Взгляд василиска - Иван Оченков

Как только волнение стало спадать, Алеша распорядился спустить адмиральский флаг и просигналить на «Россию»: «адмирал Вирениус передает командование Иессену». Какое-то время флагман Владивостокских крейсеров молчал, затем с него запросили о повреждениях. Поскольку большинство шлюпок на крейсерах и броненосцах было разбито во время боя, Иессен приказал подойти к борту «России» одному из миноносцев и через четверть часа был на «Ослябе». Трап на броненосце был разбит в бою, но адмирал как будто вспомнил гардемаринскую юнность не чинясь поднялся по штормтрапу.

— Что случилось? — спросил он у великого князя, приняв доклад.

— Прямое попадание, — помрачнев, ответил Алеша.

— Ранен?

— Насмерть! Он и все кто были в рубке.

— Кто командует броненосцем?

— Я! Какие будут приказания?

Неожиданно оказавшись командующим отрядом, Иессен оказался в сложной ситуации. Корабли под его командованием получили повреждения в бою и, хотя эскадренная скорость не уменьшилась, прорыв выглядел совершенно нетривиальной задачей. Того разумеется было известно куда пошел Камимура, а теперь и то что русские отряды объединились. Разгром отряда Уриу, мало менял в общем раскладе. Японцы продолжали оставаться сильнее, а на броненосных крейсерах, кроме «Асамы» и «Идзумо» не было видно особых повреждений. Если они объединятся, а сомневаться в этом не было причин, Того легко сможет перехватить русский отряд, но результат будет совсем другой. Идти в Артур тихоходным отрядом было верным самоубийством.

— Я смотрю «Ослябя» не слишком сильно пострадал? — Спросил он оглядевшись.

— Мне так не кажется, — пожал плечами Алеша.

— Это потому что вы не видели близко «Россию» или «Громобой». Добрая половина артиллерии выведена из строя. Фальшборты, надстройки, трапы все разбито или покорежено. Деревянные настилы палуб обгорели до метала.

— Возможно, вы правы, боеспособность броненосец сохранил, и если не считать выбитого командования, больших потерь нет. Башни и казематы свое предназначение выполнили, а вот с нашими боевыми рубками, определенно, что-то не так.

— Возможно, вы правы. Впрочем, у нас будут время заняться выяснением этого вопроса. Теперь надо думать, как выполнить приказ Макарова. Как вы полагаете, мы сможем прорваться в таком состоянии?

— Нет. Японские броненосцы достаточно быстроходны. Даже если Камимура не успеет вернуться к Того, тому есть чем нас перехватить.

— Вы полагаете, Камимура может не успеть?

— Какие-то повреждения он получил, — пожал плечами Алеша. — «Идзумо» явно садился носом под конец боя. Да и «Асама» определенно потерял управление. Остальные, похоже, сохранили боеспособность.

— Если бы не прямой приказ Макарова, я бы повернул во Владивосток.

— Я полагаю, что Степан Осипович одобрил бы это решение, вот только…

— Что, только?

— Эскадра ждет «Смоленск» со снарядами. К тому же она осталась практически без крейсеров.

— Да, это проблема…

— Нам нужно разделиться, — решительно заявил великий князь.

— Вот как?

— Именно так и как можно скорее. Промедление может дорого нам обойтись.

— И как же, ваше императорское высочество предложит нас разделить?

— Ну, во-первых, отпустить «Лену» и «Ангару».

— Что простите?

— Отпустить в крейсерство «Лену» и «Ангару», — невозмутимо ответил Алеша. — Мы так долго готовились к крейсерской войне с островным государством, а вот случилось и не сделали еще ничего для этого. Дальность плавания у них просто огромная, а пути просто забиты пароходами, идущими в Японию. Вот пусть и порезвятся на этих путях.

— Разумно, — кивнул головой Иессен.

— Я бы отпустил с ними еще и «Аврору».

— Это еще зачем?

— Для придания устойчивости. Даже самый слабый японский крейсер может доставить проблем вооруженному пароходу, а если тому на помощь придет хотя бы наша «богиня», то проблемы будут уже у японца.

— Остроумно, — усмехнулся адмирал, — продолжайте, пожалуйста.

— Быстроходным крейсерам нужно прорываться в Порт-Артур, взяв с собой «Смоленск». Двадцать узлов они всяко дадут и броненосцы их не догонят, а от крейсеров, даст бог, отобьются.

