Принцип талиона - Валерий Гуминский

После отдыха вниз шагалось легко. Единственное препятствие, затормаживающее движение — каменные осыпи, то и дело обнаруживающиеся на тропе. Но ближе к подошве гор под ногами стал пружинить мох, вокруг нас сомкнулись кроны лиственниц и пихт. И здесь Хруст подал сигнал, вскинув сжатую в кулак руку. Отряд мгновенно застыл на месте.

Я, продолжая замыкать группу, остался на месте, контролируя окрестности. Не почуяв опасности, показал жестом, что все спокойно. Курбат кивнул головой, подзывая к себе.

— Перед нами какая-то заброшенная деревушка, не отмеченная на карте, — тихо пояснил старшина. — Но она лежит на предполагаемом маршруте банды. Больше удачных троп здесь нет. Нужна разведка. Тихая, без суеты. Колояр, Зимовей и Брык! Проверить деревню на предмет засады. Если почувствуете неладное — геройствовать запрещаю. Защитные амулеты у всех на месте?

Мы кивнули. Такие амулеты даются каждому егерю, только заряжать не забывай. Вполне себе защищают от первичной магической или обычной атаки, даже от выстрела. У меня помимо полагающегося каждому бойцу амулета есть свой, еще со времен кадетской школы. Эвклаз висит на прочном шнурке под одеждой уже много лет.

— Вперед, «рыси». Старший — Брык!

Брык и на самом деле из всех нас в отряде оказался старшим по возрасту и по опыту боевых действий (если не считать моих боевых лет из прошлой жизни). Ему было уже далеко за сорок, но груз годов не мешал ему превосходить молодых по физическим кондициям. Я, к примеру, старался проигрывать Брыку в ножевом бою, чтобы не посрамить ветерана перед молодыми, но в рукопашных схватках держался наравне с опытным «дядькой». Или в спортивных заплывах на пятьдесят метров с полной выкладкой Брык уделывал многих егерей. Мне даже было слегка стыдно за свое «сачкование», но я не мог раскрыть свой истинный потенциал, пока не подобрался к людям, уничтожившим мой Род. Нельзя давать повод насторожиться тем, кто следит за мной с самого раннего детства. Пусть думают, что я лишился Дара, и не могу достойно ответить за оскорбление. Для Щербатовых я уже давно умер. Они ведь всерьез считают, что аристократ без магического наследства — обычный ремесленник, умеющий только зажигать свечки щелчком пальца. Ну-ну, думайте так и дальше.

— Так, птенцы, раскрыли уши, — шепотом произнес Брык, когда мы достигли опушки леса и залегли в кустах, внимательно вглядываясь в покосившиеся от старости бревенчатые дома с провалившимися внутрь крышами, на заборы с прогнившими досками, закрытыми наполовину буйно разросшейся крапивой. — Идем спокойно, на расстоянии пяти метров друг от друга «ступенькой», не перекрывая друг другу сектор обстрела. Впереди Зимовей. Колояр вторым. Я за вами буду присматривать. Начнем с крайнего дома и пойдем по улице, осматривая каждый закуток. Если эти уроды уже здесь — они обязательно себя обнаружат. Амулеты под рукой?

— Да, — прошептал Зимовей, мой ровесник, с удивительно пышными белесыми бровями, гладкой и чистой кожей лица, как у младенца. Его всегда подкалывали на этот счет и интересовались, брился ли Зимовей хоть раз в жизни, и как относятся к нему девушки, не путают ли его с подростком? Парень только улыбался. Скромняга, сил нет.

— Все, двинулись!

