Король Карелии. Полковник Ф. Дж. Вудс и британская интервенция на севере России в 1918-1919 гг. - Ник Барон

Согласно отдельному соглашению, подписанному 6 июля Мурманским советом и генералом Пулем, союзники обязывались снабжать весь регион вплоть до Кеми продовольствием, одеждой и другими товарами, а также военным снаряжением. На Вудса была возложена обязанность выполнять эти условия по отношению к карельскому населению. Однако весьма важно то, что в данном документе Пуль официально указал цель союзников — защиту Мурманска от немецкой коалиции — и то, что «единственной целью для заключения этого соглашения является сохранить Мурманский регион в его целостности для великой Неделимой России»[187]. Даже когда союзники вооружали карелов, они отказывали им в какой-либо возможности утвердить свою отдельную территориальную идентичность или осуществить политическое самоопределение.

9 августа Мейнард снова вернулся в Кемь, где он опросил Дрейк-Брокмана и Вудса и проинспектировал примерно 500 карельских рекрутов — с новым вооружением, заново обученных и чисто выбритых[188]. К этому времени Вудс также спроектировал полковые значки (это описано в «Карельском дневнике», см. с. 37) в форме трилистников, вырезанных из зеленого сукна разбитого бильярдного стола, найденного в здании штаба. Показательно, что Вудс, протестант из Ольстера, выбрал для своих подчиненных ирландский национальный символ. Это отчетливо показывает, что у него не было религиозных предубеждений. Это также позволяет предположить, что он с симпатией воспринял сходство между карелами и коренными ирландцами своей родины — двумя бедными крестьянскими обществами, управляемыми внешней властью, стремление которых к самоопределению не принималось во внимание.

Чувство, что история несправедливо обошлась с карелами, наложилось на уверенность Вудса в британском культурном превосходстве и веру — которую он сохранил, несмотря на свой опыт войны на Западном фронте, — в то, что «просвещенные стандарты Европы» были неприменимы «к людям, столь сильно отставшим от нас в социальном развитии» (см. с. 48). В этой схеме культурной эволюции карелы, как и ирландцы, уже выросли из глупых младенцев в гордых и настойчивых детей. «В определенном отношении, — писал Вудс в своих мемуарах (см. с. 116), — карелы напоминали ирландцев: ими можно было руководить, но не погонять».

Он был носителем имперской идеологии в ее самой противоречивой форме. С одной стороны, эта идеология подразумевала просвещение местных жителей (даже против их воли), в результате чего они могли создать и утвердить свою собственную культурную жизнь и идентичность. (Финны и русские, разумеется, точно так же верили в это понятие прогресса, за одним исключением: они полагали, что их великодушная опека превратит отсталых карелов не в современных карелов, а в финнов или русских соответственно.) В то же время империалистические взгляды Вудса, что отчетливо видно в его мемуарах, были отчасти поколеблены смутно осознаваемой экзистенциальной тревогой: в этих «благородных дикарях» его восхитили простые, естественные законы морали, чистые в своей доброте и в своей жестокости, которые отринула «цивилизация» ради своего культурного и технологического тщеславия.

Во вторую неделю августа Мейнард получил доклад военной разведки, согласно которому финские войска под руководством немецких офицеров сосредотачивались вдоль карельской границы, очевидно, с целью наступления на Кемь и Кандалакшу (эта информация была собрана на основе перехватов телеграмм, которыми обменивались между собой Москва и Берлин, осуществленных британским резидентом разведки Сиднеем Рейлли, который в то время работал в Москве)[189]. Мейнард решил перебзировать мобильные колонны Карельского полка и красных финнов ближе к границе. В это же время британские и сербские войска под командованием бригадного генерала Ф. Дж. Марша, командира британской 237-й пехотной бригады (которому к тому времени были подчинены все силы в Кемском уезде, включая карелов), должны были начать наступление против большевиков в центральной Карелии, на Сороку, чтобы обеспечить защиту железной дороги и создать ложное впечатление общей мощи союзников. В Белом море также стояла небольшая британская авиаматка «Найрана», несущая гидропланы, которая должна была обеспечить этим частям минимальное прикрытие с воздуха. Бертон повел красных финнов из Кандалакши на запад в непроходимые скалистые леса Северной Карелии; одновременно к югу от него начал продвижение вдоль реки Кемь вглубь страны и Вудс. К 15 августа — дате начала наступления — под непосредственным командованием Вудса было три колонны, в которых насчитывалось свыше тысячи человек. Тем временем Дрейк-Брокман отправился на юг, в Олонецкую Карелию, вместе с горсткой британских офицеров, французской миссией с их бронепоездом и примерно 500 британскими и русскими солдатами, чтобы набрать добровольцев в отдельный карельский батальон[190].

Подробное и красочное описание успешной кампании Карельского полка против белофиннов и их немецких командиров, которое Вудс приводит в своих мемуарах, подтверждается документами и официальными сообщениями, сохранившимися в его бумагах и в общественных архивах. К 28 августа одна из карельских колонн столкнулась с белофинскими силами в Юшкозере и отбила у них эту деревню. 30 августа Вудс отправил Маршу из Панозера телеграмму, в которой с уверенностью сообщал: «В данный момент идут тяжелые бои, к завтрашнему дню покончим с врагом». Однако его разведчики в тот момент сообщали, что две тысячи белофиннов контратакуют с юго-запада. Перспектива столкновения с такими силами заставила Вудса уклончиво сообщить о собственной позиции и перспективах своему командиру: «Завтра будем находиться в 96 часах от Кеми, ЕСЛИ не произойдет чего-либо непредвиденного»[191].

Несмотря на численное превосходство противника, карелы оттеснили белофиннов еще дальше к западу, к Ухте, где последние, согласно докладам разведки, целиком посвятили себя убийствам, грабежам и погромам[192]. Неделю спустя Вудс сообщил Маршу из Юшкозера: «Я начну наступление на Ухту завтра или во вторник. Посылаю на «Найрану» просьбу сбросить бомбу-другую на это место во вторник, если они не против — я не возражаю, если они не станут этого делать, но они знают, где находится штаб белофиннов, и это должно помочь»[193]. Карелы атаковали белофиннов в Ухте 11 сентября, и через два дня Вудс отправил сообщение: «Враг потерпел сокрушительное поражение, окончившееся полным и беспорядочным бегством»[194].