Люди тумана. Бенита, или Дух Бамбатсе (сборник) - Генри Райдер Хаггард

– Не беспокойтесь об этом, дружище! – сказал Уоллес. – У меня есть с собой достаточно наличных денег; они в вашем распоряжении!

– Мне совестно злоупотреблять вашей любезностью! – отвечал, покраснев, Леонард. – Быть может, это объявление не значит ничего или меня ждет наследство в пятьдесят фунтов, хотя я не знаю, кто мог оставить мне даже и такую сумму. Как же я расплачусь с вами?

– Пустяки! – сказал Уоллес.

– Хорошо, – прибавил Леонард, – нищие должны спрятать в карман свою гордость!

Через два дня из города сообщили им, что направляющийся на север пароход подходит. Тогда Оттер, последнее время не говоривший ни слова, торжественно приблизился к Леонарду и Хуанне с протянутой вперед рукой.

– Что такое, Оттер? – спросил Леонард, помогавший в это время Уоллесу укладывать его охотничьи трофеи.

– Ничего, баас; я пришел сказать «прости» тебе и Пастушке, вот и все. Я хочу уйти прежде, чем увижу, как паровая рыба увезет вас прочь!

Леонард и Хуанна так сроднились с Оттером, что даже во время приготовления к отъезду в Англию никому из них в голову не пришла мысль о возможности расстаться с ним.

– Почему же ты хочешь уходить? – спросил Леонард.

– Потому что я – безобразная старая собака, баас, и не могу быть полезен вам там! – кивнул карлик по направлению к морю.

– Кажется, ты намекаешь на то, что не хочешь оставить Африки даже на время? – сказал Леонард с плохо скрытым огорчением и тревогой. – А я взял тебе билет на пароход!

– Что говорит баас? – медленно спросил Оттер. – Баас взял мне место на паровой рыбе?

Леонард утвердительно кивнул головой.

– В таком случае, я прошу прощения, баас! Я думал, что ты покончил со мной и хочешь бросить меня, как сломанное копье!

– Значит, ты хочешь ехать, Оттер? – сказал Леонард.

– Хочешь ехать?! – с удивлением воскликнул карлик. – Разве ты не мой отец и моя мать и разве то место, где будешь ты, не мое место? Знаешь ли, баас, что я теперь хотел сделать? Я хотел влезть на вершину дерева и следить за паровой рыбой, пока она не исчезнет на краю света; затем я взял бы эту веревку, так хорошо мне послужившую среди народа тумана, накинул бы ее себе на шею и повесился бы на том дереве. Ведь это самый лучший конец для старых собак, баас!

Леонард отвернулся, чтобы скрыть слезы, выступившие у него на глазах; привязанность карлика тронула его более, чем он хотел показать. Заметив его волнение, Хуанна переменила разговор.

– Я боюсь, что тебе там покажется очень холодно, Оттер, – сказала она. – Мне рассказывали, что это страна туманов и сырости, и там нет ни твоих земляков, ни твоих землячек, ни кафрскаго пива. И мы будем, вероятно, бедны, и жизнь у нас будет не слишком легкой.

– Тумана я довольно навидался за последнее время, Пастушка, – отвечал карлик, – но я был счастлив и в тумане, потому что был с баасом. Нужду я также знаю, и в нужде я также был счастлив, ибо я был с баасом. Однажды у меня была жена и вволю пива, но тогда я был несчастлив, ибо они отстранили меня от бааса, и он знал, что я перестал быть его верным слугою Оттером, а превратился в скота. Поэтому, Пастушка, не нужно мне больше ни жен, ни пива.

– Оттер, дурак ты этакий, – резко вмешался Леонард, – перестань молоть чепуху и ступай поешь хорошенько, потому что много дней тебе не придется проглотить и куска.

– Баас прав, – ответил карлик, – к тому же, я голоден, ибо от горя я ничего не ел два дня. Теперь я по горло наемся, дабы у меня было что отдать Черной Воде, когда она в гневе примется качать меня.

Прошло недель шесть, и у подъезда дома № 2 на Альберт-Корт в Лондоне остановился экипаж. Движение этого экипажа сопровождалось замечаниями и возгласами юных и легкомысленных граждан Сити, ибо на козлах, в прескверно сшитом платье и слишком маленькой коричневой шляпе, восседало весьма странное, черномазое и курносое существо.

Преследуемый насмешливыми комментариями мальчишек, кеб остановился у подъезда, и тут Оттер слез с козел таким оригинальным способом, который, вероятно, был свойственен уроженцам Центральной Африки, но очень испугал разбежавшихся ребят.

Из кеба вышли Леонард и Хуанна, значительно поздоровевшие после морского путешествия. Хуанна теперь была настоящей красавицей в своем хорошеньком сером костюме и широкополой черной шляпе со страусовыми перьями.

Войдя в контору, Леонард спросил, принимают ли господа Томсон и Тернер?

– Мистер Тернер принимает, сэр, – отвечал клерк почтенной наружности. – Мистер Томсон же умер уже лет сто тому назад!

Тут он приметил Оттера и в остолбенении уставился на него.

– Так потрудитесь доложить мистеру Тернеру, что джентльмен желает переговорить с ним, – сказал Леонард.

– Сию минуту, сэр, – сказал старый конторщик, продолжая в упор смотреть на Оттера. – Он назначил вам этот час, сэр?

– Нет, – ответил Леонард, – но скажите ему, что я явился по объявлению, напечатанному вашей фирмой несколько месяцев тому назад в «Таймс».

Конторщик удивленно взглянул на него. Неужели это был пропавший мистер Утрам? Этот человек, которого так долго разыскивали, жил в Африке, родине карликов и всяких необычайностей. Он еще раз посмотрел на Оттера и поспешно вышел.

Вскоре он вернулся.

– Мистер Тернер просит вас и леди пожаловать к нему. А этот… джентльмен… также желает сопровождать вас?

– Нет, он подождет здесь, – сказал Леонард.

Конторщик подал Оттеру высокую табуретку, на которую карлик уныло вскарабкался, а затем ввел Леонарда и Хуанну в кабинет мистера Тернера.

– С кем имею я честь говорить? – спросил любезный, тучный господин, вставая из-за стола, заваленного бумагами. – Прошу вас сесть, сударыня.

Леонард вынул из кармана номер «Таймс» и протянул со словами:

– Это вы напечатали это объявление?

– Да, мы, – кивнул юрист, пробежав заметку глазами. – Вы привезли мне сообщение о мистере Леонарде Утраме?

– Да. Это я сам, а эта леди моя жена.

Юрист вежливо поклонился.

– Это в высшей степени кстати, – сказал он, мы почти потеряли надежду… но, конечно, необходимы некоторые доказательства вашей личности…

– Я могу доставить их к полному вашему удовлетворению, – коротко сказал Леонард, – но пока не можете ли вы допустить, что я действительно то лицо, за которое выдаю себя, и не сообщите ли, на что вы намекаете в этом объявлении?

– Разумеется, это вполне возможно, – кивнул юрист. – Покойный сэр Томас Утрам, как вам наверное известно, имел двух сыновей, Томаса и Леонарда. Леонард, второй сын, был помолвлен… или имел какие-то близкие взаимоотношения с одной девицей… право, я позабыл ее фамилию, но вы, может статься, подскажете ее мне?..