Зимовей без излишней суеты поднялся с земли, перехватил карабин, снял с предохранителя и настороженно зашагал к деревне. Я выждал положенный интервал и двинулся следом. Как всегда, первая моя мысль была не о ждущей нас здесь опасности, а о том, кто жил здесь раньше, куда подевались все люди, какая причина заставила их покинуть обжитые места? Полет фантазии не мешал мне крутить головой и фиксировать любое движение: будь то мышка в траве или дикий голубь, прилетевший подкормиться ягодами из заброшенного сада. Здесь людей не было, я чувствовал. А вот мощное поле, излучаемое какими-то животными, ощущалось. Биологическая форма жизни здесь присутствовала. Одичавшие собаки? Волки?

Зимовей вступил на единственную улочку, заросшую бурьяном и крапивой; тем самым группа оказалась в самом опасном и замкнутом пространстве. Хорошее место для засады. Плотные, пусть и завалившиеся заборы; пустые проемы окон, в свете заходящего солнца выглядевшие глазницами мертвых великанов; звенящая тишина, которую изредка нарушал скрип засохших веток старой черемухи по коньку крыши — все это нервировало и напрягало. Я аккуратно, почти незаметно положил палец на спусковой крючок карабина, а сам ствол, как живой, стал ходить из стороны в сторону. Не страшно, но спина взмокла.

— Спокойно, малец, — тихо прошептал Брык, но я его услышал. Слуховые моды отрабатывают по полной. — Ты не дергайся. Иди прямо. Держи левую сторону и не отвлекайся ни на что.

И вот тут я почувствовал, как мои запястья начали побаливать от нагревающихся браслетов. Тонкая полоска странного материала, нацепленного на меня в тот жуткий день, когда я остался сиротой, засветились багровым цветом рунических рез. Это означало, что блокираторы вступили в невидимую реакцию с магическим чужеродным фоном, и таким образом предупреждают носителя, то бишь меня, об опасности. Животные, реакция браслетов на магию…

— Стоять! — крикнул я, поняв в чем дело. Какой сейчас смысл таиться? Здесь засада.

Я едва успел отметить краем глаза, как справа, из-под обрушившегося забора выметнулась приземистая, поросшая жесткой шерстью фигура, которая только-только закончила процесс обращения. Метаморфу-волколаку не терпелось свежей крови. Зимовей открыл беглый огонь. Дробный стук автоматического карабина нарушил благоговейную тишину заброшенной деревни. Пули едва ли не прошили волколака, но оборотень, выбрав себе цель, уже не сворачивал. Мощное поджарое тело сшибло Зимовея на землю и молниеносным движением вцепилось в шею. Мне так показалось со своего места. Пока я бежал к нему на помощь, мысленно прощаясь с напарником, Зимовей умудрился выставить перед собой приклад карабина, куда вцепились жуткие зубы твари. Даже хруст услышал. Но не успел скинуть с товарища оборотня. С левой стороны улицы с гулким треском разлетелись гнильем доски палисадника. Второй волколак дождался момента, когда наше внимание переключится на дерущихся, и решил одним ударом покончить с преследователями. Брык оказался на его пути. Без всякой суеты егерь вскинул оружие, дождался, когда оборотень в прыжке гарантированно не сможет увернуться от выстрела, нажал на спусковой крючок.

Бадах! Бадах!

Третий выстрел пришелся в упор. Пуля прошила позвоночник волколака, на вылете проделав ужасную дыру, через которую выплеснуло багрово-черную кровь вместе с осколками костей. Бывалый егерь еще перед разведкой поменял в магазине патроны. Первые два у него стояли обычные калибра семь-шестьдесят два, а третий и четвертый шли с подпиленными головками, что обеспечивало гарантированную смерть любой твари, не успевшей регенерировать рану от такой пули. Можно, конечно, использовать утяжеленный патрон с серебряной пулей, но мы предпочитали вариант Брыка.

Я не стал стрелять в первого оборотня, потерявшего, кажется, весь свой разум в борьбе с прикладом карабина. Выхватив нож, я вцепился твари в холку и с трудом оттянул ее башку. Провел клинком по горлу, перерезая его почти до самого позвоночного столба. Горячая кровь хлынула на орущего Зимовея. Ничего, зато жив.