сашу неприязненным взглядом, а Генрих глаза отвел в сторону. Саша подошла к Але и сказала:

– В общем, так! Я знаю, что ты пишешь работу о тульских оружейниках и об их так называемых партикулярных, – Саша с особым удовольствием произнесла это новое для нее слово – изделиях… то есть о предметах обихода… Ты только не вини своих друзей, Алька! Они твоих тайн не выдавали. Просто так получилось, что сейчас в доме моей бабушки находится одна вещь, которая тебя очень заинтересует. Я приглашаю тебя завтра к нам домой. И вообще, – Саша обвела взглядом Алиных одноклассников, – все приходите. И в музей можем все вместе поехать. А Алька сможет такую работу написать, что ваше Красилово на всю Россию прославится!

– Т-ты можешь в-выражаться яснее? – срывающимся голосом спросила Аля.

Саша рассмеялась, прислушалась к мелодии, несущейся из колонок, и ответила:

– Нет! Сегодня не могу! Все завтра! А сегодня я приглашаю на танец… вот его… – Она подошла к Генриху и спросила: – Ты пойдешь со мной танцевать?

Парень настолько растерялся, что Саша взяла его за руку и потянула в круг уже танцующих.

– Ну что, – начала она, положив руки ему на плечи, – теперь ты мной доволен?

– А ты все это сделала, чтобы я был доволен? – удивился Генрих.

– Да. Я очень хотела, чтобы ты больше на меня не сердился… А еще, помнишь, ты говорил, что если я не откажусь от тебя при свете дня…

– Саш, – перебил он ее, смущенно улыбаясь, – день-то уже того… закончился…

– Ну и что? Все же видели, что я тебя пригласила. Да и вообще… если хочешь… я и крикнуть могу… на весь зал…

– Что крикнуть?

– Ну… что ты мне нравишься…

Генрих остановился и глухим голосом сказал:

– Не надо кричать… Пойдем лучше на озеро…

– Зачем?

– Там ступеньки… В общем, там врать нельзя…

– Почему?

– Не знаю. Говорят, что если встать на ступеньки, то неправду сказать… не получится…

– То есть ты хочешь меня проверить?

– Ну… вроде того… Мне еще никто никогда не говорил таких вещей…

Саша вдруг почувствовала, как все ее существо наполняется тихой радостью. Как же здорово, что никто ему ничего такого не говорил… Как же хорошо, что она будет первой… Она непременно найдет такие слова, что…

– Пошли, – сказала она, и они с Генрихом устремились к выходу из клуба.

Всю дорогу они держались за руки и молчали. Саша боялась расплескать свою радость. Она должна копиться и копиться у нее внутри, чтобы потом, на этих ступеньках, выплеснуться сияющим фонтаном.

– Ну вот… пришли… – тихо сказал Генрих и спустился на несколько ступенек вниз.

Их с Сашей глаза оказались на одном уровне. Саша открыла рот, чтобы сказать о своем, так неожиданно возникшем чувстве к нему, но поняла, что ничего этого не нужно.

– Ты ведь и так веришь мне, правда? – спросила она.

– Правда… – отозвался Генрих.

– Тогда поцелуй меня…

– Я… не умею…

– Да я тоже… вообще-то не очень… И что же нам делать?

– Ну… я могу попробовать…

– Попробуй, пожалуйста…

Она положила руки ему на плечи. Он притянул ее к себе, и Саша почувствовала на своих губах легкое прикосновение его губ. И в ту же минуту ей почудилось, будто стало гораздо светлее. Они оба отпрянули друг от друга и посмотрели на источник света. На верхушке большого остроугольного камня, находящегося рядом со ступеньками, разгорелся яркий костер, в котором кружилась в изящном танце огненная саламандра.

– Знаешь, Саша, я долго искал в Интернете материалы об огненной саламандре, – сказал Генрих. – Много интересного нашел и, в частности, то, что она является символом такого огненного знака Зодиака, как Овен. Ты ведь Овен?

– Овен, – согласилась Саша. – А откуда ты знаешь?

– Серега сказал… Но можно было и так догадаться… Да и саламандра не зря появляется там, где ты.

– Но тогда она должна появляться рядом и с тысячами других Овнов…

– А может быть, здесь… у нас… места особенные… Может быть, в нее вселилась душа той монашенки, которая никак не может очиститься от своего греха. Вот она и выбрала тебя, чтобы ты хоть в чем-то помогла ей…

– Вернуть людям шахматный ларец Демьяна Красилова?

– Ты все-таки про Демьяна узнала? – удивился Генрих.