Шрам - Андрей Двок

Получив согласие Искрена за себя и своих сыновей, подписал с ним и сыновьями трудовые договоры. Сразу озадачил изготовлением садков для устриц. По уму, на море для выращивания одинакового количества жемчужин, надо гораздо больше «заряженных» моллюсков, чем в реке. В отличии от морской устрицы, куда подсаживают одну затравку, в речную можно подсадить и двенадцать и шестнадцать затравок.

Вот такие невеселые для моря расклады. Однако, в разном жемчуге различаются и их качества. Морской жемчуг крупнее, он более правильной формы и у него более яркий перламутр. Пресноводный жемчуг бывает самых разных цветов, но тона эти немного приглушённые. Встречаются белый, кремовый, розово-оранжевый, лиловый, цвет шампанского, бледно-фиолетовый, коричневый оттенки.

Формы пресноводного жемчуга различны — капли, овалы, необычные формы (барочный жемчуг). Из-за этих причудливых форм, речной жемчуг хорош для различных ювелирных поделок.

Первый садок сделали при мне. Вроде правильно все понимают. Распорядился, чтобы сделали до завтрашнего дня сколько получится и вернулся в дом к Гостомыслу. Там уже лежали заготовленные детали для воздушного змея и один собранный каркас.

Размеры не выдержаны, эх! Вот, все же объяснял! Даже на себе показывал, каркас дополнительных воздушных змеев (тех, которых шесть штук), должен быть примерно в полтора раза больше меня, а они сделали по подбородок. Откуда такие размеры взяли?

С ними тоже пришлось первый каркас вместе собирать, а потом и материалом обтягивать. Пока бабайковцы возились со змеем и садками я взял контроль над производством примитивной лебедки. Знаете, какие раньше на колодцах в деревнях были? Следующий этап развития после «журавля».

Кстати, а здесь я пока только «журавли» и видел. Инновация, ха-ха-ха! Но и здесь было довольно просто. Дерево было, деготь был, веревки и топоры были, и руки, выросшие из нужного места, тоже были в наличии.

Так в заботах и пролетел день. Переночевал у Гостомысла и утром, после тренировки, вместе со старостой, эдилом и охраной, снова поехал осматривать деревню. В этот раз подошел срок проверять отхожие места. Да и уборку улиц, повторно, я конечно же инспектировал.

К чистоте улиц претензий снова не возникло, а вот отхожие места в каждом дворе... Они были, но очень часто это была наспех вырытая выгребная яма с плетенными из прутьев загородками. Ладно! Для начала пусть хотя бы так будет. Дальше Гостомысл со своими помощниками на контроль возьмет, чтобы по-человечески переделали.

Взял свою охрану (Тишило тоже набился в компанию, ну да мне и не жалко), староста тоже кого-то с собой отобрал, загрузили две телеги имуществом. В одну сложили воздушный змей (все семь обтянутых плотным и крепким полотном рам, узкое веревочное сиденье и длинный канат), в другую — лебедку. С охраной выехали вперед, чтобы выбрать подходящее место для запуска. Впрочем, староста знал, куда вести наш маленький караван. Мне оставалось по прибытии только утвердить выбор либо не утвердить.

Место оказалось шикарным. Недалеко от берега, на поляне высокого холма, скрытого деревьями. Утвердил, конечно. Я и сам бы это место выбрал. Ветер был подходящим по силе и дул со стороны моря. Под моим «чутким» руководством установили и закрепили лебедку, развернув ее по ветру, намотали на нее трос, собрали в одну систему ведущий змей и дополнительные, привесили сиденье.

Естественно, сначала решил поднять всю конструкцию без человека. Расставил все составные части по порядку, попросил Матея придержать трос и, про себя помолившись, поднял ведущего змея. Плотный ветер рванул его из моих рук, я отдал его во власть воздушного потока и ухватился за канат.

Крикнул Матею, чтобы он бежал к лебедке, а сам стал потихоньку стравливать канат. Ведущий змей уверенно поднялся над деревьями, натянул канат и потянул за собой дополнительные. Скомандовал Матею потихоньку вращать лебедку, отпуская канат. А сам в это время подправлял дополнительные змеи, чтобы они ловили ветер, один за другим.

Все шесть дополнительных змеев по очереди поднялись в воздух, с каждым разом увеличивая усилие на канате, который был натянут как струна. Описать выражения лиц присутствующих, при столь значимом для Этерры событии, воинов, рыбаков и крестьян, в полной мере я пожалуй не смогу. Изумление, восхищение, радость... Мне не хватит слов, чтобы выразить все, что я видел в глазах окружающих.

— Матей, наматывай лебедку! — крикнул я десятнику. — Будем приземлять.

Воин активно стал вращать отрезок бревна, заменяющий вал, а один из воинов подправлять канат, чтобы он ложился на вал ровными слоями и не перехлестывался. Канат втягивался в лебедку, наматываясь на бревно красивыми кольцами. Дал команду остановить лебедку, когда веревочное сиденье зависло в метре от земли. Сами воздушные змеи заметно снизились, но продолжали оставаться в воздухе и тянуть всю конструкцию в небо.

Все кинулись меня поздравлять, но я быстро прекратил этот процесс и занялся инструктажем Матея и пары воинов ему в помощь. Теперь я должен был подняться в небо сам. Первый человек в небе Этерры! Такую честь я не мог себе позволить уступить никому. Правда, должен признаться, что мне было страшновато. Я боюсь высоты и перебарывать этот страх мне непросто. Но надо «держать марку» перед окружающими. Надо зарабатывать авторитет.

Пересилил себя, сделал «морду кирпичом» и начал размещаться. Втиснулся в сиденье наблюдателя, привязался, и дал отмашку стравливать канат. Прошел несколько шагов, после чего сидушка поддернула мою пятую точку вверх и ноги потеряли контакт с землей.

Мое тело оторвалось от земли и уверенно начало набирать высоту. Перехватило дыхание, и я намертво вцепился руками в канат. Люди внизу безмолвствовали. Когда воздушные змеи вытянули меня выше деревьев, передо мной открылась завораживающая картина.

По пустынному необъятному морю монотонно катились величественные волны с грозным гулом разбиваясь о каменистый берег. На сине-серой, почти стального цвета, воде плясали белые барашки пены. Над морем причудливой горной грядой нависли облака, под которыми с резкими громкими криками носились чайки.

Посмотрев вниз, увидел, как люди, застыв с задранной головой и разинув рты, смотрят на меня. И только мой десятник крутит лебедку, все больше выпуская канат.

— Матей! — заорал я десятнику. — Стоп лебедка!

Матей остановил вращение и подъем тут же прекратился.

— Шрам... Шрам... Шрам! — донеслось до меня восторженное скандирование с земли.

Повисев в воздухе еще несколько минут, я дал команду на снижение. Приземлившись, попал в окружение восторженно орущих воинов. Если бы не разница в статусе, то и обниматься бы полезли, а может и в воздух бросать, хе-хе. Я и сам был счастлив от того, что испытание прошло удачно.

Вторым в небо запустили Матея, а я стоял простым зрителем. Мне надо было убедиться, что все смогут сделать и без меня. Второе испытание прошло как по маслу, действительно, ведь ничего сложного, когда уже все заблаговременно подготовлено. Вот когда Матея приземлили, вот тут бойцы оторвались. И наорались, и наобнимались.