Искушение - Аманда Квик

— Но если я пойду с вами, я посторожу, пока вы будете обследовать тело, — настаивала она, явно воодушевляясь своим планом.

— Мадам, я прекрасно справлюсь один. А сейчас, если вы не возражаете, я хотел бы отправиться в музей. — Жестом он предложил жене выйти в холл.

Она нехотя направилась к двери, перебирая в уме возможные возражения.

— Милорд, чем больше я думаю, тем больше склоняюсь к мысли сопровождать вас.

— Я сказал нет, Гарриет.

— Но вам известно так же хорошо, как и мне, что ваши планы не всегда срабатывают. Вспомните, что случилось ночью в пещере, и все потому, что вы не доверились мне.

— Мои планы сорвались только один раз, мадам, когда в них вмешались вы, — подчеркнул Гидеон. — Сегодня вы будете делать то, что вам велят. Я займусь Морландом, а вы поднимитесь в вашу комнату, примете ванну, выпьете чашечку чаю, чтобы прийти в себя после тяжелого испытания. И останетесь дома до моего возвращения. Вам все ясно, моя милая?

— Но, Гидеон…

— Вижу, вам не все ясно. Прекрасно, позвольте мне сказать прямо. Если вы тотчас же не подниметесь наверх, я сам отнесу вас туда. Итак, теперь мы поняли друг друга, мадам?

Гарриет заморгала:

— Что ж, если вы относитесь к этому так…

Именно так. — Гидеон не дал ей закончить.

Гарриет неохотно вышла.

— Хорошо, милорд. Но прошу вас, будьте осторожны.

— Постараюсь, — резко ответил Гидеон. — Гарриет?

Она обернулась:

— Да, милорд?

— Будьте уверены, что в будущем я обещаю лучше заботиться о вас.

— О, чепуха. Вы прекрасно обо мне заботитесь.

Нет, она ошибается, размышлял Гидеон, провожая глазами поднимавшуюся по лестнице Гарриет. Он плохо заботился о ней, и сегодня она едва не поплатилась за его беспечность… Теперь у него не оставалось никаких сомнений: пришло время раз и навсегда избавиться от Морланда.

Конечно, если этого уже не сделала его жена.

Гидеон отправился к музею Гумбольдта пешком. Смеркалось, лондонские улицы были по-вечернему многолюдны.

Гидеон решил, что доберется до места намного быстрее, если откажется от лошади и экипажа. К тому же у него появлялось еще одно преимущество: так намного легче затеряться среди многочисленных колясок и спешащих по своим делам людей.

Лошадей Сент-Джастина едва ли можно было назвать незаметными. Их узнали бы очень многие, а Гидеону вовсе не хотелось привлекать к себе внимание. Он всегда успеет нырнуть в одну из ближайших аллей или переулков, если встретит знакомое лицо.

Скоро Гидеон вышел на улицу, где размещался музей мистера Гумбольдта. Переждав немного в близлежащей аллее и убедившись, что вокруг ни души, он направился к фасаду дома, часть которого была ниже уровня улицы и служила для освещения первого этажа. Путь ему преградила железная ограда. Гидеон толкнул ворота, они были заперты. Еще раз осмотревшись, он перемахнул через ограду и очутился на каменных ступенях.

Лестница, задуманная как черный ход для слуг и торговцев, вела к двери, которая была также заперта. Гидеон попробовал заглянуть в маленькие окна, служащие для освещения первого этажа, но они были закрыты тяжелыми шторами.

Гидеон раздумывал, не разбить ли ему окно, как вдруг заметил, что, видимо по забывчивости, его не затворили. Открыв окно, Сент-Джастин перебросил ногу через подоконник, еще секунда — и он уже стоял в сумрачной комнате, забитой шкафами, корзинами, костями. Очевидно, драматические события разыгрались не здесь.

Гидеон взял свечу из канделябра на стене и зажег ее. Выбравшись из пыльной комнаты, он очутился в небольшом холле. Дверь в конце холла, ведущая в другую комнату, была чуть приоткрыта.

Гидеон заглянул в темное помещение и сразу понял, что именно в этой комнате Морланд напал на Гарриет. Виконт тщательно обследовал проходы между шкафами. Он был в ярости. Настигнув здесь Гарриет, Морланд охотился за ней. Охотился за беззащитной женщиной, а потом напал на нее. И лишь благодаря своей сообразительности Гарриет спаслась.

Он крепче сжал свечу. Он был зол на себя не меньше, чем на Морланда. Он сделает все возможное и невозможное, чтобы впредь она не подвергалась подобной опасности. Увы, но как муж он не выполнил своего долга, ибо не окружил Гарриет должной заботой.

Сент-Джастин нашел место, где она сбросила камень на Морланда. Глыба лежала на полу, несколько отвалившихся кусков — рядом. Воск капал со свечи на отпечаток необыкновенного игольчатого обитателя моря. Гидеон наклонился, изучая место, где упал Морланд.

На полу запеклись темные капли крови. Гидеон быстро осмотрел все помещение. Морланд исчез.

Гидеон вышел из комнаты. На пыльном полу виднелись еще несколько темных пятен. Они привели его прямо до того окна, через которое недавно влез сам. Подняв повыше свечу, Гидеон различил кровавый отпечаток пальца на подоконнике. Значит, негодяй выбрался из дома через это окно. Вот почему оно оказалось открытым.

Гарриет напрасно беспокоилась: она не убила этого ублюдка. У него хватило сил выбраться отсюда, как только он очнулся.

Задув свечу, Гидеон холодно улыбнулся. Он был даже рад, что негодяй уцелел. Относительно Морланда у виконта имелись свои планы.

Некоторое время спустя Гидеон уже поднимался по ступеням небольшого городского особняка Морланда. Он назвал свое имя вышедшей на стук экономке. Вытирая руки о фартук, та уставилась на шрам незваного гостя.

— Он никого не принимает, — пробормотала женщина. — Лично распорядился не более получаса назад. Сразу, как вернулся домой. С ним произошел несчастный случай.

— Благодарю вас. — Отодвинув в сторону пораженную женщину, Гидеон проследовал в холл:

— Я сам доложу о себе.

— Но, сэр, послушайте-ка, — зароптала экономка. — Мне же приказали! Мистер Морланд сейчас не вполне здоров. Он отдыхает в библиотеке.

— Когда я откланяюсь, он будет чувствовать себя много хуже.

Распахнув первую же дверь, Гидеон понял, что угадал. Он оказался в библиотеке. Его противника нигде не было видно, пока Морланд не отозвался из кресла, обращенного к камину.

— Пошли вон! — прорычал Брюс, даже не потрудившись взглянуть, кто зашел в комнату. — Черт возьми, миссис Хиз, я же распорядился, чтобы меня не беспокоили.

— Но именно это я и собираюсь сделать, Морланд, — спокойным тоном произнес Гидеон. — Побеспокоить вас. И серьезно.

В кресле встретили эти слова ошеломленным молчанием. Поднявшись, Морланд повернулся к Гидеону. Бренди из бокала в его руке выплеснулось на ковер.

Сейчас в Морланде не осталось ничего от ангела. Его всегда тщательно причесанные светлые волосы были взлохмачены. На лбу запеклась кровь, глаза лихорадочно блестели. Дрожащими пальцами он поставил бокал на стол.