Ставка на удачу - Анатолий Галкин

Он проверил время. На часах уже двенадцать без пяти!

Коротышка снял деревянную маску и упаковал в обычную капроновую сумку. Из своего рюкзачка он вынул короткий спиннинг с катушкой. Зацепив блесной за ручки, малыш открыл форточку и просунул маску наружу.

В этот момент наступила полночь!

Раскручивая катушку, похититель опускал маску вниз, в открытый внутренний дворик, где его кто-то ждал.

Сообщник снял с блесны добычу и три раза дернул за леску. И коротышка наверху стал сматывать удочку.

Теперь ему предстояло спать до восьми утра. А потом тихо стоять в каморке, ожидая, когда добрая смотрительница откроет зал.

Через двадцать минут после утреннего осмотра коротышка приоткрыл дверь коморки. Убедившись, что маски и на фиг никому не нужны, он осторожно пошел в другие залы.

Туда, где двухголовый теленок, где скелет сиамских близнецов и всякие заспиртованные мерзости. Там уже толпился народ, который любит всякие извращения. А таких у нас много!

Маленький человек покинул музей, смешался с толпой и незаметно вышел на Менделеевскую линию Васильевского острова.

А через десять минут он уже переходил Малую Неву по Биржевому мосту. Отсюда был прекрасный вид на Петропавловскую крепость, на Ростральные колонны, на старое здание Эрмитажа и на часть Зимнего дворца.

Это очень красиво!

Это вам не индейская маска с орлиным носом, которую еще перед революцией профессор Зиновий Полонский привез с острова Ванкувер.

* * *

Одно из преимуществ театра «Пальмира» – его расположение. Конечно, Лиговский проспект, это не район Гостиного двора и не Фонтанка.

Но тут почти центр! Здесь Московский вокзал, начало Невского проспекта и метро «Площадь Восстания».

Правда, «Пальмира» находилась не на самом Лиговском проспекте, а во дворе, там, где Лиговский переулок переходит в Пушкинскую улицу.

В бывшем советском клубе театр имел холл, фойе, маленький зал на триста зрителей и несколько комнат для господ актеров. При этом постоянного репертуара и единой труппы у «Пальмиры» не было.

Режиссер Борис Станкевич принимал артистов по контракту на кабальных условиях. Никто не мог отказаться от репетиций или спектаклей. А графика или плана на год, естественно, не было.

Это значит, что Борис Германович мог любому из актеров объявить в феврале двадцать выходов на сцену, а в марте не дать ничего. Получи пустой номер и шиш с маслом!

И поэтому любимый народом актер, глава семейства мог в конце зимы получить небольшую зарплату, а в начале весны сосать лапу.

Но мастера сцены люди ушлые. Они могли подработать в питерских сериалах про криминал или на банкетах и юбилеях.

Однако и это было невозможно! Нельзя состыковать неизвестные заранее графики!

Часто случались просто дикие накладки! Станкевич умудрялся позвонить за день до спектакля. И попробуй тогда объяснить ему, что ты будешь занят в другом месте. Что тебя уже наняли за две тысячи баксов. Что завтра ты выступаешь тамадой на свадьбе дочки бухгалтера порта.

В театре «Пальмира» суровые законы! За «тамаду» в морском порту Станкевич выгонит со сцены без выходного пособия. Да еще организует «черный билет».

Артиста каждый может обидеть!

Модный режиссер Борис Станкевич вел репетицию сложной психологической комедии «Райские яблочки».

Сегодня был прогон перед завтрашней генеральной репетицией. Сегодня впервые актриса Ирина Полонская, изображая Прекрасную Елену, возьмет с золотой тарелочки настоящее, а не бутафорское яблоко.

Хороший режиссер сначала пропускает пьесу через свою душу. Он внутри себя играет каждую роль. А потом заставляет всех актеров играть для себя.

Один за всех, и все для одного!

А Борис Германович считал себя великим режиссером. Он хотел, чтоб его спектаклями восхищались все, везде и всегда!

Поэтому он все делал на высоком нерве. На репетициях он метался по сцене и орал, как Высоцкий в роли Хлопуши.

И еще, он курил! Но не как все, а одну за другой. Его фирменной фишкой было прикуривать себе следующую сигарету от своей же предыдущей.

Первая сцена в спектакле была очень сложной. Станкевич считал, что именно в ней заложено для зрителя зерно прозрения и «момент истины».

На подмостках стоит стол. На столе блюдечко с яблочком. А рядом влюбленный парень в джинсах по имени Парис. Он объясняет, что с риском для жизни достал у Минотавра волшебное яблоко для вечной молодости.

Поскольку любовь зла, храбрый Парис протягивает фрукт Елене. Он-то, наивный, думает, что его красавица поделит яблоко пополам.

Публика замирает! А Прекрасная Леночка хватает волшебный плод, подбегает на край сцены и, на виду у зрителя пожирает яблоко. Не интеллигентно ест его, а грызет, хрумкает и чавкает.

В первые ряды должны лететь брызги яблочного сока!

Вот такая была гениальная задумка Станкевича.

И он очень боялся, что тридцатилетняя Ира Полонская не справится в этом месте. Здесь нужен взрывной характер, азарт и кураж. У актрисы должно быть четкое ощущение, что именно она богиня!

А Полонская на прежних репетициях вяло держала бутафорское яблоко и делала вид, что жует.

Когда приблизился важный момент, и Парис в джинсах протянул Ирине красный аппетитный плод, Борис Германович не выдержал и закричал:

– Стоп! Всё не так! Это аллегория. Елена должна смотреть на яблоко, как голодный бомж на бутерброд с ветчиной.

Он вбежал на сцену и фривольно подпихнул актрису, шлепнув ее ниже поясницы.

– Иди, Ирочка, вниз и садись на первый ряд. Смотри и учись, как играют корифеи! Тяни мне яблоко, Парис!

Полонская села и стала смотреть на двух своих любовников – на бывшего Бориса Станкевича и на нынешнего Илью Гаранина.

Это было забавно! Ее мужчины играли сцену вместе. И совсем близко, всего в двух метрах от нее.

Вот Парис в джинсах протянул тарелочку с яблоком, а режиссер, изображавший Елену, жадно схватил фрукт и подошел на самый край помоста.

Софиты светили ему в лицо, которое в этот момент было наглым, алчным и ехидным. Станкевич медленно сгибал руку и подносил яблоко ко рту.

Потом он резко, со звонким хрустом откусил кусок, и брызги сока сверкнули в лучах прожекторов.

Он откусил и собрался жевать. Но вдруг его лицо застыло, а глаза выпучились.

Станкевич шагнул вперед, проваливаясь в партер. Он в последний раз взмахнул крыльями, упал на колени Полонской, больно ударив ее головой в живот.

В этот момент он был еще жив! Режиссер дернулся два раза и замер…