Слуга короны - Дмитрий Швец

Я едва успел закрыть рот, как получил по зубам не то кулаком, не то молотком. Табурет подо мной треснул и развалился, а мой полет закончился, когда я ткнулся спиной в стену. У меня не было времени ни на то, чтобы понять, что произошло, ни та то, чтобы обдумать свои действия и тем более их последствия.

Рывком поднимая себя на ноги, я одновременно вытряхнул нож из закрепленных на локте ножен и, поймав его за рукоять, полоснул воздух перед собой. Нож за что-то зацепился, мне на лицо брызнуло что-то липкое, во рту появился привкус железа, кто-то захрипел. Тело рухнуло к моим ногам, обливаясь то ли кровью, то ли вином. Я прижался к стене, выставив клинок перед собой. В свете единственного горящего факела ко мне приближались люди, я видел их нечеткие, смазанные тьмой силуэты. Их было немного, всего-то человек десять, а у меня только короткий нож, украденный на монастырской кухне. Я улыбнулся, ну, по крайней мере, хорошую драку напоследок я получу.

Факел погас, огромная рука вынырнула из темноты и, схватив меня за шиворот, выдернула из-под наваливающихся тел. В темноте меня протащили по коридору и выкинули на улицу. Незнакомый мне человек растянул губы в улыбке и прошипел в самое ухо:

– Подполью конец. Это паарцы. Твое задание только на тебе. – Незнакомец растворился в ночной прохладе, а я старался сообразить, кто бы мог это быть. В голову ничего не лезло.

Какое-то время я сидел, тупо глядя на дырку в земле, из которой только что вылетел. Но меня не преследовали. Никто и не подумал бежать за мной и кричать: «Лови его, он королевский солдат», глядишь, тогда бы люди сбежались мне на помощь. Я тяжело вздохнул и, поднявшись на ноги, поплелся к воротам.

Трое охранников мирно посапывали, обнимаясь с копьями, они свято верили, что никакого штурма ночью не будет. Другой охраны там не было, и если бы в моем распоряжении было хотя бы человек тридцать, я мог захватить ворота и удерживать их до утра.

Но я не мог ничего сделать. Один – ничего. Без людей подполья я был бессилен. Можно поискать и найти кого-нибудь, да только, где искать, я не знаю. Главные подпольщики могли бы мне помочь, но их нет, и я знал, где их искать, но брать тюрьму штурмом в мои планы не входило, опять же людей нет. Еще раз взглянув на ворота, я тяжело вздохнул и поплелся в монастырь. А там, развалившись на жесткой подстилке и подложив под голову руки, стал рассматривать потолок.

В следующий раз отнесусь к своим прямым обязанностям с большей ответственностью и проявлю побольше рвения в их исполнении. Да в следующий раз не буду развлекать Лероя и слушать об их с Гробовщиком порождениях, нет, в следующий раз сперва дело, а потом все остальное.

Если он будет, следующий раз. Вздернет меня маршал, а не вздерет, так лично задушит. Я бы вздернул, а потом лично задушил, или наоборот, сначала… потом повесил… Или… Меня сморил сон.

Утром в городе не осталось ни одного паарца. Они исчезли, растворились в воздухе и даже следа после себя не оставили. Лишь кучи камней, сваленных под стеной, да отсутствие на улицах Станрогта мужчин напоминали об их недавнем присутствии.

Сидя на ступеньках ставшего уже родным монастыря, я крошил хлеб воробьям и гадал, когда черные рубахи могли сделать ноги. Я такого пропустить не мог. Я полночи бегал по городу, а за пару часов, не производя никакого шуму, убрать сорокатысячную армию не просто. Ой как не просто.

Я сидел на ступеньках и краешком глаза поглядывал, как наши занимают город. Мне было плевать. Я никого не хотел видеть, ни своих, ни чужих, ни тем более начальства. Жаль, этой встречи не избежать. А вон и гости идут.

– Встать! – рявкнул незнакомый полковник, и эполеты на его плечах зло блеснули.

Я и не почесался, лишь мельком взглянув в мрачные лица сопровождавших его солдат, отломил кусочек хлеба и искрошил его птичкам.

– Лейтенант Медный! – заорал он, копья сопровождавших его ветеранов настороженно качнулись. – Встать, когда с тобой старший говорит! Встать! – запищал он и разбрызгал вокруг слюну.

Ну вот, моих птичек распугал, а мы еще и не познакомились. Я нехотя поднялся, оправил оружие и протер лысину.

– Чего тебе? – уставшим голосом спросил я. Я умышленно грубил ему, я знал, зачем он пришел и притащил с собой еще пятерых. Боится, меня боится! Ну и пусть боится, а я его еще попугаю.

– Ты арестован, – выпалил он, – сдай оружие!

– Чего? – Вот тебе и поворот. Рука сама скользнула к мечу и вытащила его наполовину. – Чего ты щас сказал?

– Я сказал, – заикаясь и трясясь, проговорил он, – что ты арестован и должен пройти к маршалу для разъяснения. Там, глядишь, все выяснится, а пока у меня приказ тебя арестовать. – Его испуганный взгляд скользнул по моим плечам и пропал за спиной.

Я обернулся. На лестнице, чуть повыше меня, Гробовщик усердно разминал кулаки, а Треска поигрывал как бы невзначай оказавшимся в руках ножичком. Я улыбнулся, значит, все же меня ценят.

– Сейчас, сейчас пойдем, – бросил я полковнику, почесал спину, сморкнулся и не спеша подошел к ребятам.

– Ты мне че, одолжение делаешь? – взревел полковник.

– Именно! – кивнул я, один хрен арестован, так чего же я его бояться буду.

– Не вмешивайтесь, – прошептал я, повиснув у них на плечах. – Не стоит. Вы мне не поможете, только хуже сделаете. А вот Лероя найдите, может, и поможет чем. – Я весело подмигнул им и, развернувшись на пятках, отсалютовал адъютанту: – Я весь ваш, полковник!

К маршалу меня не повели, как раз наоборот, меня старались держать подальше от него. В подвале. Спасибо, хоть руки не связали, а то бы совсем плохо было. Подвал сырой, маленький и темный. Страшно в нем до жути. Темнота непроглядная, может, за ней какие чудовища прячутся да решают, как меня приготовить повкуснее. Страшно. Страшно и холодно.

Я нарезал по маленькой комнатенке круги, считая хлюпающие шаги. Я старался найти, куда бы можно было присесть, но ничего не находил. И придумать я тоже ничего не мог.

Время тянулось, превращаясь в бесконечность, вдох растягивался на года, выдох на столетия, и уединение становилось невыносимым. Найдя уголок посуше, я привалился к стене и уснул.

Не такая уж я большая птица, чтобы маршал спустился ко мне. Ладно, согласен, сам к нему поднимусь. Вот только зачем руки-то за спиной вязать? Но они связали мне руки и, не слишком-то заботясь о сохранности тела, тычками погнали меня наверх.

Маршал сидел за столом, повесив мундир на спинку стула, и, казалось, спал. Его мощная, прикрытая только рубахой грудь размеренно поднималась, а массивные плечи мелко подрагивали. На наш приход он никак не отреагировал. Он продолжал сидеть, закрыв глаза, и только руки его перемещались по столу.

– Арестованный Медный прибыл! – рявкнул над ухом адъютант, арестовавший меня.