— А остальным во Владивосток?

— Не совсем, точнее не сразу. Наверняка сейчас вдоль побережья Кореи идут японские транспорты с войсками и припасами. Если нанести по ним удар крейсерами, это может отвлечь Того и облегчить быстроходному отряду прорыв.

— Что же, — ответил, после недолгого молчания Иессен, — вы почти слово в слово повторили мои мысли, и я рад, что не один так думаю. Хотя, с предложенными мерами не совсем согласен. К примеру, отпускать сейчас в крейсерство «Аврору» чистое расточительство. Нет у меня на нее другие виды.

— Что вы имеете в виду?

— Я действительно намерен разделить наш импровизированный отряд, но не немного не так. Вспомогательные крейсера, действительно, пусть отправляются пиратствовать на торговые пути. Два наименее пострадавших в бою крейсера: «Рюрик» и «Аврора» с парой миноносцев пойдут пощипать японские транспорты. А остальные пойдут в Порт-Артур.

— Простите, но это безумие.

— Безумие это идти во Владивосток. Мои крейсера слишком повреждены и могут просто не дойти. Угля не хватит. К тому же, мне лучше известны возможности Владивостокского порта. К сожалению, они откровенно убоги и ремонтироваться мы там будем до морковкина заговенья, фактически выйдя из войны.

— Но «Ослябя» нуждается в доковании…

— А наша эскадра нуждается в броненосцах, которым совершенно нечего делать во Владивостоке!

— Вы твердо намерены идти в Порт-Артур?

— У меня приказ, не забыли? Значит так, отряд Вирена и «Богатырь», «Аврору» и оставшиеся миноносцы будут нашим охранением. «Россия», «Громобой», «Ослябя» и «Николай» и транспорта пойдут колонной. Если все сделаем как надо, то японцы смогут узнать только о быстроходных крейсерах.

— Может, отправить «Боярина» с «Рюриком» и «Авророй»? Он после боя не слишком хороший ходок.

— Нет, лишняя пара глаз нам не помешает.

Говоря о перевозках войск у берегов Кореи великий князь не ошибся, Япония действительно лихорадочно увеличивала численность своей армии на материке и посылала один пароход за другим с подкреплениями. Крупные корабли флота были заняты блокадой Порт-Артура и поисками Владивостокских крейсеров, а для конвоирования транспортов сил не оставалось совсем. И вот по этой артерии войны и нанесли свой удар «Рюрик» с «Авророй». Пока поврежденные корабли шли экономическим ходом к Шантунгу, оставшиеся практически невредимыми крейсера гонялись вместе с миноносцами за вражескими транспортами. Первым под удар попал пароход «Тенрю-мару». Сначала он попытался уйти, но перехваченный миноносцами остановился. С русского крейсера к нему направилась досмотровая партия, но тут случилось неожиданное. На палубу японского трампа выскочили солдаты и открыли винтовочный огонь по приближающейся шлюпке. Увидев, как их товарищи падают сраженные японскими пулями, стоящие у пушек комендоры просто осатанели. Выстрелы последовали один за другим и прежде чем офицеры успели восстановить порядок и прекратить огонь, один из снарядов встретился со снарядами артиллерийского парка в трюме парохода. Корпус «Тенрю-мару» с грохотом раскололся, и из него вырвались языки пламени и клубы черного дыма. Выяснить, что именно взорвалось на злосчастном пароходе так и не удалось, поскольку, даже угодив в воду, японцы отказывались спасаться и отплывали от пытавшихся им помочь русским моряков. Те после нескольких попыток, решили, что так тому и быть и предоставили японцев их судьбе. В следующий раз на «Рюрике» и миноносцах были осмотрительнее и не посылали своих людей на досмотр, а добившись остановки судна, давали время на эвакуацию, после чего расстреливали его из пушек или топили миной. На долю «Авроры» выпал ничуть не меньший успех. Пока их товарищи занимались досмотром «Тенрю-мару», крейсер Сухотина погнался сразу за двумя японскими пароходами и, не слишком церемонясь, утопил одного самодвижущейся миной, а второго расстрелял из пушек. После чего спустил шлюпки и занялся спасением не многих уцелевших. Всего русским крейсерам попалось по пути семь больших пароходов, три каботажника и почти десяток рыбачьих джонок, которые так же отправились на дно.